Последний исповедник - Эдуард Сероусов
Предупреждение Дженнифер Ву прошло не так гладко, как встреча с Васильевым. Нейробиолог оказалась более подозрительной и менее восприимчивой к предупреждениям. Она выслушала Томаса с холодным скептицизмом, а затем попросила его покинуть лабораторию, пригрозив вызвать службу безопасности.
– Я не верю в религиозные фантазии о возмездии, – сказала она перед тем, как закрыть перед ним дверь. – И вам, как бывшему ученому, не следовало бы в них верить.
Томас мог только надеяться, что несмотря на показное отрицание, Ву все же примет меры предосторожности. Хотя бы из профессиональной паранойи, свойственной многим сотрудникам Департамента.
С третьим человеком из списка – Ричардом Кэмпбеллом – должна была связаться Майя через защищенные каналы. Томас получил от нее короткое сообщение: "Сообщение доставлено. Реакция положительная."
Вечером, вернувшись в свою квартиру, Томас чувствовал физическое и моральное истощение. День был долгим и напряженным, а результаты оставались неясными. Да, они предупредили потенциальных жертв, но поможет ли это остановить "Судью"? Или только заставит его изменить планы, возможно, выбрать другие цели?
Томас сел за терминал и начал систематизировать информацию, собранную за последние дни. Он составил подробный профиль "Судьи", основываясь на его сообщениях, выборе жертв и методах убийства.
Картина вырисовывалась тревожная. "Судья", судя по всему, был высокопоставленным сотрудником Департамента когнитивного здоровья. Вероятно, с теологическим образованием или глубокими знаниями религиозных текстов. Человек, переживший личную травму, связанную с религиозными конфликтами или "когнитивными чистками". Фанатик с извращенным пониманием справедливости и веры, считающий себя инструментом божественного возмездия.
Но главное – "Судья" готовил что-то масштабное, возможно, связанное с предстоящим Празднеством Разума через три дня. Что-то, что, по его словам, "встряхнет самые основы общества".
Томас понимал, что у них осталось очень мало времени. Они должны были идентифицировать "Судью" и остановить его до того, как он осуществит свой план. Но как?
Возможно, настало время для рискованного шага – напрямую обратиться к инспектору Ковачу. Поделиться информацией, которая могла помочь расследованию, не раскрывая при этом всей системы исповедей.
Это был бы беспрецедентный риск. Но, как Томас начинал понимать, беспрецедентные времена требовали беспрецедентных решений.
С этими мыслями он лег спать, зная, что следующий день может стать решающим в их противостоянии с таинственным "Судьей".
Глава 12: Ловушка
– Это слишком опасно, – категорично заявила Майя, скрестив руки на груди. – Мы не можем рисковать всей системой ради поимки одного человека, даже если этот человек – "Судья".
Они снова встретились в одном из их тайных убежищ – на этот раз в заброшенной технической станции глубоко в Корнях. Место было неудобным, холодным и сырым, но зато абсолютно безопасным от электронного наблюдения – метры бетона и стали блокировали любые сигналы.
– У нас нет выбора, – возразил Томас. – "Судья" планирует что-то масштабное. Возможно, теракт во время Празднества Разума. Если это произойдет, последствия будут катастрофическими не только для невинных жертв, но и для всего подпольного религиозного сообщества. Власти развернут такие репрессии, каких мы еще не видели.
Майя нахмурилась: – И твое решение – создать фальшивую исповедь, чтобы выманить его? Использовать священный институт как приманку?
– Не как приманку, – покачал головой Томас. – Как ловушку. Мы создадим сценарий, который будет неотразим для "Судьи" – вымышленный грешник, признающийся в особо тяжком проступке против верующих. Что-то, что гарантированно привлечет его внимание.
– А затем?
– Затем мы внедрим в систему специальный маркер, – продолжил Томас. – Когда "Судья" использует свой квантовый ретранслятор для перехвата этой исповеди, маркер активируется и позволит нам отследить источник.
Майя задумалась: – Технически это возможно. Я могу создать квантовый маркер, который будет неотличим от обычных данных, но оставит след в системе "Судьи". Но это все равно огромный риск. Если он обнаружит ловушку…
– Тогда мы хотя бы заставим его нервничать, менять планы, делать ошибки, – закончил за нее Томас. – В любом случае, это лучше, чем просто ждать, когда он нанесет удар.
Майя долго смотрела на него, затем кивнула: – Хорошо. Но нам нужна идеальная приманка. Что-то настолько вопиющее, что "Судья" не сможет устоять, но при этом достаточно правдоподобное, чтобы не вызвать подозрений.
Томас задумался: – Что насчет сценария с высокопоставленным сотрудником Департамента, который тайно саботирует программу "когнитивной коррекции"? Например, намеренно модифицирует протоколы, делая их менее эффективными, что позволяет некоторым верующим сохранять свои убеждения даже после процедуры.
– Слишком сложно, – покачала головой Майя. – Нужно что-то более личное, эмоциональное. "Судья" выбирает жертв не только по их профессиональной деятельности, но и по личным грехам.
– Тогда… – Томас помедлил. – Что насчет ученого, который проводит эксперименты на детях? Например, тестирует новые методики подавления религиозного мышления на сиротах из государственных интернатов? Это затронет две больные точки – жестокость по отношению к детям и преследование верующих.
Глаза Майи расширились: – Это могло бы сработать. Такой "грех" точно привлечет внимание "Судьи". Но нам нужна детально проработанная легенда, иначе он заподозрит подвох.
– Я создам полный профиль вымышленного ученого, – кивнул Томас. – С биографией, деталями работы, описанием экспериментов. Что-то настолько специфичное и правдоподобное, что даже специалист не заметил бы подвоха.
– А я займусь технической стороной, – сказала Майя. – Создам фальшивый аккаунт с историей подключений, разработаю квантовый маркер и подготовлю систему для отслеживания.
Они провели следующие несколько часов, разрабатывая детали операции. Томас использовал свои знания академической среды и психологии, чтобы создать убедительный образ доктора Александра Новака – нейробиолога, специализирующегося на "когнитивной коррекции" у детей. Согласно легенде, Новак проводил секретные эксперименты в специальном отделении Центрального интерната для детей-сирот, тестируя новые, более агрессивные методики подавления религиозного мышления.
Майя тем временем создавала цифровой след этого вымышленного персонажа – фальшивые записи в базах данных, история поисковых запросов, даже несколько публикаций в научных журналах (искусно смодифицированные копии существующих статей). Она также разработала специальный квантовый маркер – крошечный фрагмент кода, который должен был внедриться в систему "Судьи" при перехвате "исповеди".
К вечеру все было готово. Оставалось только запустить операцию – провести фальшивую "исповедь" и ждать, когда "Судья" заглотит наживку.
– Я сыграю роль Новака, – сказал Томас. – Завтра в стандартное время подключения я проведу "исповедь" от его имени. Ты будешь мониторить систему в режиме реального времени, отслеживая любую активность квантового ретранслятора.
– А затем? – спросила Майя.
– Затем мы ждем, – ответил Томас. – Если все пойдет по плану, "Судья" попытается получить доступ к этой информации, и маркер позволит нам отследить его. Как только мы будем знать, кто он, мы сможем предпринять дальнейшие шаги – возможно, даже обратиться к инспектору Ковачу с конкретными доказательствами.
Майя кивнула,
