И возродятся боги - Наталья Способина
Вернувшийся от Альтея Альгидрас присоединился к нашей компании. Присев на бревно рядом со мной, он помотал головой в ответ на протянутую Алваром ветку с жареными фруктами и, пользуясь тем, что на улице темно, взял меня за руку. Он больше не пытался скрыть свою тоску и выдать ее за задумчивость или нарочитую радость. Наверное, у него больше не было на это сил. Держа хванца за руку, я чувствовала, насколько плохо ему сейчас, и это усиливало мою собственную боль.
Через какое-то время Альгидрас увел меня от костра. Отойдя на приличное расстояние, он обнял меня и прижался щекой к моей щеке. Я слушала его неровное дыхание, и мне было очень горько от того, что я не могу помочь тем, кого так сильно люблю: ему, Алвару… Даже Димке я вряд ли смогу помочь, хоть и готова сделать для этого все. В эту минуту так часто повторяемое Альгидрасом «я готов отдать свою жизнь» обрело совсем иной смысл. Я наконец прочувствовала всю горечь и безнадежность этой фразы. Ведь даже готовность умереть за кого-то отнюдь не гарантировала чьего-либо спасения.
Я обняла Альгидраса изо всех сил, пытаясь отогнать от себя мысль о том, как он будет жить без носителя парной стихии. Гаттар ведь как-то живет, планы строит… Чтоб ему провалиться!
– Все будет хорошо, – прошептала я, хотя сама не верила в это ни секунды.
Альгидрас тут же кивнул и зарылся носом в мои волосы. Он ничего не сказал. Наверное, чтобы не врать.
– Друзья мои, – раздался за моей спиной мягкий голос Алвара, – вы крайне утомительны в своей преждевременной скорби.
Мы с Альгидрасом шарахнулись друг от друга и повернулись к Алвару.
– Время утекает как вода, – продолжил тот. – Вы хотите тратить его на слезы и подсчеты того, сколько не успели сделать?
Я помотала головой, хотя этим мы, кажется, и собирались заниматься. Альгидрас ничего не ответил.
– Тогда пойдемте лучше купаться, – предложил Алвар.
– Сейчас? – хрипло спросил Альгидрас и прокашлялся.
Алвар кивнул.
– Темно, – озвучил очевидное Альгидрас.
– Брат мой, тебе ли бояться воды и темноты?
– Я не боюсь, но…
Альгидрас растерянно посмотрел на меня.
– Идемте. Я всегда хотел искупаться ночью, но мы с водой не доверяем друг другу, – с улыбкой произнес Алвар.
– Ну, с Альгидрасом ты точно не пропадешь, – улыбнулась я в ответ. – Идите без меня. Я пойду укладывать Димку.
Алвар несколько секунд смотрел на меня, а потом благодарно кивнул и повернулся к Альгидрасу. Тот открыл было рот, но я с нажимом произнесла:
– Идите уже!
Я не могла и не хотела отнимать у них этот вечер. Помахав им рукой, я направилась к дому, но, немного отойдя, все же не выдержала и оглянулась. Они шли по тропинке, едва различимые в неясном лунном свете. Алвар закинул руку на плечо Альгидрасу и что-то со смехом сказал. Альгидрас перехватил его руку за запястье и, против обыкновения, не стал ее сбрасывать.
Я не слышала, о чем они говорят, но даже на расстоянии до меня долетала их тоска, как бы они ни старались друг перед другом делать вид, что все отлично. Закусив губу, чтобы не расплакаться, я поспешила к дому спасать савойцев от Димки.
Позже, гладя уснувшего сына по волосам, я думала о его словах. Нужно просто сильнее хотеть – и тогда все получится… А что, если это вправду так работает? Что, если я буду изо всех сил мечтать о том, чтобы мы выжили, каждый из нас? Я ведь и есть сама жизнь, если верить Алвару, а именно сейчас мне очень хотелось ему верить.
Когда враг твой невидим, а силы уже на исходе,
Не надейся на то, что, как в сказке, чудо случится.
Сотвори его сам, став щитом из крови и плоти
Для людей, в чьих глазах твой прощальный взгляд отразится.
Глава 23
– А мы могли бы вернуться в мой мир? – спросила я у Альгидраса и посмотрела на него снизу вверх.
Мы расположились под деревом в саду: хванец сидел, прислонившись к стволу, а я лежала на траве, устроив голову на его коленях. Он был без рубахи, потому что ее я использовала как подстилку, чтобы сухие травинки не кололи спину и плечи, которые в местных нарядах были открытыми. Изучать Альгидраса при свете дня было непривычно. Он действительно возмужал. И хоть по-прежнему не мог похвастаться внушительной мускулатурой, однако его тело стало тренированным и сильным. На плечах и груди виднелись застарелые шрамы, оставленные кнутом и ритуальным ножом. Правый бицепс был изуродован бугристым рубцом от кварской стрелы, вонзившейся в его плечо на мосту через Стремну. Я провела пальцем от его ключицы по груди, словно воспроизводя призрачный след кожаного шнурка, на котором когда-то висела резная бусина. Его кожа покрылась мурашками, а сам Альгидрас зажмурился. О бусине я спросила еще ночью, и он подтвердил, что отдал мне в Свири свою, а новую вырезать не стал. Если бы я знала о том, что нам предстоит оказаться здесь, я бы прихватила ее с собой. Не как оберег, а как очень дорогую мне вещь.
Меня немного волновало, как мы будем объясняться с Димкой, если он нас найдет, но пришлось довериться Алвару. Тот увел ребенка в свои покои «выгуливать огонек», а этот процесс у них обычно затягивался надолго.
– А ты хотела бы этого? – после непродолжительного молчания спросил Альгидрас.
На самом деле я все чаще думала о возможном возвращении, но так и не решила, как отношусь к этой мысли. В моем мире было однозначно безопаснее, но я уже не была уверена, что Дима сможет жить без того, что окружало его здесь. Хотя, говорят, дети быстро забывают.
– Не знаю. А ты?
Альгидрас заправил прядь волос мне за ухо.
– Я готов быть там, где будет хорошо тебе, – серьезно произнес он, и в груди потеплело.
Он так старался сделать все, чтобы стереть из моей памяти прошлые обиды, что у меня щемило сердце и хотелось подарить ему целый мир в
