Присяга фортуны - К. Дж. Саттон

Я не смотрела на него. Ничего не говорила. Но король Неблагого Двора знал, что вопросы вихрем вьются в моей голове. Он подошел ближе.

– Должен перед тобой извиниться. В первую очередь за то, что не сказал, кто я, – он говорил тихо, будто кто-то мог услышать нас здесь. Вряд ли фейри в соседней камере считалась. – Мне очень жаль.

«Выкуси и сдохни», – хотелось сказать мне. Но вместо этого я произнесла другие слова.

– Почему не сказал? – спросила я, поморщившись от того, как жалко это прозвучало.

Коллиф не колебался.

– Из трусости, – ответил честно. Он не двигался с места, но его голос звучал настолько прочувствованно, что мне казалось, будто он совсем рядом. – Подумал, что если бы ты знала, как сильно изменится твоя жизнь после брака со мной, ты бы не согласилась.

– Теперь мы никогда не узнаем. Ты не позволил мне сделать выбор.

Ощутила на себе его взгляд.

– Знаю.

Я повернулась к Коллифу. Не видела выражения его лица, но могла представить. Холодное, царственное, как вчера, когда мои крики заполняли тронный зал.

– Слишком много не понимаю, – наконец сказала я. – Почему ты не мог забрать Деймона у Джассина? Почему скрываешь наш брак ото всех? Почему позволил выпороть твою супругу? Разве всемогущий король не должен?..

– Я не всемогущ, Фортуна.

Его голос прозвучал почти умоляюще. Когда не ответила, Коллиф наконец подошел ко мне. Не обращая внимания на грязь, он упал на колени рядом со мной. Не смел прикоснуться ко мне, но это не помешало ему продолжить:

– Мое положение довольно шаткое. История доказала, что повиновение из страха ведет к беспорядкам и предательству. Когда я взошел на трон, принял решение придерживаться законов и быть объективным.

– И как, получилось? – поинтересовалась моя соседка, испугав меня.

– Молчи, – неожиданно резко оборвал ее Коллиф. Он напрягся. Я наблюдала за ними, и снова сосредоточилась на холодном лице супруга, когда тот повернулся ко мне. – И я помешал тебе сообщить, кто ты, забрав твой голос во время трибунала, потому что у фейри хорошая память. Я хотел представить тебя, когда этого захотим мы. А не Джассин.

Из всего сказанного им лишь малая часть имела смысл. Мое сердце колотилось все сильнее. Каждое мое слово сочилось угрозой, когда я спросила:

– Какой закон позволил удерживать Деймона здесь два года, пока его разум не сломался под пытками?

«И кто знает, что еще делал с ним Джассин?» – От этой мысли меня замутило.

– Есть древние традиции. Например, черный рынок. Попытайся я их изменить, это бы немедленно привело к восстанию. Фейри любят рабов и игрушки.

Рука Коллифа, лежавшая у него на колене, сжалась в кулак. Его кольцо поблескивало в отсветах факела, и я поняла, что ничего не знаю об этом.

– Почему, ты думаешь, я выбрал тебя, Фортуна? Я, как и ты, в ужасе от происходящего здесь. Моих жалких попыток чем-то занять их – резьбой, укладыванием камней, – недостаточно. Хочу что-то изменить. Но моей силы не хватает.

– Думала, ты не хотел, чтобы тебе подчинялись из страха, – парировала я.

– Это так. Я просто хочу выжить при попытке создать королевство своей мечты.

Его лицо было серьезным. Если бы не темнота и всполохи боли при каждом моем вдохе, я легко бы ему поверила. И это лишь сильнее меня разозлило. Прежде чем я успела импульсивно ответить, меня остановил голос Оливера: «Иногда важно быть не сильнее, а умнее». Я проглотила оскорбительные слова и стала рассматривать лицо Коллифа. В памяти всплыл один из наших первых разговоров:

«Чего ты хочешь?»

«Тебя».

Он не делал из этого тайны. Но это было до того, как он уничтожил мою веру в него. Он больше не мог рассчитывать на меня.

Но пока не знал этого.

– Посмотрим, – сказала я. Коллиф нахмурился, а я сделала нетерпеливый жест. Это движение вызвало боль в искалеченной спине. – Ты так жаждешь моего доверия, покажи мне свою мечту.

Его взгляд прояснился.

– В моей голове есть вещи, которые ты не…

– Ты преуспел в приказах и тайнах. Я – в ночных кошмарах и ужасах. Я не увижу ничего нового для себя, фейри, – мне не удалось скрыть презрения.

– Ты еще когда-нибудь назовешь меня по имени? – прошептал Коллиф с выражением боли на лице.

Я не удостоила его ответом. Где-то капли воды падали на пол, а я ждала его решения. Коллиф приблизился и наклонил голову. Поначалу я не поняла, что означает этот жест. Но когда он не шелохнулся, догадалась, что он приглашает меня прикоснуться к нему. Я протянула руку. Мои пальцы легко коснулись его макушки. Никогда так не хотела покопаться у кого-то в душе.

Я пыталась не вспоминать, как в последний раз прикасалась к нему, но образы проникли сквозь мою защиту. Грубая кора. Свет, сочащийся сквозь переплетение ветвей. Шелковые волосы Коллифа между моими пальцами. Где-то внизу живота зародилась горячая дрожь. Я стиснула зубы и двинулась дальше.

На миг ощутила легкое сопротивление, но наконец Коллиф впустил меня.

Погружение в чей-то ум похоже на ныряние в воду. Все замедляется, воздух становится плотнее и холоднее. Но в этот раз все оказалось иначе. Я находилась в сознании Коллифа, окутанная новым ощущением. Там, где раньше видела лишь пустоту, возникали намеки на нечто большее. Легкий, сладковатый вкус. Движение и свет. Я нахмурилась и нырнула глубже. Ощутила, как Коллиф вздрогнул, но не стал сопротивляться.

Наконец я что-то нашла. Не страхи, но то, что должна была увидеть, – его сны. Я стояла на холме под голубым небом, в окружении зеленой травы. Цвета и запахи здесь казались ярче, чем в любом другом месте. Неподалеку в тени вокруг стола для пикника устроилась группа фейри. В воздухе звенел их смех. Я приблизилась, не в силах побороть любопытство. Фейри не пытались скрыть свои острые уши, хотя неподалеку несколько детей запускали змея. Ни грязи, ни темноты. Очевидно, они живут здесь, среди людей.

Позади них виднелись деревья. Сквозь листву и тени вдаль уходил туннель. Знала, что Коллиф направляет меня. Я решила подыграть ему… пока что. Оставив позади идиллическую сцену, двинулась к лесу.

Тропа оказалась не настолько мрачной. Воздух наполняли птичьи трели, мое лицо овевал легкий ветерок. Я не хотела задерживаться здесь дольше необходимого, но не могла не восхищаться лучами солнца, пробивающимися сквозь листву.

Туннель вел в темноту. Воздух стал холоднее. Опасаясь, что могу обнаружить – то, что действия Оливера повлияли на меня в реальном мире, многое изменило, – я замедлила шаг. Грязь под ногами превратилась