Фрилансер. Вольный копейщик - Сергей Анатольевич Кусков
— Да ладно! — весело хмыкнул я. — Правда? А так хотелось…
— Ага. Но я с огромным удовольствием поучусь у тебя дипломатии, а ещё поработаю под твоим прямым руководством. Это… Полезно. Когда ты говорил, я аж голову в плечи вжимал. Каждое слово — словно молотком по гвоздю. Это… Круто, наверное.
— Посмотрим. Ещё повоюем, — произнёс я и активировал люк. Пора переходить в свою машину и ехать за Максом. Он отрапортовал, что есть успехи, нашёл «саботировавшего работу КСО козла». А прощать я никого не собираюсь, ибо… Великодушие — признак слабости, а я — адепт этого грёбанного жестокого мира Гортензии.
Глава 8
Я клянусь что стану чище и добрее
Глава 8. Я клянусь что стану чище и добрее
В чистом разуме нет места сомнениям
Девиз Империума, WH40К
Макс с братвой стояли внизу, у входа, и ждали «высочайшего решения». Ибо это уже не его уровень. И никакое «Братство» тут не поможет.
Что ж, я всё равно никуда не собирался — план на сегодня выполнил, и даже перевыполнил, так что рванул к нему. По пути глянул новости — «мараньонов» добивали. Ловили под куполом Сената последних выживших. Кулаки сжимались от бессилия, но я надеялся, что эта жертва того стоила. Официальные СМИ молчали, а говноблогеры как один залились в лае, что «всё плохо, гипс снимают». «Фрейя — предательница» — главный посыл. И по логике выходило, что посыл до безобразия верный. Сдала патриотов, отдала упырям на расправу. С таким настроем ей не жить. Может свои «десять лет мира», то есть свой договор с аристократией, она получит, но вот народ будет плевать ей вслед, а это приговор.
Не лезу! Обещал-обещал! Вдох-выдох! Вдох-выдох!..
Доехали. Не успокоился по дороге, наоборот, был готов рвать и метать. Думал, сейчас вызверюсь на ком-то, спущу пар, но, уже делая разворот перед крыльцом здания, понял, что ошибся. Обломинго, птичка на Земле такая, если социальные сети Обратной Стороны не врут.
Перед оным крыльцом стояло три машины, перед которыми выхаживали с оружием в руках и броне «золотые скорпионы». Спецназ ИГ. Что логично, так как мы подъехали к офису королевской службы охраны, управлением которой они являются. Угу, отдельное здание, головной офис ИГ находится на Карлоса Мендосы. Но у этих парней своё немаленькое хозяйство — разная спецтехника, арсеналы, все дела; огромное количество транспорта, укреплённого-полувоенного, и незаметного гражданского. Я не сталкивался с этим подразделением, они как-то сидят в тени и не жужжат (специализация такая, далека от политики), а тут заинтересовался, и… Кажется, давно пора было обратить на них внимание.
Вышел из машины, навстречу мне сразу двинулся старый знакомый — глава опергруппы, участвовавшей в задержании Юма. Нехорошо тогда вышло, специалы, контора ниже рангом, нас раскатала, но его вины ни я, ни его руководство не увидели, просто мы не всемогущи. Сеньор тепло поприветствовал меня, не доставая оружия, как не перекидывали винтовки из-за спин и три его гориллы, которых взял с собой. Знак: «Мы тебе верим, ты адекватный. Мы тоже». Я махнул своим также — не доставать стволы. Уважительно кивнул.
— Хуан… Можно тебя так, по-простому? — В голосе сеньора усталость, негатива нет.
— Вам — можно, — удручённо хмыкнул я, понимая, что проиграл. Даже если бы тут были другие ребята, не они, я бы тоже не стал быковать и открывать огонь. Меня сделали, переиграли. И надо смириться.
— Я знаю твою манеру вести диалог. И может где-то в душе даже признаю, что ты прав. По-простому прав ты, а не она, но я давал присягу, и верен ей. И если ты попытаешься сделать своё силой, мы откроем огонь. Без обид, это наша работа.
— Конечно, всё понимаю. Она меня и тут переиграла. — Дьявол! Хотелось что-нибудь взорвать или кого-то убить. А некого.
— И не надо устраивать сеньору Маурсио «коробочку», Хуан, — попросил собеседник. — Пожалуйста, не делай этого. Не осложняй жизнь.
— Он не сделал того, что должен был. Приказ на что получил, — парировал я, просто из подростковой вредности. Понимая, что не прав, и это бесполезно.
— Мы с тобой оба знаем, что он — человек маленький. Как «сверху» сказали — так он и сделал. Да, он отдавал приказ не пускать задержавшим тебя людям. Но люди такого уровня не порят отсебятину, Хуан. Только не говори, что вчера родился и не слышал.
— Для силовика вы слишком глубоко погружены в проблему, — усмехнулся я. — Все нюансы знаете.
— А как же. Мне разрабатывать план защиты от твоих орлов на случай «коробочки». Когда такой гемор, и дело касается тебя, надо знать всё, вот меня и просветили в корень проблемы. Лучше мы с тобой полюбовно договоримся, чем из-за незнания проблемы потом погибнут хорошие ребята. — Кивок и на своих, стоящих за спиной, и на моих. И он прав, чёрт возьми — парни Макса не факт, что их раскатают, и в любом случае почти все полягут, начнись стрельба.
— А если я пообещаю без членовредительства? Меня вы тоже должны понять — саботаж есть саботаж, а это он и был.
— Хуан, это офицеры ИГ. В немаленьком ранге. Есть понятие о чести мундира. И если человек не налажал по-крупному, не продался мятежникам и иностранным разведкам, к нему нельзя применять… Радикальные средства. Это неуважение ко всем, кто носит такой же мундир, пойми. Ты юн, ещё даже школу не окончил, а ещё ты максималист, потому я позволил себе разъяснить очевидные для взрослых моменты. Извини, если что.
— Шуткам — место шуток. А я слишком серьёзный.
— Именно.
Вот только не Фрейя дала приказ меня динамить! Но доказать сеньору что-либо невозможно. Он и правда человек маленький, «раб лампы», просто на работе. Приказ превыше всего, а я для него — никто.
Снова «Либертадор». Рядом со мной грустный озадаченный Макс, нервно теребящий застёжку от батарейки, которую, к чертям, во избежание, снял. Это он поведал о том, что некий «полковник Маурисио» отдал приказ «не пушчать». Солдатики в такой ситуации оказались впервые — когда их разоружили свои же, открыв предупредительный огонь по конечностям на поражение. Такого звездеца ИГ давно не знало, и они «поплыли», даже не пытаясь что-то скрывать. Да, именно такой приказ и получили. А дальше одно начальство пусть с другим само разбирается.
