Попаданец в Рой. Том Ⅵ - Никита Кита
Коллективный разум поразглядывал недовольное лицо всадника с раздутыми щеками. Попытка отложить в памяти какие-то черты внешности казалась совершенно нереальной. Фёдор был уверен, что уже через пять минут он не узнает этого боката, если придётся выбирать хотя бы из трёх вариантов. Единственные, кого парень мог бы узнать даже из тысячи, это Халима и Миару, но на их лица он смотрел неделями.
«Ладно. Просто держим его здесь, пока не закончаться переговоры, а там что-нибудь придумаем.» — условился сам с собой перерожденец.
На окраине посёлка становилось многолюдно или, вернее сказать, многобокатно. Видя, что насекомые никак себя не проявляют, гуманоиды охрабрели, стали вылезать на поле, появляться перед, а не за заборами, ходить выпрямленно, а не сгорбившись, заполонили все улочки ведущие на восток. Аборигенов было уже под полторы сотни и продолжало прибывать.
Постепенно поднимался галдёж разговоров. Обсудить и правда было что, мешал лишь страх и опасения… Правда, не все испытывали перед огромными жуками такие чувства. Нашёлся один мужичок выкркнувший фразу дерзким тоном, обращённую к Халиме и сопровождающим.
— Вентаро се Вархата марчата!
Фёдор не знал перевода, но интонация была откровенно недружелюбной, и это вызвало у коллективного разума напряжение. Кто-то тут же одёрнул грубияна толчком в плечо, но тот продолжил хмуро взирать на жучью делегацию.
«За этим бокатом надобно установить особую слежку.» — распорядился мыслительный центр — «Проблемы могут быть не только от плащеносца, но и от его единомышленников…»
Один наблюдатель поднялся в небо и стал неотрывно смотреть на выделившегося индивида. Ему было присвоено кодовое прозвище Грубиян. И первое на что обратили внимание разведчики это то, что Грубиян был вооружён луком.
Пять ос парящих над повозкой на всякий случай опустились поближе к учителю. Заниматься охранной ВИП-персоны на таких мероприятиях им ещё не доводилось.
К восточному выезду, в сопровождении группы из дюжины односельчан явился мужчина забравший себе добавочное серебро. Одет он был в лёгкий кожух, завязанный нешироким поясом, сплетённым из верёвок. И-за наряда в коем гуманоид явился Рою с утра, Фёдор решил дать ему прозвище Богач. Хотя насколько этот бокат был в действительности богат, перерожденец и близко не представлял. Дворик у него выглядел пустовато, не считая милой цветочной клумбы.
Какое-то время Богач с раскрытым ртом пялился на жуков и Халиму. Переговорив о чём-то с соотечественниками, он полез рукой под одежду и вынул из-за пазухи лист пергамента. Глядя то на него, то на существ рядом с повозкой, мужчина, по всей видимости, сравнивал рисунок с реальностью. Другие гуманоиды поблизости сгрудились по бокам от Богача и тоже обновили в памяти изображение впервые увиденное вчера.
Всё это не ускорило установление контакта. Бокаты совещались, зыркали в сторону пришельцев и всё ещё не решались выйти вперёд.
В скором времени к всполью прибыл Жакару с женой. Растолкав толпу на выезде, козопас попал в передний ряд, к смельчакам неустрашившимся стоять в авангарде общины. Вдали перед собой погостивший в бункере гуманоид узрел своего знакомого, с которым виделся ещё недавно. Халима в окружении насекомых, с соответствующей рогатой маской выглядел очень хилым, робким и слегка сгорбленным. Фёдору нравилась эта ничтожность присущая старческому облику даже в костюме. От такого бедолаги веяло желанием договориться…
Жакару покрутил головой, поспрашивал что-то у своих сородичей, трогая их за руки. Он был в том же наряде, в коем посещал тюрьму. Несколько раз мужчина показал на прибывшую повозку, но другие селяне лишь отмахивались и отворачивались от избранного Роем делегата.
И тут козопас неожиданно отважно шагнул из толпы вперёд, навстречу опасным созданиям. Этим поступком он привлёк всеобщее внимание. Но не успел Жакару пройти и пары метров, как его сзади схватила за рукав жена. Мужчина быстро глянул на неё и снова потянулся к жукам. Женщина выронила топор и взялась за мужа уже двумя руками, дабы он не вырвался. Со скандалом и дракой Жакару отбился от приставшей супруги. У боката был очень злой, агрессивный тон.
В тот момент Фёдор задумался, а рассказал ли Жакару жене о схроне в лесу, в котором для их семьи припасено сокровище. Может быть дело было в том, что он об этом не поведал и потому его вторая половинка не понимала какими обязательствами скреплены Жакару и Рой. Но, в любом случае, делегат избавился от балласта и теперь уверенно следовал к своей цели. Остальные хуторяне обескураженно смотрели ему в спину, взволнованно выкрикивали какие-то фразы, звали по имени. Жакару не останавливался и не оборачивался. За такое поведение Фёдору захотелось увеличить его награду в тайнике под деревом.
Глава 117
(часть 2)
Бесстрашный Жакару уверенно следовал к повозке в которой между двух знамён стояла человекоподобная фигура с рогами торчащими из лба и крыльями растущими из лопаток. Чем ближе он подходил, тем громче и несдержанней ставали восклики односельчан оставшихся позади. Супруга козопаса сидела на земле, отчаянно схватившись ладонями за лицо. Топор лежал у её колен, а по бокам разместились гуманоиды утешающие несчастную.
Когда Жакару преодолел уже две трети пути, внезапно активизировался Грубиян. По наваленным сбоку доскам, он забрался на крышу уличного туалета. Заняв эту позицию, он вынул стрелу из набедренного колчана, натянул тетиву большого лука и нацелился на насекомью делегацию.
Осы на бортах кузова взлетели, а парящие в воздухе прислужницы опустились вниз. Все вместе они образовали защитный барьер между стрелком и ВИП-персоной. Жакару замер, встревоженно глядя на перемещения жуков. Он не знал, чем вызвано такое их поведение и, вероятно, первой мыслью связал его с собой.
Соотечественники жестами и выкриками приказывали Грубияну прекратить нагнетать, опустить лук и спуститься с клозета. Он их не слушался и оговаривался, а они не спешили лезть за сородичем следом и спускать его силой.
Жакару покрутился на месте, разобрался в чём дело и снова спокойно пошагал к повозке.
Одна из наблюдательниц подлетела к Грубияну сзади, остановилась метрах в пяти от него и принялась жужжать у вооружённого боката над ухом. Селяне поблизости пугливо расступились подальше от насекомого. Грубиян расслабил тетиву и потряс уставшей удерживать натяжение лука рукой. Не меняя стойки, он обернул голову и искоса посмотрел на летающего жука, через плечо. «Я не боюсь тебя, так что можешь не пытаться меня припугнуть.» — читалось в этом жесте.
Когда перенапрягшаяся конечность отдохнула, Грубиян вновь натянул тетиву и прицелился. Оса зависшая позади, кажется, не вызывала у него никакого беспокойства.
«Сукин, сын… Похоже он понял правила игры и специально провоцирует.»
