Абсолютная Власть. Трилогия - Александр Майерс
Вслед за моими движениями энергия Космоса перестала литься с неба и собралась в фигуру, повторяющую изгибы невидимой магической формации.
— Между Вселенными есть пространство, — продолжал я, — где не действуют законы времени, гравитации, даже магии. Там твоя Пустота растворится, как дым. Ни чёрных дыр, ни разрушения. Она и ты — вы превратитесь в ничто.
Тёмный бог засмеялся. Звук был похож на скрежет камней друг о друга.
— Ты глупец, Этернис, — сказал он. — Невозможно сделать то, что ты говоришь.
— Так же, как невозможно владеть силой Знаков Сотворения? — равнодушно поинтересовался я и сказал: — Смотри.
Я поднял обе руки, и формация расширилась, а затем по ней поползли трещины. Сначала тонкие, как паутина, они становились всё шире, и за каждой из них виднелось…
Небытие.
Подлинное ничто, пустее самой Пустоты, чернее самой бездны. Не тьма — отсутствие всего.
— Не-ет! — Мортакс закричал впервые за всё время. Его голос прокатился по пустыне рокотом, будто гром. — Ты сошёл с ума, Этернис⁈ Ты не понимаешь, что делаешь! Закрой, закрой немедленно! Или вся наша Вселенная будет уничтожена!
— Нет, Мортакс. Я всё контролирую. Уничтожен будешь только ты, — спокойно сказал я, зная, что это истина.
Трещины формации стали единым разломом в ткани реальности. Я схватил тёмного бога за плечо и потащил за собой. Он пытался сопротивляться, но сил не хватало. А когда мы подошли к краю, Мортакс вдруг застыл и взглянул на меня, приоткрыв рот.
— Ты… ты намерен пойти туда вместе со мной?
— Ты решил, что я просто выброшу тебя за порог, как собаку? — спросил я. — Нет. Я намерен убить тебя там. Тогда буду уверен, что ты не вернёшься. Ну что, идём?
С этими словами я шагнул за пределы реальности, увлекая Мортакса за собой.
Полное, полнейшее ничто. Разум отказывался это принимать. Организм сопротивлялся, яростно убеждая меня оставить врага и как можно быстрее вернуться через портал.
Даже мёртвая поверхность Неизбежности казалась раем по сравнению с междумирьем. Но реакции тела я всегда умел подчинять — подчинил и теперь.
Здесь не было ни верха, ни низа, ни даже понятия «здесь». Время текло вспять, вбок и по спирали одновременно. Я удерживал свою физическую форму лишь силой воли, сплетая защитные чары прямо в нейронных связях — не зря подготовился заранее.
Мортакс извивался в моей хватке, как рыба на крючке, его разум метался между паникой и яростью. Его тело не было готово, и Небытие действовало на него со всей мощью.
— Теперь, — сказал я, прижимая ладонь к его груди, — ты исчезнешь. Навсегда.
Энергия Знаков Сотворения сгустилась в клинок из света. Он должен был пронзить саму душу тёмного бога, рассеяв его Пустоту в Небытии. Но в тот миг, когда светящееся остриё коснулось кожи Мортакса, всё взорвалось.
Волна. Нет, цунами, которое пришло отовсюду и из ниоткуда, ударив с такой силой, что задрожало всё Бытие.
И Небытие тоже.
Я среагировал моментально. Усилил портал, не дав ему закрыться, но для этого пришлось развеять клинок, которым я почти убил тёмного бога.
Волна исчезла так же внезапно, как и появилась. Она отправилась дальше, в другие реальности, оставляя за собой неуловимое, но значительное искажение всего.
Мортакс впитал часть силы этой волны, взревел и оттолкнулся от меня, разрывая дистанцию.
Его бледная кожа засверкала, будто отлитая из серебра, руны на ней вспыхнули слепящим светом. В глубине чёрных глаз расцвело обжигающее пламя, как от вспышки сверхновой.
— Вот оно, Этернис! Ты нарушил баланс, когда открыл портал сюда, и теперь поплатишься за это!
Он ошибался, я был ни при чём, но сейчас было не до споров. Я должен был завершить начатое.
Тёмный бог махнул рукой, и из «ничего» родились миллионы чёрных клинков. Они ринулись ко мне, разбиваясь о щиты, которые я возводил на лету.
Ни один из клинков не сумел достичь меня, а Мортакс тем временем кинулся к порталу.
Я бросился ему наперерез, и нанёс удар энергией Знаков. Противник увернулся и в ответ атаковал энергией Пустоты. Уже знакомая мощь, но оттого не менее сокрушительная. Надо было видеть разочарование на лице тёмного бога, когда я с лёгкостью отвёл его атаку в сторону.
— Второй раз ты не победишь! — пообещал Мортакс.
— Второй? — я улыбнулся. — Ты забыл, где мы находимся? Я уже победил тебя бесчисленное множество раз, и в то же время — все мои победы впереди. Просто взгляни на это.
Я закрыл глаза, не опасаясь удара врага, и медленно вдохнул. Мой разум распался на триллионы частиц, каждая из которых существовала отдельно. Все они разом вспыхнули, будто звёзды Вселенной, и превратились каждая в свою реальность.
Пространство вероятностей, отражение событий в бесконечном множестве параллельных Вселенных. В каждой я неизбежно одерживал победу — и лишь один из этих вариантов вызывал сомнения.
Он был самым сложным… и самым неизбежным. Тем, который я и должен был выбрать сейчас, чтобы сокрушить тёмного бога раз и навсегда.
Мортакс кричал, отбиваясь от окруживших его образов, в каждом из которых он терпел поражение и погибал. В конце концов, он не выдержал и бросился к порталу.
Я не стал преследовать. Вместо этого коснулся правой ладонью груди — там, где ещё билось моё сердце.
— Сын мой, — произнёс я, зная, что мой голос эхом разносится в тронном зале, куда он уже пришёл.
Портал дрогнул. В его глубине мелькнул силуэт моего наследника — он стоял около трона, подняв глаза к потолку.
— Возьми, — я вырвал из груди шар, светящийся Знаками Сотворения. Боль была острой, но необходимой. — Это мой дар. Моя сила, накопленная за всю жизнь. Займи мой трон и правь так мудро и справедливо, как я тебя учил.
— Да, отец, — сквозь миллионы световых лет до меня донеслись слова моего сына. Его голос, полный решимости, наполнил моё сердце теплом.
Шар пролетел сквозь портал, оставляя за собой туманный шлейф. Наследник поднял ладони и поймал его, и по лицу пробежала дрожь. Я видел, как сила перетекает в его тело, как расширяются его глаза от осознания всей мощи. Моя сила, знания, сама суть абсолютной власти над Империей — теперь в его руках.
Я знал, что рано или поздно передам ему своё наследие. Сына я воспитывал не только как любимого первенца, но и как будущего правителя — и я был горд тем, каким он вырос. Нет ни капли сомнений в том, что
