Непокорная жена для ректора - Ольга Кипренская
В общем, знала бы — домой не возвращалась! Тем более, что отбор скоро закончится и двери Академии закроются до следующего года. В самом прямом смысле.
Проскользнула я в свою комнату, быстро стянула лёгкое чайное платье и надела любимый камзол и сапоги для верховой езды. Я уже направилась к выходу, как в замке повернулся ключ.
— Что это за шуточки? — Я дернула ручку, но она не поддалась. — Выпустите меня отсюда немедленно!
— Нет, — раздался в коридоре голос Корнелии. — Я тебя знаю. Ты захочешь сбежать!. Даже не отрицай, сестренка. Ты останешься здесь, в этой комнате, и никуда отсюда не выйдешь. Скоро приедет портниха с твоим свадебным платьем.
— Ах ты, отдай немедленно ключ! — Я забарабанила в дверь, но ответом мне послужили торопливые шаги. Я крикнула вслед сестре слова, которые были очень в ходу рыночного простонародья, но приличным леди их знать вовсе не полагалось. Но мы уже выяснили, что я к приличным никоем образом не отношусь.
Попыталась выломать дверь — бесполезно! Я обессиленно сползла по косяку. Вот гадюка! Конечно, получив деньги и восстановив имя, она себе выберет мужа такого, какого захочет! И наша подмоченная репутация уже не будет помехой.
Я ударила кулаком по полу. Надо что-то делать. И я обязательно придумаю — что.
Глава 2
— А как вам идёт этот цвет! Какое шикарное платье! Как вам подходит этот цветок, флердоранжа! Как он оттеняет ваши темные волосы и зеленые глаза! — ворковала портниха. Я стояла на постаменте, как кукла, одетая в платье, больше напоминающее пирожное безе, чем нормальный наряд. Терпеть не могу эту моду с множеством юбок и оборок. Папа не поскупился и на остатки средств выделил лучших портных и заказал жарданский шёлк, который меняет цвет в зависимости от того, под каким углом на него смотришь. Вот я стою в белом с серебристо-синевато-фиолетовым отливом, на голове фата из тончайшего паутинного шёлка, которая спускается до самой земли, а в голове самые темные мысли из возможных. В причёску воткнули букетик апельсиновых цветов, а в букете невесты шикарные белоснежные розы.
Но учитывая мое положение идеально бы смотрелся терн и чертополох.
— Милая, ну улыбнись, сегодня самый счастливый день в твоей жизни, — воркует мачеха, старательно глядя куда-то в сторону. Все три оставшиеся у нас служанки смотрят на меня сочувственно и вздыхают, они тоже знают о моём бедственном положении.
Вчера, поняв, что никто меня из комнаты выпускать не будет, я демонстративно отказалась от ужина.
Это не произвело на моих мучителей никакого впечатления. К вечеру, под конвоем отца, ко мне пришла портниха, быстро сняла мерки, потом очень долго за дверью шепталась с мачехой о фасоне платья. Со мной советоваться тоже никто не собирался. Не то чтобы меня это сильно огорчало, но ради приличия можно было и спросить!
И вот сегодня принесли платье практически перед самой церемонией. Только и осталось времени, что быстро всё надеть и приладить.
У меня не было девичника и даже не будет никакого свадебного пира. Между нами заключат магический контракт через посредника, и потом я немедленно должна буду ехать к своему мужу. Скромное темно-синее дорожное платье уже ждет своего часа, разложенное на кровати.
— Милая, не смотри так зло, это не подобает приличной леди, — прошептала мачеха, по-прежнему улыбаясь по пути к часовне Светлой Богини.
— Здесь приличных леди! Приличных леди не продают замуж! — шипела я в ответ, и она морщилась, как от зубной боли.
Надеюсь этот цирк надолго не затянется.
— Прошу ответить, невесту... — Жрец Светлой Богини, испытующий, посмотрел на меня сквозь пламя свечи — является ли согласие вступить в брак осознанным и добровольным.
— Нет.
— Вот и хорошо. — Не меняя благостной интонации и постного выражения лица, продолжил жрец: — Объявляю вас мужем и женой, отныне ваш союз скреплён именем Светлой богини.
— Это всё? — Невежливо прервала я служителя. — Я могу идти?
— Да-да, конечно, можете, — торопливо засобирался пастор. — Я понимаю, вам не терпится отправиться к своему супругу. Не смею задерживать.
Я уже не слушала его, подхватила юбки и направилась прочь из маленького храма, пристроенного рядом с домом. Поверенный лорда остался стоять, недоумённо глядя мне вслед. В чём-то старик поверенный даже вызывал сострадание. Его видимо, отправили по принципу «кого не жалко». Ну и во избежание конфуза, решив, что почтенного человека точно не обидят.
Ну, признаться, меня это волновало мало. Перед началом церемонии отец получил расписку в банк с очень приятной суммой. Мне не назвали, но, судя по радостным искрам, вспыхнувшим в глазах моей младшенькой сестрички, тайком подстраивающейся из-за отцовского плеча, это была более чем выгодная сделка. Приятным бонусом шло поздравление от короля, что привело семью в экстаз.
Цена, которую заплатила я, уже никого не интересовала.
Ну, посмотрим. Я всё обдумала ещё вчера. Не знаю, почему мой муженёк не явился лично. Возможно, он так хотел меня унизить. Или ему помешали какие-то более важные обстоятельства, чем собственная свадьба. Но… У алтаря мы стали мужем и женой магически, соединившись заклятием. По сути, магический брак, при произнесенном согласии, работает на любом расстоянии. Прислать посредника — скорее удостовериться, что невеста на месте и для красоты самой церемонии.
Всё-таки, когда невеста стоит одна, это выглядит очень странно. Но у “брака на расстоянии” есть интересное свойство: если в течение года брак не будет подтверждён в постели, то он автоматически аннулируется. Это было сделано для того, чтобы избежать фиктивных браков и прочих неурядиц. А значит, сейчас меня максимально быстро доставят к новоиспечённому муженьку для, скажем так, закрепления.
Я скрипнула зубами. Краем уха услышала, как Корнелия расписывает мои прелести перед слугой лорда. Дескать, ваш купец, получил первоклассный товар! Она мила и нежна, даром, что выглядит так же дружелюбно, как сторожевой пес у королевской казны, зато душа-то какая!
— А вы знаете, как она умна, а как она прекрасно играет на клавесине и вы бы слышали, как она поёт! — Я закатила глаза. Да-да, игра на клавесине, танцы и пение, а также мои акварели. Впрочем, об акварелях сестричка о них благополучно умолчала. И правильно: наш учитель рисования считал, что это явно какое-то новое, неизведанное
