Родная кровь - Данил Колосов
— Ты как с работой? Еще там, или уже нет, ввиду происходящего безобразия? — проигнорировал его Максим.
— Полтора месяца отпуска. Три недели прошло… вроде? — недоуменно почесал затылок Гриша.
— Вот и ладно, — потер руки Максим. — Познакомлю тебя с одной особой. Она вообще не в твоем вкусе, но воспринимай это как лекарство.
— Эй! Макс! — забеспокоился Гриша. — Я не просил решать мои проблемы! Я просто поплакаться хотел. Остановись!
— Вот уж фиг! — довольным тоном ответил Максим. — Бывает так, что человек не в силах определиться, он погряз в проблемах, он в тупике, и хороший друг, — он выделил «хороший» серьезной интонацией, — должен взять на себя нелегкое бремя устранения этих проблем и вывода человека из тупика, хочет он того или нет. Ну и, разумеется, я полностью понимаю, что, возможно, ты на меня обидишься и разозлишься, но увы! Я уже все решил.
В последнее время у Максима было не очень много развлечений, если не воспринимать постоянную учебу всему подряд за этот дивный процесс. Но одно из немногих доступных удовольствий — удивленные взгляды Харитона или Иезекииля — он получал регулярно. Можно даже сказать, что странные эксперименты с духовной силой или рейды на опасных тварей с применением хитровыдуманных методов охоты, подробно описываемые в частых беседах, Макс делал для того, чтобы видеть вытягивающиеся лица своих наставников.
— Что ты сделал? Ты привел к нему суккубу⁈ — настроение Иезекииля балансировало на опасной грани между яростью и тотальным изумлением. — Нет, я уже свыкся с тем, что ты забил на нормальных женщин и развлекаешься с этими выкидышами хаоса, но чтобы подогнать суккубу другу, да еще и не одаренному⁈ Ты совсем крышей поехал⁈ Что дальше? Откроешь бордель на Изнанке?
— Нет, пока сутенером становиться желания никакого, — спокойно ответил Максим. — А вот вытащить друга детства из ямы, в которую он себя загонял всю сознательную жизнь — такое желание было. И сработало же.
— Макс, это как бахнуть ядерной бомбой в Средиземном море, чтобы закат в горах Кипра приобрел пикантный оттенок.
— Ну, не перегибай с метафорами, — поморщился Макс. — Я эту идею согласовал со своим мудрым советчиком.
Он демонстративно оттянул нижнее веко и активировал Глаза, являя на всеобщее обозрение красивый светящийся узор на радужке.
— Поскольку с недавних пор я могу более-менее осознанно контролировать этот процесс, то перед тем, как влезть в какую-нибудь авантюру, я проверяю Познанием саму идею, подключая Чувство опасности. У меня даже способности Глаз слегка перетасовались и изменились в последнее время от таких тренировок.
— Это как это, изменились? — удивился Иезекииль, отвлекшись от отчитывания Максима.
— Раньше все работало, как некий комплексный режим. Ну там Чувство опасности работает всегда, и как только что-то происходит опасное, то врубается субъективное ускорение времени и панорамное зрение. Если, например, я хочу что-то понять про человека или предмет — желаю понять, и подключается Познание, — начал объяснять Макс. — А сейчас мало того, что я могу любую из этих возможностей подключать по желанию, но и Познание в легкой форме тоже активно всегда, как и Чувство опасности. А также я, примерно, на секунду вперед понимаю, что произойдет, поэтому никаких экстренных включений боевого режима, а просто плавный вход в ускорение сознания. Очень экономит силы и не обескураживает.
— Да, растет контроль над fidei essentia, и вместе с ним растут возможности Глаз… — задумчиво резюмировал планар. — Но ты от темы-то не уходи. Помедитировал ты над идеей и что? Какой результат и почему это нельзя было сделать менее эпатажно?
— Тут все просто, — начал рассказывать Макс. — Суккуба в изначальной своей форме призыва обладает ментальным даром. С ними и спать-то здорово потому, что она тебе все ощущения свои в голову дублирует эмпатически, двойной кайф, так сказать, мой порядочный во всех смыслах друг.
Макса опять занесло в пафос, отчего Иезекииль грустно вздохнул. Тема с суккубами поднималась довольно часто, но оба оппонента понимали, что это спор ради спора.
— Вот я и решил: я в менталистике не силен, защищаться умею, видеть воздействия тоже, слегка воздействовать — пожалуйста, но ни о какой глубокой работе и речи быть не может. Звать профессионала — это некое раскрытие меня через моего друга, траты и определенный риск, в текущих условиях особенно. Не тогда, когда за мной бегает хаоситская страхолюдина, имеющая влияние в Сигиле. Вот я и прикинул, что с ментальными проблемами Гриши мне может помочь только подконтрольный лично мне менталист. Сильный менталист. Далее я использовал Познание на этом любителе подиумных брюнеток, подтвердил для себя, что проблема ментального характера и может быть решена коррекцией. Далее продумал, как надо сконфигурировать схему призыва, чтобы получилась не просто секс-машина, а секс-машина с багажом знаний по психологии от меня любимого, а еще с системой внешнего контроля, дабы чего не вышло. Далее заполучил нужный багаж знаний, что с моими способностями довольно быстро делается, как ты сам знаешь, собрал на коленке контролирующий ошейник, призвал суккубу, обезопасил, упаковал в тюремный свиток и пошел к Грише.
Макс немного перевел дух, налил себе вина, которым традиционно сопровождались их посиделки с планаром, и продолжил:
— В общем пришел я к Грише, обработал его с порога Рассеянностью, распаковал суккубу, зарядил в Григория долгоиграющее Восстановление, а сам пошел на кухню. Ну, что могу сказать? Все сработало, как надо, однако психология — сильно не мое, жуткая это вещь.
— Что там такого случилось, что аж тебе не по себе стало? — заулыбался Иезекииль, предвидя развлечение. — В ладушки играли, и твоя тонкая душа не вынесла такого нецелевого использования потусторонних секс-работниц?
— Нет, — печально ответил Максим, — там все было несколько жестче. Суккуба сходу приняла облик, наиболее приятный Грише, и они начали, кто бы мог подумать, активно сношаться. Другими словами это не описать, к сожалению. Хватило Григория на полчаса, это при том, что я подпитку Восстановления держал! Далее суккуба что-то подкрутила в его сознании, и парень начал изливать душу. Если бы ты знал, сколько его разнообразно окрашенных баб кинуло за пору студенчества, ты бы сам свое крыло отгрыз в знак солидарности. Там настоящий паноптикум и радуга из цветов волос на любой вкус фактически, кроме, внимание, брюнеток. Гриша, как я понимаю, был крайне продуктивен в плане поиска девушки на ночь, однако
