Батиплан - Дмитрий Валентинович Янковский
-- По правому борту еще стая! -- доложил Док. Их до фига, пятнадцать!
Честно говоря, я не заметил, как и когда они появились. И это мне не понравилось. Вынырнули, непонятно откуда. Так и перед носом могут неожиданно появиться.
Мы мчались через пролив, делая почти полных тридцать узлов. Его длина составляла чуть больше пятидесяти миль, и нам нужно было около двух часов, чтобы его проскочить. Но я не был уверен, что нам дадут это время. И мне очень бы хотелось знать, когда именно на нас нападут.
Отец писал в тетрадках, что торпеды стараются топить суда на максимальных глубинах, чтобы труднее было спастись хоть кому-то. Такой заводской алгоритм. Но в нашем случае, если на нас нападут, пока глубина большая, это даст больше шансов отбиться, так как останется зазор для маневра. Если же торпедами управляет нечто более умное, чем они сами, нас могли зажать в тиски в самом мелком месте пролива, на выходе в Индийский океан. И вот тогда у нас шансы будут почти нулевые.
-- Надо напасть первыми, -- твердо заявил я Борису. -- Иначе они нас ущучат на выходе из пролива. А там глубина сам знаешь какая. Не вывернемся.
-- Может, не нападут, -- неуверенно ответил он.
-- Если начали загонять, нападут. Но дело даже не в этом. Мы много говорили о Большой Охоте, построили батиплан, но ползаем на нем у берега, стараясь не потревожить тварей.
-- У нас груз золота. Он важнее.
-- Всегда найдется что-то важнее! Но золото нам нужно для чего? Чтобы эффективнее убивать биотехов. А мы их не убиваем, только и делаем, что таскаем золото на базу и набиваем им закрома. Мы что, ради золота строили боевой корабль?
-- Ладно. Похоже, ты прав. -- Борис прижал пальцем мерцающую клавишу общей связи и скомандовал: -- Стрелковый комплекс к бою!
-- К бою готов! -- тут же с воодушевлением ответил Док.
-- По стае с правого борта, огонь гарпунами!
"Коча" мчался в тридцатиметровом эшелоне, разрезая воду лопастями винтов, почти не оставляя позади пузырьков кавитации. Над нами, словно ртуть, сверкала поверхность океана. Док вывел комовую гарпунную пушку на цель, и нажал спусковую педаль, отправив шесть гарпунов в сторону Суматры. Я не спускал взгляда с радарных меток, наблюдая, как гарпуны уверенно идут к цели. Но на этот раз все пошло не так гладко, как раньше. Торпеды не стали ждать, когда их рассечет гарпунами, не стали уворачиваться в последний момент, а сразу, отследив залп Дока, бросились в рассыпную. Зацепило только двух тварей, но без вторичных детонайций, способных убить остальных.
-- Режим управления! -- приказал Борис, кидаясь к дублирующему стрелковому пульту, специально предназначенному для капитана. -- Контроль мне на ручку!
-- Контроль на ручке! -- отрапортовал Док.
-- Залп!
Еще шесть гарпунов ушли на север, но теперь они, находясь на гиперволновой связи с пультом Бориса, могли отклоняться по курсу и глубине. Борис заложил ручку влево, пытаясь догнать одну из торпедных групп, сформировавшихся после разделения стаи, но та снова разделилась, и часть тварей пошли нам наперерез.
Катя, помня тренировки на симуляторе, отдала ручку, быстро давая "Коче" набрать глубину и оказаться ниже торпед.
-- Эшелон не менять! -- остановил я ее. -- Впереди мель, всего двадцать метров!
Катя тут же подтянула рукоять управления, по дуге вернув прежний эшелон в тридцать метров.
-- Еще поднимись! Держать эшелон в пять метров!
Катя осторожно выбрала ручку еще, но я видел, с каким трудом ей дается управление с требуемой точностью. Борис заложил мчащиеся гарпуны до предела влево, насколько позволяла их маневренность, и в какой-то момент они оказались с биотехами на пересекающемся курсе. Торпеды выбрали в качестве цели батиплан, и мчались к нему с нескольких направлений, но сколько бы ни было таких направлений, цель-то одна. Этим и воспользовался Борис, подловив торпеды, когда они снова скучковались на подходе к нам. Гарпуны врубились в стаю, кроша все на своем пути широкими лезвиями наконечников. Шесть целей были поражены точно, остальные метнулись в стороны, но две все же прорвались. У меня сердце замерло в ожидании близкого взрыва, но Док, с короткой дистанции дал очередь из пушки, рсполосовав приближающихся тварей в лапшу. Черед пару секунд мы промчались через воду, кипевшую от вылившегося в не нитрожира. Но расслабляться было нельзя, бой только начался, и обещал быть тяжелым, потому что нас уверенно зажимали в тиски.
-- Вот тебе и Большая Охота, -- произнес Борис.
-- Удовлетворен! -- заявил я. -- Мы для этого все затевали.
Но еще одиннадцать торпед уцелели, переместились на левый борт, образовали новый строй с пятью тварями, державшимися на почтительном удалении. Затем восемь остались по левому борту, а восемь сначала отстали, ушли вправо, догнали нас, и снова вышли на параллельный курс. Мы снова оказались зажаты в тиски, не имея достаточной возможности для маневра. Менять эшелон мешала банка впереди, а маневрировать по курсу не давали торпеды, постепенно подпирая нас с бортов.
-- Тревожно, -- поделился своим состоянием Борис. -- Как бы нас, к дьяволу, не торпедировали. Может хватит палить? Пока не стреляем, нас не трогают.
-- Если нас торпедируют, значит, батиплан ни на что не годится, и грош цена всей идее Большой Охоты.
-- Нет. -- Борис покачал головой. -- Ты поспешил. Нам надо было сделать еще несколько ходок, набрать больше золота, построить флотилию, и заняться делом всерьез. А тебе поохотиться захотелось.
-- Какой смысл строить пять батипланов, если мы не знаем, на что способен один? Вбухаем деньги, а нас перещелкают за три дня боев.
-- Но если нас тут щелкнут, уже ничего не будет.
-- А ничего тогда
