Поцелуй скуки - Харитон Байконурович Мамбурин
— Три полных эльфа, — слышится спокойный голос Эммы, — Конрад, я вычеркиваю тебя из слабейших. Слышишь?
— Это временно, — хриплю окровавленный вдрызг я, воздевая себя на ноги и подмигивая шарахнувшейся от меня Шпильке, — Отчаянные времена требуют…
— Проклятый врун, — цедит Старри, отворачиваясь.
— Я не вру! — обижаюсь я, поднимаясь на ноги и призывая свою магию. Совсем немного, лишь чуть-чуть — чтобы засохла, почернела и осыпалась кровь с одежды.
— Расскажи кому-нибудь другому, Арвистер!
Разумные. Они вечно хотят знать правду, уверенные, что вынесут её. Такая наивность.
— Просто набиваешь себе цену, — бурчит Шпилька. Она впечатлена тем, что увидела. Небольшая, но красочная разница между стариной Конрадом, отчитывающим её, бегающую по дому в одних трусах, и тем же типом, разрывающим эльфов в черном как пакеты с соком.
— Демоны Иерихона! — я закатываю глаза, а затем быстро проговариваю маленькой полукровке, — Ты да я, да мы с тобой, ну и остальные Срединные миры, существуем лишь затем, чтобы потакать гедонизму эльфов, лени драконов, да кормить душами Верхний мир. Если бы не это — нас бы выморили как тараканов. Мы и есть тараканы. Кормовые. Теперь живи с этим.
— Конрад!!! — Эмма в ярости. Тихой, сдержанной, но совершенно искренней.
— Извините, мне эльф в голову ударил, — мрачно усмехаюсь, потирая грудь, — Забудьте, что я сказал. Идемте.
Знаете, в чем проблема с ребятами, чей возраст зашкаливает за пару сотен лет? Мы, в основном, себя контролируем, лишь демонстрируя какие-никакие эмоции, но особо их не испытываем. Контроль всегда на месте. Но иногда крышечку срывает, наружу лезет та бездна мрака, которая накапливается у долгожителя в подсознании. Если ты связываешься с кем-нибудь древним и сумасшедшим, то крышечка свинчивается вообще незаметно. Тогда наружу начинает рваться химера, десятилетия задыхавшаяся под гнетом твоей воли.
— Идемте, — бормочу я, окончательно приведя себя в порядок, — У нас еще есть дела.
Были бы на месте эльфов люди — они бы истребили всех, а затем и себя. И орки. Может быть, даже гномы. Эльфы молодцы, эти ленивые, высокомерные, долгоживущие засранцы. На них всё держится тысячами лет. Но любить или уважать их не получается. Ты знаешь подоплеку. Твои дочери, находящиеся в Аду, сейчас её узнают. Яйца уже незачем держать в корзине, когда вы все балансируете над пропастью.
Наш путь далек и извилист. Сначала до местного подобия манамобиля, где я, присев на уши водителю в виде оживленной магией капли воды, диктую маршрут, постоянно его меняя. Затем, выбравшись вместе с молчащими и насупленными полугоблинами, веду их, вместе с раздраженно сопящей полудемоницей, в месте, куда даже местные любители острых ощущений старались не соваться. Бандитские районы в Мундусе? Помилуйте. Это мелочи.
Район женских общежития. Место, где коротают ночи неудачницы, которым сегодня не повезло. Здесь льется кровь, брызжет кислота, летят клочьями волосы, а воровство является обыденностью… как, впрочем, и убийства. Возможно, это самое жестокое место во всех Срединных мирах.
— … так что следи за сестрой, когда будете отсюда выбираться, — закончил я, вытаскивая из-под отодвинутого мусорного контейнера мешки с запакованными в них нарядами.
— Что? — хлопнул ресницами Шеггарт.
— Ах да, — повинился я, — Совсем забыл. Здесь наши с вами пути расходятся, Скорчвуды. У вас будет другое задание.
— В-в-в… — очнулась Шпилька, — В Мундусе??? Для двоих???
— Конрад прав, — неожиданно резко кивнула Старри, видимо, молниеносно прикинув диспозицию, — Вас наверху либо возьмут в плен, либо убьют. Внизу убьют точно, мы с Конрадом просто намного более живучие…
— В общем, пока мы переодеваемся, слушайте, — кивнул я, передавая прекрасной крылатой женщине пакет с одеждой, — Ваше задание будет несложным.
Идти вниз в нормальной одежде было бы глупостью. Разведчики Малиции докладывали, что логово тех, кто нашел себе пристанище под корнями Мундуса, слабо контактирует с городом. Грязь, камни, корни, твари. Встретиться могло что угодно. Поэтому, вместо одежек, которые только что утащили с собой наши полукровки, мы облачились в практичную и прочную форму черного цвета, отлично блокирующую тепло тел и отсекающую часть запахов. Военные ботинки, реплика немецких берцев, но из экологически чистых материалов, укрепленных магией, штаны и куртка с защитой на локтях и коленях, святая классика. Но не перчатки. Нам с Эммой они были бы лишь помехой.
Полугоблины отправлены, пора приступать к делу.
— Стой, — раздалось у меня за спиной, когда я уже принялся выламывать кирпичи с той же, ранее закрытой мусорным баком, стены, освобождая нам проход.
— Что? — не понял я, повернувшись к бывшей начальнице. Та стояла, скрестив руки на груди и раздраженно лупя хвостом по грязной земле.
— Когда вы меня поимели? — сварливо осведомилась она, сверкая глазами, — Когда вы с этим хитрожопым бычарой, с этой тварью рогатой, меня поимели⁈ Быстро говори, Арвистер! Прямо сейчас!
Уф, она серьезна. Смертельно серьезна. Мне сейчас нельзя получать повреждения, запасной формы нет. Придётся сказать.
— Шесть лет, три месяца и пару недель назад, — вздохнув, назвал я срок, — Тогда ты вернулась в Управу на вертолете. Быстро и внезапно. Очень спешила к себе. Помнишь, Оргар поймал тебя прямо в коридоре и утащил на этаж к техникам?
— Что-то такое припоминаю… — прищурилась полудемоница, барабаня себя ногтями по локтю, — И что?
— Он прикрывал меня, — признание далось мне удивительно легко, — Ты застала нас с Эрлиндой врасплох и… нуу… у неё случилось судорога. Я застрял. Мы оба застряли. У тебя в кабинете. Требовалось время, чтобы что-то с этим придумать.
Глаза прекрасной полудемоницы увеличились в размере раза в два, но зарычать — она зарычала сразу:
— И ЧТО, АРВИСТЕР⁈
— Тогда я ему сказал: «Когда в час самой черной нужды, самой великой скорби, ты обратишься ко мне за помощью, то я сделаю всё, от меня зависящее, но верну этот долг. Безвозмездно!», — процитировал я сам себя, затем разведя руками, — Вот как-то так.
Воцарилась тишина. Удивительная для места, где мы оказались, но видимо, так совпали звезды. Ну или женщины самых разных рас весьма чутки к настроению альфа женщины с крыльями, особенно когда-то находит новые грани ярости в самой себе.
— То есть, меня тогда, уставшую и вымотанную, шеф Управления водил по техническому этажу, попутно трахая мозг непонятно чем, пока
