Восстание безумных богов. Магия крови - Ник Перумов
– Гор-Там, оставайся здесь. – Рико щедро плеснул похлебки Чернышу, потом себе. – А мы сейчас пойдем и господина Двейна таки поищем, нужен он мне…
– А может, собачку-то оставишь, Рико-некромастер? С собачкой оно веселее…
– Нет, Черныш со мной, – отрезал Рико. Хлебнул немного из миски и с сожалением отложил ложку. Не время наедаться, эх… – Меня не ждите, а коль загремит сильнее – уходите, Великий Темный тут камня на камне не оставит, если прорвется. Гор-Там, ты понял?
– Понял, господин Рико, – обреченно вздохнул мальчишка.
Башня была пустынна – так пустынна, словно в ней никто никогда и не жил. Однако ближе к верхним этажам Рико опять уловил новые запахи, на этот раз – трав и эликсиров, горькие и терпкие, свойственные алхимическим лабораториям. Он замедлил шаги, сделал Чернышу знак остановиться.
Лестница кончалась у широкой, неплотно прикрытой двери, из-за которой доносились взволнованные голоса.
«Нет, они тут совсем никого не боятся», – Рико покачал головой. Он узнал Учителя, узнал нежный голосок его названой сестры и отрывистые реплики Скьёльда. Жив, значит, что ему сделается, а Рико по его милости на Бойнях чуть не полгода куковал, едва выбрался…
Пришлось задавить в себе злость: не время сейчас требовать справедливости. Но, может, когда-нибудь…
– Мы не ждали их в Араллоре сейчас, – озабоченно говорил Учитель. – Они лишь разведывали пути, я рассчитывал, что они завязнут в столкновениях с ушедшими магами, пока мы готовим Трансформу.
– Неужто у моего брата нет запасного плана? – хмыкнула Соллей. – Не обижайся, Кор, у нас у всех неприятности. У всех все пошло не так.
– Мягко сказано, сестрица, – подал голос Скьёльд. – Настолько не так, что Древний бог штурмует нашу крепость, а мы сидим и ломаем головы, как ему ответить.
– Самое странное, что он действует чистой силой, – заметил Двейн. – Ему полагалось бы создать орды чудовищ, собрать армии верных и последовательно истощать наши силы. Но – ни чудовищ, ни армий, хотя те же снежные тролли, те же орочьи племена могли бы откликнуться…
– А тебе не кажется, брат, что он так же безумен, как и наши маги? – спросил Скьёльд. – Что он ослеплен гневом, отчаянием, что он попросту уже не способен ясно мыслить?
– И он страдает от одиночества, – тихо произнесла Соллей. – Если верны наши измерения – а с чего им быть неверными? – то его вторая половина, Великий Дракон, исчезла, сила ушла в артефакты в Шепсуте. Темного более ничто не уравновешивает, не сдерживает, но… он наполовину мертв. Поэтому он ослеплен не только гневом, но и болью и страхом.
– Думаешь, боги способны испытывать страх?
– Они живые и мыслящие создания. – Чародейка вздохнула. – Пусть и почти бессмертные. Наши наниматели, по крайней мере, еще как могут.
– Наши наниматели… – протянул Двейн. – Что ж, раз все пошло не по плану, придется импровизировать. Рико, заходи и не тушуйся – здесь нет великих секретов, тем более от тебя.
Рико против воли ощутил, как краска залила щеки, но решительно шагнул в просторный, едва освещенный камином покой. Черныш плелся следом.
– Простите, господин Двейн…
– Пустое, мальчик мой, пустое… Смотрю, пес твой побывал поистине в интересных местах, от моей магии в нем почти ничего не осталось. И он…
– Живой, – пробормотал Рико. – По крайней мере, Дракон так сказал. Но это давно случилось…
– Прости, мне недосуг было к нему присматриваться. – Кор Двейн прищурился. Держался он так спокойно, так обыденно, словно не сидел в крепости, которую штурмовал Древний бог вышиною до небес, и не сидели в этой же крепости обезумевшие от избытка силы маги. – Расскажи, Рико, что ты видел в Шепсуте, как ты вернулся? Только, видишь, времени на подробный рассказ у нас совсем нет…
– Я кратко, – Рико вздохнул. – Господин Двейн… Учитель… это может быть очень важно.
И он пересказал все: о Стихиях, о великой пирамиде Сетджурны, о Черныше, о шаре-амулете, в котором заключены были Духи-Хранители; о том, что он отдал его Витару Лаэда, а более о нем не слыхал; о том, что Великий Дракон расточился, а Стихии помчались вслед за Темным на север; и о том, как существо с лицом имперского мага Публия Маррона вернуло ему Черныша и отпустило на все четыре стороны.
Троица магов не перебивала, только переглядывалась. Лишь в последней части рассказа Кор Двейн протянул:
– Маррон… Вот это новости, не думал, что он зайдет так далеко. А орка? Ты не видел с ним орку, воительницу?
– Нет, господин Двейн. Он был один…
– Благодарю, мальчик мой. – Кор Двейн встал, одернул плащ: собран, готов действовать. – Нам придется начинать сейчас, друзья. Тянуть нет смысла, рискуем растерять и то, что имеем. Скьёльд, Соллей! На вас – внутренняя часть нашей работы. Рико! Держи. – В ладонь господина некромастера легла друза розоватых и белых кристаллов очень знакомого вида. – Спустишься по лестнице на три этажа ниже уровня земли. Там увидишь большой заклинательный покой. Помести амулет в середину, где ключ-заклятие, и дай импульс. Фигура сама заработает. Всех, кто придет, проси занять места в фигуре и ждать, а я буду позже.
– Погоди-ка, брат! – Скьёльд нахмурился. – Если ты соберешь всех, Твердыня останется без защиты!
– Твердыня уже не имеет значения, – усмехнулся Двейн.
«Большой заклинательный покой» оказался громадным полутемным помещением шагов около сотни в длину и чуть меньше в ширину; дверь в него вела самая неприметная, но Рико, открыв ее, так и замер на пороге.
Поначалу ему показалось, что он вышел в ночной лес, полный светлячков, мерцающей паутины и горящих в темноте звериных глаз. Потом он понял: перед ним подземный зал, какой человеку и вообразить сложно, и в зале этом бесчисленные линии, дуги, руны и амулеты оплели все пространство, подобно лианам в диком лесу: пол, стены, потолок и самый воздух переливались синими, зелеными и алыми искрами, колыхались, мерцали, дышали. Это была, без сомнения, готовая магическая фигура, вписанная не в плоскость, но в объем, – фигура невероятной сложности и невероятной мощи; Рико даже и помыслить не мог, что подобное возможно. Казалось, что фигура живет по своим законам и порядкам и ей никакого дела нет ни до Рико, ни до всех здешних безумцев.
Некромастер неуверенно шагнул вперед. Словно свисающие плети мха, качнулись перед его лицом тонкие нити каких-то чар, по полу быстрее забегали белые огоньки, будто показывая, куда следует ступать. Даже великая пирамида в Сетджурне не произвела на Рико такого впечатления; жуткая резьба на стенах, невероятные сложные магические построения, просчитать которые не сумел бы ни один смертный чародей, – да, божественная мощь, но
