Однажды в июле - Максим Гарбузов
Двигаясь вдоль изгороди, чтобы иметь хотя бы какой-то ориентир, он видел задние габаритные огни своего грузовика, впереди во мгле виднелись фары конвоя. Сердце Ника учащённо билось и стучало в висках с такой силой, что он это чувствовал даже несмотря на бурю. Попасть в такую переделку даже врагу не пожелаешь. Он шёл, а дождь хлестал его по лицу. Он видел, что конвой остановился, сердце на мгновение замерло, а потом застучало ещё быстрее, как лошадь, берущая с места в галоп. Живот неприятно сжался, и нестерпимо захотелось в туалет.
«Тебе здесь нечего делать, – говорил он сам себе. – Уходи, пока тебя не заметили. Эти люди сначала стреляют, а потом разбираются».
Но ноги сами тянули его вперёд. Ник стоял за освещённым участком и знал, что люди из конвоя видеть его не могли. Это давало ему некоторое преимущество. Ник увидел, как из кабины грузовика выпрыгнул Лоуренс. Он так же походил на водителя грузовика со своим тонким интеллигентным лицом и длинным светло-коричневым плащом, как Мона Лиза, но едва ли охрана конвоя успеет что-то заметить, до того как пойдёт стрельба. Ник против своей воли сделал шаг вперёд и остановился, когда увидел, что дверцы первой машины конвоя открылись и из неё вылезли два человека. Ему тяжело было рассмотреть их, но ему показалось, что один из людей был в широкополой ковбойской шляпе. Голосов он не мог слышать, но предполагал, о чём они могли говорить. Человек в шляпе не отходил от машины и стоял за дверью. Ник предположил, что он опасается засады. Человек в ковбойской шляпе был осторожен.
Развернувшись, Ник побежал в сторону от грузовика. Вода хлюпала под его ногами, и шум ветра заглушал всё вокруг. Перед ним внезапно выросли высоченные сосны, за которыми что-то темнело. Ник понял, что он добрался до закусочной. Боковым зрением он увидел, как что-то сверкнуло, он вздрогнул и услышал хлопок, будто кто-то на соседней улице взорвал хлопушку. Ник спрятался за сосной, чтобы его не задели пули. Появились новые вспышки и раздались новые хлопки. Часть вспышек шла откуда-то из темноты, но большая часть всё же была возле освещённого фарами участка. Стреляли от грузовика и сопровождающих машин конвоя. От каждой вспышки и от каждого хлопка в животе Ника что-то переворачивалось. Он не впервые видел выстрелы, он бывал на охоте и видел, как стреляют из ружья и карабина, но впервые на его памяти кто-то стрелял в другого человека.
Он не знал, где спрятались остальные члены банды, он знал только, что Лоуренс остался возле его грузовика, вспышки с той стороны раздавались чаще других. От мысли, что где-то в темноте прячется убийца с рыбьими глазами, становилось не по себе. Этот человек пугал Ника даже больше выстрелов. Внезапно боковым зрением он увидел какое-то движение. Это было так неожиданно, что он едва не вскрикнул. Нервы и так были напряжены как натянутые струны, а мысли о странном человеке, который подставлял нож к его горлу, Ник всё ещё чувствовал его холод на своей коже. Тени промелькнули всего в нескольких метрах от него и двинулись к закусочной, темневшей за площадкой парковки. Нику нужно было несколько мгновений, чтобы понять, что тени его не заметили. Они прошли мимо, но сердце его продолжало биться с утроенной силой.
Ник стоял возле дерева и мог оставаться незамеченным, из-за дождя видимость и так стремилась к нулю, а его фигура вполне могла слиться с тёмным силуэтом дерева. Но неприятное гадостное чувство, которое появилось вместе с тенями, не ушло, когда они растворились в дожде. Что-то было в этих тенях такое, отчего на душе Ника становилось неспокойно. Против своей воли, повинуясь какому-то неясному чувству, Ник наклонился и его рука нащупала мокрую скользкую палку. Он не знал, это была упавшая ветвь или деталь бывшего забора, но его это и не волновало.
Кто были эти тени, он не знал и мог только догадываться. Это мог быть только кто-то из банды, едва ли в таком месте и в такую погоду нашлись бы люди, желающие просто так прогуляться. Но если это были люди из банды, почему они не были заняты освобождением своего лидера, знаменитого Билла Соммерса? От этих мыслей ему стало только хуже. Тягостное ощущение, что происходит что-то ужасное, преследовало его, как рой пчёл. А потом раздался вскрик. От этого у Ника крика кровь стыла в жилах. Это кричал человек и кричал он от боли.
Ник сильнее сжал палку и шагнул за тенями. Сердце стучало в висках, а шум дождя эхом вторил ему. Сначала Ник ничего не видел в сплошном водяном потоке, но потом заметил, что впереди него всего в паре метров идут два человека. Но они не просто шли, они будто качались. Ещё увидев тени впервые, Ник заметил это странное движение, это движение и обеспокоило его тогда, было в нём что-то неправильное, неестественное, беспокоящее. Теперь Ник понял, что испугало его. Тени боролись, точнее, один человек тащил другого. С одного взгляда он понял, кто это был. Патрик тащил за собой сопротивляющуюся Оливию. Он обхватил её сзади и прижал нож к её горлу.
Горячая волна ударила ему в голову, сжимая палку, он шагнул вперёд.
– Можешь кричать, детка, – говорил Патрик, сквозь шум дождя смысл его слов с трудом доходил до Ника. – Всё равно тебя никто не услышит. Кричи, и кричи погромче, мне нравится, когда кричат.
Он развернул Оливию и ударил её наотмашь второй рукой без ножа. Девушка упала на площадку, и Патрик тут же сел на неё сверху. Он разорвал на Оливии блузку, оголив её грудь. Девушка попробовала ударить его, но Патрик перехватил её руку и обрушил кулак на её лицо. Крик девушки утонул в шуме дождя. Ник слышал всхлип и бульканье, выглядело всё это так, будто она захлёбывалась.
Патрик тем временем срывал с неё одежду, руку с ножом он держал возле лица девушки, а другой сжал её промежность.
– Нравится? – спросил он. – Давно хотел это сделать. Уверен, ты тоже этого хочешь. Пока эти дураки просто смотрят на тебя, я займусь делом. Скажи честно, тебя давно не имели?
