Взрывные дела Твайлы и Фрэнка - Меган Баннен
В кухне Твайла была одна. Она достала из холодильника пиво, сама себе подняла тост – женщина, которой пришлось перерыть все скудные запасы и соорудить спагетти на толпу, хотя она вообще не собиралась готовить этим вечером; женщина, которая меняла Тео подгузники и следила, чтобы дети вели себя за столом как следует и не забывали поесть; женщина, которая теперь убиралась, пока остальные веселились в соседней комнате.
Она слышала приятный голос Пероу из столовой, который в роли мисс Меренги обвинял профессора Шоколад в хищении печенья, на что Хоуп – то есть профессор Шоколад – вопила во всю глотку, веселя Эверетта, Мэнни и Сэла – то есть принцессу Желейку, мистера Пудинга и капитана Джема. Твайла сделала еще глоток пива, думая о Фрэнке, который застрял в секторе В‐14 с Мэри Джорджиной. У Фрэнка получалось организовать всех, даже в те дни, когда Даг был еще жив, а Фрэнк и Кора женаты, и Баннекеры с Эллисами порой устраивали совместные ужины. Без него Твайле слишком сложно давалось присматривать, чтобы все убирали как надо, и при этом параллельно заниматься своей долей домашних дел – изрядной.
Будто в ответ на ее молитву Матери Горестей в дверях кухни появилась Хоуп.
– Помощь нужна?
В других обстоятельствах Твайла была бы рада этому предложению, но сейчас, впервые за двадцать три года, не знала, что сказать дочери. Она не могла разобраться в собственных чувствах и не сомневалась: Хоуп не оценит отсутствие восторга. Нет, лучше бы им сегодня о помолвке не заговаривать. Она взяла мыльную тарелку и сказала:
– Я справлюсь. Лучше отдохни с Эвереттом.
– Боюсь, принцесса Желейка скооперировалась с твоим другом, чтобы победить профессора Шоколад, так что я могу вытирать посуду.
Твайла не упустила, как Хоуп подчеркнула слово «друг». Но успела закрыть рот, не брякнув ничего обидного в ответ.
Хоуп схватила древнее кухонное полотенце из ящика, в котором древние кухонные полотенца обитали еще с тех пор, когда они были совсем новыми, и встала рядом с мамой у раковины. Но Твайла чувствовала, что помощь – это только фасад. Хоуп хотела все обсудить, а Твайла слишком обиделась, злилась и устала, чтобы разговаривать об этом.
– Пероу, кажется, славный.
– Да.
– Так он твой… кто? Парень? Мужчина?
– Нет. Сегодня мы собирались поужинать вместе, вот и все. – Твайла протянула Хоуп чистую тарелку, чтобы та вытерла.
– Так почему не пошли?
Твайла молча посмотрела на Хоуп и указала в качестве ответа на столовую.
Хоуп покачала головой, вытирая тарелку.
– Могли бы и пойти. Мы с Эвереттом взрослые люди. Мы бы присмотрели за детьми.
– Я не собираюсь нагружать гостя детьми, едва он переступает порог.
– Эверетт не гость. Он теперь член семьи.
– Верно. С прошлого вратника. Или та пара недель, когда вы встречались, не сказав мне, тоже считается?
Твайла хотела передать дочери следующую тарелку, но та выскользнула из руки и упала в раковину, забрызгав ей передник.
– Это слишком мало или слишком много?
– Да? Нет? Не знаю.
– Мам, – предупреждающим тоном произнесла Хоуп.
Твайле этот тон не понравился.
– Что?
– Почему ты так странно себя ведешь?
– Никак я себя не веду! – Она вручила Хоуп мытую тарелку, а точнее говоря, сунула ее ей в руки с полотенцем.
– Эверетт – тот самый.
– Я и не говорю, что это не так.
– Ты намекаешь.
– Ни на что я не намекаю. Хватит додумывать за меня.
– Так скажи все сама вместо того, чтобы прятаться от меня на кухне.
– Я растерялась, вот и все.
Это признание было эхом слов, сказанных несколько часов назад Фрэнком, когда она рассказала ему про свидание с Пероу. Воспоминание утешило ее. Хоуп делилась с ней хорошими новостями; надо бы радоваться, а не устраивать сцену, как эгоистичный ребенок. Она взяла из ящика другое полотенце и вытерла руки, чтобы как следует обнять дочь. Хоуп шмыгнула носом у нее над плечом, и Твайла обняла ее покрепче.
– Я так рада за тебя, – сказала она, изо всех сил стараясь, чтобы это была правда.
– Точно?
– Конечно.
– А то звучит не очень радостно.
– Я рада. Ты же знаешь, как я люблю Эверетта.
Вот это точно была правда. Это она могла сказать со всей честностью. Твайла совершенно ничего не имела против очаровательного молодого человека, за которого решила выйти ее дочь.
– Он чудесный.
– Совершенно согласна. – Твайла еще раз прижала к себе Хоуп и отпустила. – Прости за неприличный вопрос, но раз вы ночуете в одной комнате, я должна спросить: вы предохраняетесь, так ведь?
– Мам!
– Ну?
– Да.
– Спасибо.
Хоуп лукаво, с прищуром улыбнулась.
– А что насчет вас с твоим крутым твидовым мужиком? Вы предохраняетесь?
Твайла так покраснела, поразительно, что в дверь не постучали пожарные.
– Он мне не!.. Мы не!.. Боги мои, марш обратно в столовую, пока твои племянники все не разнесли!
– Ладно, но ты же понимаешь, что сама угробила свидание, лишь бы потрястись насчет моей помолвки?
– Неправда!
– Правда!
Твайла практически вытолкала хихикающую дочь в соседнюю комнату и доубиралась на кухне. Через час она отвела Мэнни и Сэла в прежнюю детскую и уложила спать – процесс, который потребовал немалого количества времени, стаканов воды и сказок, а Пероу сидел в гостиной с Хоуп и Эвереттом, дожидаясь ее.
«Фрэнк бы помог», – подумала она вдруг. Но, само собой, Фрэнк бы помог уложить мальчиков: он ведь знал их с рождения. Хоуп, конечно, тоже, но с ее стороны было бы некрасиво бросать Эверетта. И с чего бы Пероу помогать, он ведь гость, а не нянька?
Пероу. Что же он думает о ней после того, как прошло их первое свидание?
Твайла зашла на кухню перед тем, как отправиться в гостиную, – проверила, какие напитки можно откопать для взрослых. Они уже распили запыленную бутылку вина – самое приличное, что у нее нашлось. Она вспомнила, как доктор Селлет предлагал Пероу бренди – и Пероу в самом деле походил на человека, который пьет бренди, – но у Твайлы его не было. Она почти не сомневалась, что в жизни не пробовала бренди. У нее было только полбутылки виски, почти нетронутая бутылка джина и
