Юсупов. Тьма Внутри - Гоблин MeXXanik

— Так куда едем?

— На рабочую окраину, — ответила Муромцева и завела двигатель. И авто выехало за ворота.

Я кивнул и откинулся на спинку кресла:

— А осведомители из членов банд?

Виктория усмехнулась:

— Почему только члены банд?

— Ну… — замялся я, понимая, что мое предположение получилось довольно глупым.

— Василий Михайлович, у нашей организации есть очень влиятельные спонсоры. Поэтому агентурная сеть достаточно широкая. Воспитанники приютов, девицы лёгкого поведения из борделей и салонов, разорившиеся аристократы, журналисты. Даже представители так называемого высшего света.

— Вот как? И все эти люди знают о том, что работают на тайное Братство?

Муромцева покачала головой:

— Мне казалось, вам уже выдали поддельное удостоверение шестого отдела.

— Выдали, — согласился я и застыл, открыв от удивления рот и глядя на девушку.

— Странный вы человек, Василий Михайлович, — продолжила помощница. — Иногда ваш мозг работает как машина, быстро подмечая важные нюансы. А порой, как мне кажется, вы не понимаете очевидного.

— И что, представители уличной преступности охотно идет работать на охранку? — с сомнением уточнил я.

— Вы удивитесь, но вопреки традициям шпана очень не хочет попадать в острог. И когда на горизонте появляется влиятельный спаситель, который может помочь, эти ребята готовы на все. Дальше идет долгая работа, в результате которой подростка убеждают, что нас, то есть шестой отдел, уличная преступность не интересует. Так что своих даже сдавать не придется. Что суть их работы будет несложной. Просто добывать нужную информацию, о которой просят, и не задавать лишних вопросов. Плюс убеждения, что теперь мелкие воры — не уличная шпана, а люди, которые стоят на защите империи.

— Принадлежность к чему-то тайному и служение великому делу, — догадался я.

— Верно, Василий Михайлович, — подтвердила Муромцева. — И это работает в обе стороны.

— Вот как? — удивился я.

— Шестой отдел помогает своим воспитанникам, если те оказываются в поле зрения жандармов. Если, конечно, они попадают в отдел за всякую мелочь.

— Ловко вы это все придумали, — согласился я. — А остальные?

— С некоторыми работают не только Серые, но и спонсоры организации. Даже Синод. И подход там индивидуальный. Кому-то помогли спастись от разорения, решили проблемы с конкурентами или продажными жандармами. Устроили жену или ребенка в нужную лекарню. Убежденным патриотам-имперцам рассказывают часть правды про организацию.

Я недоверчиво хмыкнул:

— Удивлён, что с такой широкой сетью, Братство умудрилось проморгать Темноглазого Графа и Белова.

Виктория усмехнулась:

— У отступников тоже есть свой штат помощников, Василий Михайлович. И она куда больше, чем наша. Так что наши планы не всегда срабатывают как надо.

Я задумался. Выходит, что у обеих сторон Империи есть широкая сеть осведомителей.

— Как же все сложно устроено.

— Как и везде, — ответила Муромцева.

Пейзаж за окном становился другим. Малоэтажные дома сменились сначала десятиэтажками, а затем и двадцатипятиэтажными доходными домами. На торцах зданий то тут, то там стали появляться знаки уличных банд, которые контролировали улицы и кварталы. Но машин на дорогах становилось меньше, как и неспешно прогуливающихся по тротуарам людей. А те, кто гуляли, были одеты неброско и, несмотря на теплый вечер, носили кофты с глубокими капюшонами. Да и судя по виду этих людей, они в любой момент были готовы активировать силу.

— Достаточно интересное время и место выбрал ваш осведомитель, — оценил я.

Муромцева повернулась ко мне и произнесла:

— Мы еще не приехали, Василий Михайлович. Это самое начало Павловского района.

Машина запетляла по узким улочкам. Проехала высокий дом-башню, на крыше которого красовался черный флаг с каким-то мудреным рисунком, который я так и не разобрал. И, наконец, остановилась на обочине напротив высокого забора, в котором зияло множество прорех. Муромцева заглушила двигатель и произнесла:

— Прибыли, княжич. Дальше пешком.

— Не боитесь оставлять здесь машину? — полюбопытствовал я.

— На ней номера шестого отделения, — ответила девушка. — Вряд ли кто-то в здравом уме тронет эту машину. Даже в таком неблагополучном районе.

Я пожал плечами и вышел из автомобиля. Осмотрел нужное место.

За забором высился густой бурьян, которым поросла заброшенная строительная площадка. А в центре участка стояла одинокая серая недостроенная серая двадцатиэтажка и смотрела на нас из-за забора темными провалами окон. И после экскурсии по району мне стала понятна заморозка этой стройки. Вряд ли кто-то решит покупать квартиру в центре бандитского квартала.

— Вот, наденьте.

Я обернулся. В нескольких шагах от меня стояла Муромцева. В руках девушка держала серую куртку с глубоким капюшоном, похожую на ту, какую я примерял, когда меня принимали в Братство. Сама Виктория уже была облачена в такую же одежду. А лицо девушки скрывал капюшон.

— Зачем? — не понял я.

— Одежда неброская, но очень практичная. Не просто так ее выбрали в качестве своеобразной формы, — ответила секретарь. — Было бы крайне нежелательно, чтобы сегодня нам пришлось проверять ее функции, но имейте в виду: эта одежда может спасти вашу жизнь. К тому же мы давно ходим в таком облачении на встречи с осведомителями. Так что это вроде формы.

Послушно взял куртку, надел ее. Девушка осмотрела меня и довольно кивнула:

— Идемте, Василий Михайлович, — произнесла она.

Муромцева нырнула в черную прореху в заборе. Я последовал за ней. Хотел было зажечь «Светлячка», но Муромцева меня остановила:

— Не стоит, Василий Михайлович, — предупредила она. — Не надо привлекать лишнее внимание.

Я не стал спорить. Но и в темноте видеть не умел. Так что пришлось идти осторожно, чтобы ненароком не наступить в яму и не сломать себе шею. Впрочем, в густой траве и без ям хватало сюрпризов. Подошвы ботинок захрустели по скрытому в высоком бурьяне строительному мусору, которого здесь было вдосталь. Битый кирпич, обломки серых от времени досок, шифер и осколки стекла. В нескольких шагах впереди, полумраке мелькала едва различимая спина Муромцевой. И как мне показалось, девушка двигалась по территории куда увереннее меня.

— В темноте она видит, что-ли? — едва слышно пробормотал я, стараясь не отставать от секретаря, чтобы не заблудиться на заброшенной стройке.

Виктория обошла несколько разбитых бетонных плит, из которых торчала ржавая арматура, нырнула в черный провал входа и зашагала по старым, истертым временем ступенькам.

Мне пришлось идти следом, между пролетами