Гоблин: Цена Надежды - DeN TaN
Но ничего не помогало.
Время текло безжалостно, и состояние Вирлы становилось всё хуже. Её маленькое тело сотрясали всё более сильные судороги, кашель раздирал слабые лёгкие, кожа истончалась, а дыхание стало тяжёлым и прерывистым. Симптомы Чёрной Хвори проявлялись всё сильнее, безжалостно поглощая последние крохи детской жизни. Паника начала подкрадываться к Ксавуду, угрожая поглотить его; нужно было срочно действовать.
Он оставил Блезу у кровати дочери и сам помчался к доктору Хаззару. Войдя в его кабинет, Ксавуд не стал церемониться.
— Доктор! Лекарства не помогают! Ей хуже! — голос был сорванным, полным отчаяния.
Хаззар, сидевший за столом, даже не поднял головы. Он спокойно перебирал какие-то склянки.
— Я же говорил, шансов мало. Это Чёрная Хворь, гоблин, — равнодушно произнёс доктор, будто речь шла о погоде. — Можно попробовать другие снадобья. Они более редкие. Есть… Эликсир Зари для укрепления тела, и Сок Сумрачного Цветка для очищения лёгких. Их нужно искать в лавке "Глубинное Эхо", у старого торговца Грюга. Вот письмо.
Ксавуд схватил письмо. Слова Хаззара пронзили его, но он не мог сдаться. Он оставил доктора, буднично занимавшегося своими делами, и, чувствуя, как его охватывает холод отчаяния, в спешке отправился дальше.
Лавка "Глубинное Эхо" была ещё более невзрачной, чем предыдущие. Грюг, низенький гоблин с красными глазами, оказался молчаливым и угрюмым. Он взял письмо, долго изучал его, а затем, кивнув, молча протянул Ксавуду два едва отличающихся флакона с тёмной, почти чёрной жидкостью. Ксавуд был не уверен, что в них налито разное содержимое, и что это вообще были те лекарства, что ему нужны. Но отчаяние шептало: Попробовать всё же стоит.
— Двадцать пять гринклов, — прохрипел Грюг.
— Но у меня всего двадцать, — пересчитав, с отчаяньем произнес Ксавуд.
— Ладно, давай двадцать гринклов, — подозрительно быстро согласился продавец.
Ксавуд, с горьким вздохом, выложил все оставшиеся деньги. У него больше ничего не оставалось. Он помчался домой.
Но и эти лекарства не помогли.
Вирла таяла на глазах. Её кашель стал прерывистым хрипом, тело непрестанно содрогалось, всё сильнее выворачиваясь, мокрота стала глубокого чёрного цвета. Ксавуд был в панике. Он не спал, не ел, лишь сидел у кровати дочери, не зная, чем ещё может помочь.
И тут он вспомнил. Вспомнил, что не забрал все деньги у Мидвака. И его слова… Мидвак ведь предупреждал.
Ксавуд, шатаясь, вышел из дома. Он чувствовал себя полностью опустошённым, но мысль о деньгах, о последнем шансе, гнала его вперёд. Он дошёл до дома Мидвака.
— Ты припозднился, я уж надеялся, не придёшь, — решил слегка пошутить Мидвак, но, увидев его измождённое лицо, участливо поинтересовался: — Как Вирла?
Ксавуд лишь неразборчиво мотнул головой, то ли стряхивая слёзы, то ли не зная, что сказать.
Мидвак, привыкший видеть всех насквозь, прочёл всё в его глазах. Увидел там безмерное горе и почти полную потерю надежды и веры. Он отсчитал оставшиеся деньги и протянул ему.
— Послушай, Ксавуд, — вдруг сказал Мидвак, обращаясь к уже уходящему, сгорбленному другу. — Дрюклаар… он полон шарлатанов. Особенно когда речь о тяжёлой хвори. Тут каждый целитель обещает чудо за последние монеты. Ты ведь помнишь, что я говорил про Хаззара? Он хорош для мелких недугов, но не более.
Ксавуд молчал, но внимательно слушал.
— Если хочешь спасти дочь, — продолжил Мидвак, понизив голос, — поезжай в Жартилию. Там, говорят, есть настоящий доктор, старый эльф. Слышал, что он творит чудеса, даже с Чёрной Хворью. Дорога неблизкая, в нынешнее время даже опасная, да и дочь довезти в её состоянии крайне сложно… Но если ты готов бороться, другого пути нет. Здесь ты только похоронишь последние деньги и… Вирлу.
Ксавуд посмотрел на него, и в его глазах, мёртвых от безнадёжности, вспыхнул новый, отчаянный огонёк. Жартилия. Это было далеко. Опасно. Но это был шанс. Последний шанс. Он должен сделать хоть что-то.
Глава 7
Ранним утром, когда первые лучи солнца лишь начинали касаться вершин домов, Ксавуд и Блеза погрузили Вирлу в старую телегу. Они упрямо двинулись вперед, к той последней соломинке, что могла помочь их дочери. Несмотря на всё происходящее в мире, дороги в Шарглутии были на удивление спокойны и безопасны. Правители гоблинов поддерживали строгую дисциплину и порядок, безжалостно расправляясь с любыми попытками неподчинения. Для Ксавуда это было единственным утешением — хоть на дороге не ждала новая беда.
— Ксавуд, — тихо спросила Блеза, её голос был пуст, словно все слёзы уже выплаканы, — а что мы будем делать, если нам и тут не помогут? Если и этот лекарь окажется таким же, как те… в Дрюклааре?
Ксавуд промолчал. Ответить на это ему было нечего. Эта мысль уже давно крутилась в его голове, но он отгонял её, как назойливую муху, не позволяя овладеть собой.
Если кто и может помочь дочери, то лишь эльф. Они самые лучшие лекари в мире. И всяко честнее, чем хапуги доктора в Дрюклааре, — обнадёживал себя Ксавуд.
— Моя маленькая Вирла… — прошептала Блеза, не обращая внимания на его молчание. Её взгляд был прикован к закутанной в одеяла дочке. — Она так мало пожила. Неужели, любимый, мы ничего, совсем ничего не сможем сделать? Я… я просто не переживу этого. Моё сердце разобьётся на мелкие кусочки.
Зрелище мучений дочери сильно сказалось на жене, подавляя её волю к жизни. Последние две недели Блеза была совсем отрешённая, могла не есть, не спать, лишь сидеть у кроватки Вирлы, наблюдая за каждым её слабым вдохом, каждым судорожным движением. Ксавуду нельзя было предаваться отчаянью. Только он мог что-то сделать. Только он один оставался той скалой, которая могла разбить волны беды.
На четвёртый день пути, измождённые и почти обессилевшие, они наконец-то увидели вдали очертания Жартилии. Над городом сияло полуденное солнце, когда телега, скрипя колесами, въехала в широкие городские ворота.
Ксавуд прежде не бывал здесь, и, хоть все его мысли были поглощены тяжёлым состоянием дочери, он с невольным интересом оглядывался по сторонам. Жартилия дышала иначе, чем привычный ему Дрюклаар. Толп на улицах было заметно меньше, а сам ритм жизни казался плавнее и размереннее. Воздух ощущался чище, дома были невысокие, но с удивительной резьбой по
