Следы на воде - Оксана Ююкина
– Вейла, – продолжил Киллиан, открывая следующую запись в дневнике Марка. – Тихая, скромная, но систематически нарушала комендантский час. Не для шалостей, а для молока от бессонницы. Но правило есть правило. Нарушила – наказана.
– Аларик. – Я указала на его фото. – Отпрыск знатного рода, лицемер и, по слухам, настоящий монстр с теми, кто слабее. Но при этом образцовый студент для преподавателей. Его убили не за лицемерие как таковое. Его убили за конкретные поступки, которые он тщательно скрывал. Кто-то их видел. Кто-то знал.
– А Марк… – Киллиан взглянул на дверь, словно мог увидеть насквозь. – Марк пытался играть в сыщика. Вел дневник, собирал информацию, искал лекарство. Нарушил главное правило – не лезь не в свое дело. Или слишком близко подобрался к правде.
Мы молча переглянулись. Картина вырисовывалась мрачная и однозначная.
– Это не просто месть, – тихо сказала я, ощущая холодную уверенность внутри. – Это не спонтанная ярость. Это система… Чистка. Кто-то возомнил себя блюстителем Академии. Он наказывает тех, кто, по его мнению, недостоин здесь находиться. Лжецов, нарушителей, лицемеров. Он не просто убивает. Он очищает.
– Судья, присяжный и палач в одном лице, – заключил Киллиан. – И этот палач явно здесь, среди нас.
Мы переглянулись. Одна и та же мысль возникла у нас одновременно, но мы не решались ее высказать, перебирая в уме всех.
– Это точно не Эрвин, – проговорила я, отбрасывая его имя. – Его мотив – знание, одержимость, но не моральное превосходство.
– И вряд ли кто-то из тихонь, – добавил Киллиан. – Нужна уверенность, доступ к информации, железная воля. И… возможность оставаться незамеченной.
– Себастия, Нейя и Алиса, – наконец выдохнула я. – Они всегда в центре событий. Осуждают, критикуют, шепчутся, формируют общественное мнение. Но Алиса… будто бы больше наблюдает. И Велисса. Может ли быть, что они работают вместе?
– Нужно выманить убийцу. Заставить проявить себя, – задумчиво проговорил Киллиан.
План родился медленно, обрастая деталями и оговорками. Он был опасным, безрассудным, но единственным, который мог сработать.
– И все же я буду приманкой. Но не просто списывальщицей или прогульщицей. Манипулятором. Тихим, коварным интриганом, который использует других для своей выгоды. Нарушителем не правил устава, а неписаных законов чести. Меня должны убить за лицемерие, подлость, за порчу того, что она пытается «очистить».
– Если ты так сильно хотела пококетничать со мной, то можно было не усложнять это настолько. – Киллиан вздохнул, быстро понимая, что я все же не отступлю от прошлого плана.
– Если тебе что-то не нравится, я могу кокетничать с Эрвином, расскажу, что вчера он похвалил мою пижаму и…
– Я просто хочу, чтобы ты перестала рисковать собой.
Киллиан говорил тихо, смотрел мягко, обволакивающе. Хотелось раствориться в его тепле хотя бы на миг. Он слегка улыбнулся, приблизился. Я прикрыла глаза. Осторожное, бережное касание губ тронуло лоб.
– Обещай, что ты не исчезнешь, пока мы не поговорим.
– Это мои слова. Ведь в тот раз уплыл именно ты. – Я попыталась улыбнуться, но вышло скорее болезненно, чем шутливо.
– Я не знал, что тот отказ не настоящий.
– Я не знала, как спасти маму и остаться с тобой. – Я снова прикрыла глаза, боясь возвращаться в реальность.
– А теперь?
– Теперь не знаю, могу ли верить твоим словам об отце.
– Мне жаль, что ты узнала об этом так. Но мы слишком долго молчали, потому что иначе не было бы даже капли надежды в ваших жизнях.
– Но появился Лерой.
– Да.
Мы замолчали. Киллиан притянул меня к себе и осторожно прижал к груди. Один разговор не решил все наши проблемы, но подарил нечто более дорогое – ощущение, что ты больше не один.
На рассвете Киллиан ушел, в общем-то не особо скрываясь. Я же утром надела свою обычную форму, но впервые сделала прическу в виде расслабленного пучка, нанесла подчеркивающий глаза макияж, прицепила на лацкан пиджака очаровательную безделушку. Я не должна выглядеть вызывающе, скорее мило. Невинно. И от этого еще более коварно.
Перед первым занятием я присоединилась к Баст, Алисе и Нейе, которые обсуждали предстоящую контрольную. Они больше не пытались задеть меня, но и не были слишком рады. Я бы назвала это нейтралитетом.
– Контрольная? Я совсем не готова. – Ладонью прикрыла рот, изображая панику. – В Дальних Водах у нас такие лояльные преподаватели! Может, и здесь тоже ценят… личную инициативу? Я ведь сегодня достаточно хорошо выгляжу?
Я нервно захлопала глазами, бегая взглядом по лицам девушек. Удивительно, но у каждой отразилась своя эмоция – презрение, удивление, недоумение. Любопытно.
– Профессор Сноу обещал дать тест, а не открытые вопросы. Попробуй довериться интуиции, – протянула Нейя, будто пытаясь меня образумить.
– Моя интуиция скорее подскажет десять неверных ответов из десяти. – Я закусила губу, бросив короткий взгляд на Киллиана.
Мои слова повисли в воздухе.
– Некоторые легко меняют принципы ради выгоды, – равнодушно высказалась Алиса, больше глядя в окно, чем на меня.
– О, я не о принципах, – мягко возразила я. – Скорее о взаимовыгодном сотрудничестве. Можно и знания получить, и расположить к себе того, от кого зависит будущее. Здравый смысл и ничего больше. Разве не приятнее быть за крепким плечом, которое способно решить все твои проблемы, чем разбираться самой?
Я невинно улыбнулась и направилась к преподавательскому столу. Но сделав всего несколько шагов, резко остановилась, будто смутившись от нерешительности. Вместо этого я повернулась обратно с самой потерянной и наивной улыбкой, какую только могла изобразить.
– Знаете, я, кажется, просто переволновалась. Вы правы, лучше положиться на знания, – сказала я, усаживаясь за спину Алисы. – А ведь он так хорош…
Я намеренно позволила своему взгляду скользнуть по фигуре Киллиана, задержавшись на мгновение дольше, чем следовало бы, прежде чем снова обратиться к сокурсницам:
– В конце концов, мы все здесь ради будущего, не так ли? И каждый использует те инструменты, которые у него есть. Кто-то – ум, а кто-то… другие таланты.
Баст презрительно фыркнула, но в ее глазах горел огонек любопытства.
Нейя смотрела с легким недоумением, как на ребенка, который говорит глупости. Но Алиса… Алиса замерла. Ее взгляд, обычно такой отстраненный, внезапно стал острым и сфокусированным. Она не двигалась, но я почувствовала, как воздух вокруг сгустился. Ее пальцы непроизвольно сжали край стола, костяшки побелели.
Это оно. Реакция. Не просто осуждение или насмешка, а нечто
