Телохранитель(ница) Его Светлейшества - Татьяна Рябинина

Ничего себе БДСМчик, подумала Полина, взяв его плечо на болевой и выскальзывая из-под него.

— Так рехнуться можно, — пробурчал сердито Джилиан, поднимаясь на ноги. — Тискаешь девку и при этом знаешь, что на самом деле это парень. Но все равно встает. Что за?..

Ох, милок, вздохнула Полина вполне по-старчески, знал бы ты, что внутри девки не парень, а бабка! Тебе бы тогда вообще все шаблоны порвало.

— Это что, — сказала она вслух, уже почти привычным жестом поправляя накладку. — Подумаешь, на девку встало. Хуже, когда машинально стараешься прикрыть яйца, а их нет.

— Ну как бы да, — кивнул Джилиан. — Может, пойдем лучше постреляем?

— Пойдем, — без особого энтузиазма согласилась Полина.

Ты, Светлейшество, хоть и изображаешь крутышку, но если целыми днями то баб щупаешь, то в пистолетики играешь, немудрено, что тебя убрать хотят. Заменить каким-нибудь взрослым серьезным дядей. Нет чтобы государственными делами заняться.

Тир оборудовали в парке, в отдельно стоящем павильоне. Вся эта шкатулочка изнутри была обита чем-то вроде пробки. На одной из стен висели мишени, а на отдалении стояли какие-то упоры — видимо, для тяжелых ружей.

Надо сказать, что оружие Полина любила нежно и страстно. Нет, не как средство убийства, а как… черт, она даже не смогла бы сформулировать, как именно. В общем, оно ей нравилось. Стрелять, разбирать, чистить. Доводилось ли ей убивать людей? К счастью, нет. Но она всегда знала, что, если вдруг понадобится, рука не дрогнет. Например, чтобы спасти себя или кого-то еще.

Они с Мишенькой даже на пенсии ездили в тир — просто для удовольствия. И чтобы не растерять навык. А еще это было замечательным средством от стресса. Пара обойм на ветер — и мир уже выглядит умытым, как после дождя.

В углу стоял закрытый на тяжелый висячий замок железный шкаф, из которого Джилиан достал…

— Э-э-э… Это скорострел? — уточнила Полина.

Дело в том, что Наполеон когда-то заявил: смотреть на стрельбу из подобного оружия — сущее мучение. Заряжали его ну так долго, что за это время пристрелить могли раз пятьдесят. Пулю надо было завернуть в ткань и забить в ствол специальным молотком.

— Именно, — гордо подтвердил Джилиан, причем с таким видом, будто он сам его изобрел. — Эти новые пули не нужно забивать в ствол. Раз — и готово. Пока это еще новинка, но я думаю, если армию вооружить ими, они дадут нам огромное преимущество над противником.

— А что, мы с кем-то воюем? Или собираемся?

— Нет, но мало ли… К войне всегда нужно быть готовым.

Вот с этим Полина была полностью согласна. Си вис пацем — пара беллум*. Во всех смыслах.

Штуцер-скорострел, по ее прикидкам, вполне соответствовал вмятине под кустом, и по размерам, и по весу. Из такого она не стреляла, конечно, но принцип представляла, поэтому зарядила без особых проблем.

— Да-да, — с сарказмом сказал наблюдавший за ней Джилиан. — И здесь ты тоже ничего не помнишь.

— Мастерство не пропьешь, — буркнула Полина. — То есть не забудешь. Полностью. Проблема в том, чтобы привести руки в соответствие с головой. То есть с тем, кто в этой голове. А там еще память Кикиморы, которая мешается.

Да, скорострел для ее рук был явно тяжеловат. Джилиан — тот управлялся с ним легко, но Полина сразу заметила несколько ошибок в том, как он стоял и как целился. Это не могло не сказаться на результате.

— Плечи опусти! И на ногу так сильно не опирайся, тебя в сторону тащит.

Он посмотрел на нее удивленно, но к совету прислушался, и пуля прилетела ближе к центру мишени. Теперь оставалось только не опозориться самой.

-----------

*«Si vis pacem, para bellum» (лат.) — «Хочешь мира — готовься к войне». Фраза древнегреческого полководца Эпаминонда, ставшая известной благодаря римскому историку Вегецию

Глава 24

Из макара Полина когда-то выбивала в среднем девяносто из ста. Из спортивной пневмашки — похуже, но все равно порядка восьмидесяти. Последний раз стреляла уже больше шести лет назад: без Мишеньки не хотелось, потому что ритуал был нарушен. Вот сейчас и предстояло вспомнить. Чужими руками и из незнакомого оружия. Зато в плюс шла четкая единичка Гагариного зрения.

Первая пуля ушла в молоко. Джилиан насмешливо выпятил губу, чем взбесил ее до крайности.

Так, Поля, спокойнее, адреналин — враг целкости.

Когда она во время учебы участвовала в соревнованиях по стрельбе, бывалые советовали представить, как выпускаешь обойму в башку врага, но ей этот прием претил.

Второй выстрел получился удачнее: пуля попала в мишень. С краешку.

— Ты делаешь успехи, Поль! — на самых серьезных щах сказал Джилиан.

Ну вот не сука же, а? Или это он так мстит за советы?

Загнав пену обратно в уши, Полина быстро проанализировала траекторию. Выходило, что забирает влево. Подкорректировала — и попала уже в середину между краем и центром. Джилиан все еще улыбался насмешливо, но уже как-то бледновато. Четвертая пуля легла ровно в яблочко, тогда как его собственная стрельба особой меткостью не страдала.

— Ну так не зря ты был моим телохранителем. — Джилиан пожал плечами.

— Зависть — непродуктивное чувство, — хмыкнула Полина. — И я не думаю, что твоим телохранителем я был только из-за хорошей стрельбы.

— Зависть? — Он посмотрел на нее удивленно. — Вот уж точно нет. Меня никогда не смущало, что ты во всем на шаг впереди. И телохранителем своим я тебя сделал в первую очередь потому, что доверял. Жаль, что ты этого не помнишь.

Изнутри полыхнуло стыдом — как лавой из вулкана. Причем не за себя, а за эту тварь Тариона, которого вынуждена была замещать. Обманутое доверие — это очень подло. Тому, правда, тоже было стыдно, но факта предательства это не отменяло.

Прежде она относилась к Джилиану как к избалованному мальчишке. Ох, сколько таких мажорчиков она повидала в спецприемнике. Обычно вся спесь с них слетала сразу же, как только начинало припекать задницу. Но в игремоне сейчас промелькнуло что-то другое. Педагогическая запущенность иного рода. Очевидно, что ни любви особой, ни внимания ему в детстве не досталось. Отец держал на отдалении, а мать?

Гагара подсказала, что мать Джилиана умерла давным-давно. И вроде как отец женился снова, но и мачеха на этом свете тоже не задержалась.

Ну все ясно…

Жалость свою она постаралась спрятать в самый дальний карман — потому что Джилиану это нужно было в последнюю очередь. Сейчас ему требовалась поддержка. И те, кому можно доверять. Вероятно, таких было гораздо больше, чем казалось. Но игремон