Бальтазар - Вьюн
— Спасибо сестренка за все, — склонив перед ней голову. — Каким бы ни было испытание, я его пройду с достоинством, — даю ей обещание. — После чего принесу в наш дом еще больше бекона и кофе…
Сестра внимательно на меня посмотрела, после чего серьезно кивнула, она приняла мое обещание всерьез…
* * *
Вернувшись обратно в свои покои, так никем больше не потревоженный, я стал готовиться к испытанию. Сестра ничем не могла мне помочь, ведь врагом буду я сам. Она не поднимет на меня руку, даже на темную мою сторону. Темным магам в этом плане проще, им достаточно принять тьму, когда как мне придется сражаться. И хоть сестра и сказала, что испытание не настолько трудное, но я знал, что мой главный враг находится у меня в голове и имя ему страх.
Сколько я себя помню, я всегда боялся, но не монстров или злых магов, а того, что меня никто не любит. Трудно это передать словами, но светлому магу крайне ВАЖНО знать, что он важен, что есть люди, которым он не безразличен. Если учесть, что многие светлые маги эмпаты… то можно понять, что они сразу поймут, когда им врут. Мне в этом смысле было проще, меня можно было обмануть.
Темные в свою очередь ВСЕГДА были эгоистами. Это совсем не значит, что они автоматически вырастают плохими людьми, совсем нет, но у них всегда впереди СВОИ интересы, какими бы они ни были. Стихийным магам или тем же демонопоклонникам, которые черпают свои силы из призванных существ, в этом плане было КУДА проще. Источник их силы влиял на их характер, но уже не так явно. Мага огня проще разозлить, маг воды легче адаптируется, а маги земли крайне неохотно меняет свои привычки и мнение, в свою очередь маги воздуха могут показаться взбалмошными.
Источник влияет на наш характер, но с этим можно бороться. Плюс, чем слабее маг, тем меньше это влияние. Но так уж вышло, что я родился далеко не самым слабым магом, отчего мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО была нужна чужая любовь и забота. Если бы не забота сестры, то я умер бы или с большой вероятностью сошел с ума. Белых магов уважают больше, поскольку они привыкли заботиться о людях, нет ничего хуже для Светлого, чем страдающий рядом человек. Чтобы ему помочь он может пешком пройти многие километры в поисках целебной травы или чтобы просто поддержать.
Но при этом было бы огромной глупостью считать всех Светлых Магов добрыми. Свет может быть безжалостным, слепым и безрассудным, и у него есть своя темная сторона, просто она не так сильно бросается в глаза. Особенно, если ты простец и имел дело с магами всего пару раз в жизни, причем в одном из этих случаях Белый тебе помог, ничего не попросив взамен. На этом фоне темные, которые скорей обманут тебя, чтобы подзаработать, выглядели исчадием зла, но это, опять же, было не совсем так.
Глубоко вздохнув, я с помощью своей силы создал на полу магическую печать. Это было не так сложно, особенно, если знать как. Печать перехода в тень выглядела как круг, в котором нарисовали треугольник. Простые линии и формы, без имен темных сущностей или защищающих от нечисти слов. Просто врата, которые проведут тебя на темную сторону. Я мог бы пройти это испытание и раньше, но сестра четко сказала мне, что мы не будем нарушать традиции, которым уже не одна тысяча лет. С ее слов я слышал, что внизу сейчас и вовсе проходят вторую инициацию лишь в свой двадцать первый день рождения. И это связано далеко не с трусостью, а с тем, что НАС слишком мало осталось.
Первая мировая война уничтожила немало магов, так в траншеях маши сражались наравне с простецам, водя свои дружины и отряды в атаку. Именно первая мировая, которая будто катком прошлась по магическими семьям, и позволила простецам захватить власть. Потери были настолько серьезными, что во время Второй Мировой по большей части, за редким исключением, сражались обычные люди меж собой. Некоторые и вовсе утверждают, что время магов прошло и миром теперь правят алхимики. Я слышал об этом от сестры, она была с этим не согласна, но вместе с тем признавала, что даже наше семейство переживает не самые лучшие времена.
— Вот только существа и аномалии из тени никуда не исчезли, они все так же порой пробиваются в реальный мир и справиться с ними могут лишь маги, — задумчиво произношу, глядя на портал в тень.
В этот момент я понял, что специально оттягиваю начало второй инициации, поскольку боюсь. Причем боюсь даже не умереть, в смерти не было ничего страшного, я боялся того, что мои предки правы, и я на самом деле позор семьи Бальтазар. Но больше всего я боялся увидеть разочарованное лицо сестры, когда вернусь в фамильное поместье в виде призрака. Уйти не попрощавшись я едва ли смогу.
Закусив губу, я стал мерить шагами свою комнату. Мна было страшно и этот страх был главным моим врагом. Именно он сковывает меня, не дает двинуться дальше, пускай и к своей скорой кончине. Как я уже говорил, умирать не страшно, страшно жить не зная любви. Это чувство резонировало с моим источником, даже свет мог испытывать страх. Я боялся, но вместе с тем где-то глубоко внутри у меня рождалось новое чувство. Я еще не мог до конца понять, что это такое, но именно оно заставило встать меня в треугольник.
— Если я даже не пройду становления, то сестра мне и слова не скажет… — уверенно произношу.
Посмотрев в серебряное зеркало, я вновь увидел себя. Светловолосый парень в темной мантии. Мое лицо выглядело хмурым и мне это совсем не понравилось. Кивнув сам себе, проведя рукой по лицу, я сдвинул челку назад, открыв свой лоб лучам от фонаря в виде черепа. Увидев свой вид, край моих губ изогнулись в усмешке.
— Я Люциус Бальтазар и я со счастливым смехом буду плясать на могилах своих врагов, ведь это есть проявление уважения и любви, — немного помедлив, немного смущенно продолжив: — Возможно, я даже помочусь на могилу, как советовала того моя сестра…
Честно говоря, я не был уверен насчет последней части, но я более чем полностью доверял своей сестре, если она говорила, что такова традиция, то я был склонен ей полностью верить. Она многому меня
