Битва на выживание - Хайдарали Мирзоевич Усманов
Андрей контролировал эту сеть, превращая каждую атаку врагов в стратегическое преимущество, намеренно создавая ощущение, что Поднебесная – это не мир, а живой кошмар, готовый проглотить любого, кто осмелится её атаковать. И когда внешние Боги, наконец-то, запустили свои новые линии атак, пространство вокруг Поднебесной стало живой паутиной хаоса и разрушения, но именно этот хаос обратился против них же самих. Их стратегия, тщательно продуманная снаружи, столкнулась с синхронизацией Андрея, хищников и лабиринта, и постепенно переросла в катастрофу для самих агрессоров.
Так что вскоре последовали и первые разрушительные поражения внешних Богов. Их новые потоки энергии – магические вихри, пространственные срезы и концентрированные удары – встречались с лабиринтом, который мгновенно перераспределял их силу в обратные удары, разрывая тела и сущности Богов фактически на атомарные элементы. Хищники, синхронизированные с ядром Тень-Зверя, ловили их сознания и энергию, превращая каждого атакующего в подпитку для усиления узлов и усиления обороны.
Потоки смертных и полубогов, втянутые в эти линии атаки, воспринимались Поднебесной как живые каналы, мгновенно перерабатывая страх, отчаяние и магическую силу врагов в новые энергетические подпитки.
Таким образом каждая линия атаки, предназначенная для пробития лабиринта или уничтожения хищников, оборачивалась в ловушку, где собственная сила внешних Богов разрывала их же энергетические тела. Магические концентрации и объединённые заклинания взрывались внутри потоков противников, создавая гигантские взрывы разрушенной магии, которые одновременно ослабляли врагов и усиливали защиту Поднебесной.
И враги, наблюдая за этим, ощущали неописуемый ужас и беспомощность. Ведь практически каждый их план мгновенно превращался в топливо для мира, который они пытались захватить. Теперь даже самые упрямые из них понимали, что Поднебесная перестала быть просто миром-кормушкой. Теперь она стала живой системой источника, где каждая частица энергии врагов перерабатывалась и использовалась для укрепления узлов, ловушек и местных духовных зверей, которых постепенно, но весьма плотно взяла под свой контроль Цзяолин. Именно поэтому и сами эти древние хищники, и лабиринт, управляемые Андреем, постепенно превращали хаос во всё более стабильную сеть силы, делая каждую атаку внешних Богов не просто бесполезной, а банально бессмысленной.
Каждый звук магии, каждое движение потоков энергии превращалось в живую материю, действующую против агрессоров. Андрей, наблюдая и контролируя все узлы, перепрограммировал хаос внешних богов на усиление обороны, делая Поднебесную неприступной, живой крепостью. И теперь любой враг ощущал себя съедаемым собственными силами, и поглощённым миром, который он хотел поработить, а сам мир превращался в эпический и мрачный источник абсолютной силы.
Когда внешние Боги поняли, что их новые линии атак оборачиваются против них самих, единство их коалиции окончательно начало рушиться. Страх и отчаяние проникли в их сердца, и привычная дисциплина рухнула под тяжестью непрерывных поражений.
Затем последовало и полное разрушение единства. Старшие Боги снова начали обвинять младших в слабости, младшие – старших в недооценке защиты Поднебесной, и своих собственных сил. Взаимные подозрения и ярость превращали их совместные операции в хаотические и разрозненные атаки. Некоторые Боги пытались создавать собственные локальные схемы нападений, игнорируя координацию с другими, что приводило к мгновенному поражению каждой группы. Природная и магическая гармония Поднебесной адаптировалась под хаос, перерабатывая каждую отдельную атаку в подпитку для лабиринта и хищников.
В этой ситуации потоки магии, пространственные взрывы и манипуляции сознанием смертных стали бессвязными, каждая атака наносила вред прежде всего самому Божеству, которое её создавало. Враги всё ещё пытались создавать разрушительные концентрации магии, чтобы пробить оборону, но лабиринт и хищники мгновенно перенаправляли их энергию, превращая каждый поток в новую ловушку. Некоторые из внешних Богов, осознав бесполезность прямого удара, начали эксперименты с нестабильными сущностями, которые в итоге разрушали их же силы, ещё больше усиливая Поднебесную.
Всё это время Андрей и Цзяолин, с помощью духовных зверей и лабиринта, старательно закрепляли оборону Поднебесной. Каждый узел лабиринта, каждый хищник был синхронизирован с потоками энергии врагов, создавая непроницаемую сеть. Любое вторжение автоматически превращалось в подпитку для обороны. Хищники – Ильчхон, Кумихо и остальные – реагировали на каждую попытку вторжения, уничтожая сознания врагов и превращая их страх в живую энергию мира. Андрей контролировал узлы лабиринта, усиливая каждый фрагмент обороны в реальном времени, превращая хаос действий внешних Богов в стратегическое преимущество.
Теперь этот, ещё не так давно третьеразрядный мир-кормушка, больше не был просто территорией или подпиткой для чужих алтарей. Он стал живой, саморегулирующейся системой, где каждая частица материи, каждый поток магии и каждая эмоция смертных подчинялись защитной сети.
Столкновение внешних богов с Поднебесной превратилось в апокалиптический спектакль, где хаос и разрушение врагов напрямую усиливали их оборону. Каждый Бог, попытка атаковать или разрушить, теперь оборачивалась ещё большим усилением мира, делая Поднебесную абсолютной системой-источником силы.
И главная эпичность и мрачность всего происходящего ощущались в том, что все вторгшиеся становились топливом, а мир, который когда-то был уязвим, теперь был непобедим и живым, как колоссальный организм, способный перерабатывать любые угрозы…
………
Когда последние остатки единства внешних Богов окончательно рухнули, мир вокруг Поднебесной превратился в поле апокалиптического хаоса, где каждая их атака становилась источником собственного уничтожения. Старшие и младшие боги, пытаясь сохранить лицо и власть, начали все более отчаянные меры. Объединяли всё новые и новые Стихии, создавали разрушительные потоки, пытались подчинить сознания смертных, полубогов и духов.
Но каждый их ход встречался с мгновенной реакцией Поднебесной. Лабиринт перерабатывал хаос в энергию, хищники улавливали сознания и страх, превращая их в подпитку для обороны. С каждым поражением вера внешних Богов в успех таяла, а их страх и ярость лишь усиливали систему Андрея, превращая атакующие потоки в ловушки и энергетические ловушки.
Магические вихри и колоссальные удары взрывались внутри их же потоков, разрушая физические тела богов, рвя их сущности на атомарные фрагменты. Некоторые Боги пытались ускорить процесс разрушения врагов, создавая концентрированные взрывы хаоса, но лабиринт мгновенно перенаправлял эти силы против самих создателей. В итоге атаки превратились в самоподпитывающийся круг разрушения, где каждая попытка пробить оборону приводила к еще большему уничтожению атакующих.
В этот момент Поднебесная уже не была миром – она стала колоссальной магической сущностью, почти вселенской по масштабу, где каждая частица энергии подчинялась внутренней системе, способной переработать и поглотить любую угрозу. Каждое новое столкновение внешних богов с Поднебесной ощущалось как взрыв вселенской ярости, где хаос, страх, разрушение и энергия смертных сливались в единый живой организм. И этот факт всё же заставил врагов отступить. Хотя вся эта атмосфера была невыносимо мрачной, поскольку наблюдать
