Пепел доверия 2 - Руслан Алексеевич Михайлов

Вот и все?

Внедорожник качнуло снова. Со звоном посыпались стекла. Что-то простучало по кузову. Держащая меня за волосы рука разжалась, тварь исчезла, а я, выплевывая кровь, потянулся к пистолету, подхватил его, кое-как приподнялся и, поймав стволом надвигающуюся на меня раскачивающую тень начал стрелять и не прекращал до тех пор, пока не истратил весь магазин.

— О-ох… — выдохнув это с болью и отупелым безразличием, сплевывая обильную кровь, я достал из кармана пояса новый магазин, выбросил старый, заменил, передернул затвор, взвел… и начал стрелять в левое окно по бегущим ко мне тварям.

В ушах отдает болью и звоном, я по-прежнему вижу все размыто, дышать могу только ртом, что почему-то ужасно бесит, но продолжаю стрелять… и два из трех бегущих силуэта упали. А последняя, шатаясь, припадая на одну сторону, уже не бежала, а просто брела к машине и подошла почти вплотную.

Это была женщина. Обычная голая грязная женщина средних лет с сильно отвисшими грудями и обвислым животом, в который уперся ствол ружья. Я поднял его чуть выше и нажал спуск. Она вздрогнула, постояла, не сводя с меня пустых зеленых глаз и медленно завалилась набок. А я остался сидеть, тяжело дыша ртом и в попытке перезарядить ружье, роняя один патрон за патроном. Получилось только с четвертой попытки — будь кто еще из тварей на ногах мне бы уже разбили голову.

— С-суки… — выдохнул я, отщелкивая ремень и наваливаясь плечом на дверцу — Мрази…

Выпадая, сцапал пачку сигарет и уже сидя на окровавленной траве рядом с трупом, выудил из нее зажигалку, выбил сигарету и закурил.

— Тва-а-а-а-ри — с каким-то даже безразличием произнес я, глядя в пасмурное небо и на зависший над головой дрон.

Пощупав ухо, убедился, что наушника в нем нет. Заставив себя подняться, доковылял до переда машины и обнаружил грустную картину — помятый слева бампер и пробитое левое переднее колесо. Среди смятых стеблей просматривался потрескавшийся бетонный фундамент — в него я и влетел по касательной. Почти разминулся… но нет. Дело в буквальном смысле слова решили миллиметры…

Голова начала проясняться. Поняв, что веду себя как лунатик, помахал рукой дрону, вернулся к салону и, глянув на засыпанный осколками салон, не стал даже искать наушник, потянувшись сразу к смартфону. Вырубив блютуз, устало прохрипел:

— Я норм…

— Ты молодчик, Тихон! Ну мужик! Выжил!

— Налетел на что-то там…

— Ты мужик!

— Спасибо… Твари?

— Вокруг пока чисто. Ударный дрон тоже вовремя добрался и сработал.

— Это когда меня качнуло еще раз после столкновения?

— Да. Пришлось воткнуть дрон слишком близко к тебе, но других вариантов уже просто не было.

— Спасибо — глубже вдохнув едкий сигаретный дым, я силой выдохнул через нос и вместе со вспышкой боли избавился от кровавых сгустков — О-о-х… спасибо…

— Минут через десять будут мои парни. Тебя перевяжут.

— А кровь моя — отстраненно заметил я, медленно обходя машину — Ого дырок сколько в кузове… и колесо одно на ободе стоит…

— Ты влетел лицом в руль вроде как. Ну и тварь похоже тебя достала пару раз. Сядь, Тихон, не броди. Ты в нокдауне как минимум.

— Да я норм… а вот машина…

— С машиной поможем. Сядь, Тихон. Не броди.

— Не буду — вяло кивнул я, опускаясь на траву рядом с трупом той твари, что схватила меня за волосы — клок моих волос до сих пор трепетал на ветру между мертвыми пальцами. Вот же тварь… солидно так вырвала… и удар что надо — губы у меня всмятку, нос тоже вроде как в сторону смотрит…

Больно…

Мне больно. Но я жив… я жив…

* * *

Домой я вернулся за полночь.

И стоило мне тяжело переступить порог и запереть дверь на все задвижки, как на меня навалилась такая усталость, какой я прежде не ощущал ни разу в жизни. Все на что меня хватило, так это кое-как добрести до стола и упасть в кресло. Кое-как стащив с ног обувь, накинул на себя старый плед и моментально отрубился. Даже не отрубился, а просто провалился в бездонный черный колодец и пока я завис в бесконечном падении, вокруг меня все время кружилась оторванная женская голова со струящимися на ветру золотистыми локонами. Женщина мягко улыбалась и смотрела на меня с большим состраданием, беззвучно шевеля губами и словно говоря — я-то уже отмучалась, а тебе еще страдать и страдать, бедненький…

Проснулся я в семь утра — от боли, а не потому, что выспался.

Лицо казалось раздутым каменным шаром и когда я глянул в зеркало, то убедился, что так оно в целом и есть — посинелая раздутая морда могла бы заставить обзавидоваться любого покойника. Распухший нос был вправлен, рана на лбу заклеена, из волосистой части головы на лицо и уши стекли темные струйки обеззараживающего средства, которым обработали пару ран. В общем зрелище ужасное. Причем, когда я вернулся домой, то видел себя в зеркале заднего вида машины и столь страшно я точно не выглядел. Но за ночь отек сделал свое дело…

Постояв перед зеркалом, я попытался улыбнуться, но распухшие губы продрало вспышкой острой боли и, зашипев, я поплелся на кухоньку включать электрочайник — попробую отпарить рот теплой бодрящей жидкостью. По пути задержался у полки со своими аптечными припасами, привычно выколупав по одной таблетке аспирина и ибупрофена. Подумав, добавил к ним увесистую таблетку мультивитаминов и пару таблеток аскорбинки со вкусом яблока.

Пока чайник закипал, я справил нужду в ведро, вымыл над ним же кружки и тарелки, проверил камеры — на участке пусто и там снова идет дождь — после чего со свежезаваренным кофе вернулся в кресло, укрылся пледом, потому что меня сильно знобило и, делая крохотные глотки обжигающего напитка, начал вспоминать события вчерашнего очень и очень страшного дня.

Действительно очень страшного для меня дня, после которого я еще сильнее зауважал наших военных и заодно пережил вместе с ними всякого. И речь совсем не о той куче трупов и моей короткой схватке с тварями. Как оказалось это были лишь алые цветочки, а кровавые ягодки начали с брызгами лопаться уже чуть позже… пока не начался настоящий кровавый ад…

После той драки