Пси-ON. Книга V: Финал - Евгений Нетт
— Она определённо в этом не виновата, но… — Тихо пробормотал он себе под нос, заняв самое дальнее место в десантном отсеке. Никто из свиты не был против, и даже более того — проявив невиданное доселе чувство такта, все сопровождающие Владимира заняли места как можно дальше от него самого. Возможно, им и самим было не по себе после сеанса промывки мозгов в исполнении Лжебога, а, может, они банально выдохнули, осознав, что самый рискованный этап плана остался позади. — … с этим нужно что-то делать.
Ещё немного, и Лину вполне могли бы использовать в качестве «знамени» вплоть до выступления против действующей власти, как отца, так и его самого — прямого наследника, формально поддерживающего продавливаемую Хозяином Трона линию.
И что самое неприятное — та Лина, которую описал Артур, с учётом всех обстоятельств, случись тем вскрыться, могла стать новым политическим центром притяжения внутри Империи. Новое поколение аристократии, с которым у цесаревича как-то не задалось, последовало бы за ней, потому как всякому молодому и не занырнувшему с макушкой в грязь правления человеку её мягкая решимость импонировала бы. А нескольких «старожилов» из противоположных политических лагерей могло бы хватить для контроля образовавшегося движения или, по крайней мере, для придания оному стартового вектора движения, выгодного конкретным лицам.
Это была не детская забава, а вопрос равновесия в рамках Российской Империи. И цесаревич не собирался спускать всё на тормозах, понимая, что временная недееспособность сестры, в общем и целом, пошла миру на благо, как бы паршиво это ни звучало из его уст.
«Вот только удастся ли её удержать от организации новых „салонов и балов“ в том виде, в котором они сейчас существуют? Как и сказал Артур, она слишком ценит свободу. А он „не желает самолично продавливать человечество, буде то страстно возжелает обречь себя на гибель“. Странно звучит, с учётом его предыдущих заявлений, но тем не менее…».
Артур не просто поделился с ним Планом в общих чертах. Он раскрыл свою цель, мотивацию и те границы, в рамках которых готов действовать он сам. И это было не «спасение человечества любой ценой», а «помощь человечеству со стороны». До поры он будет мириться с сопротивлением, потому как оно будет более, чем естественным. Но что потом?..
Рядом покашливанием привлёк внимание Александр, поднявшийся со своего места немногим позже того момента, когда вертолёт оторвался от земли.
— Ваше Высочество, мы установили контакт с Его Величеством. Нам передан приказ немедленно возвращаться во дворец, открыт свободный коридор в воздушном пространстве вплоть до авиабазы, на которой нам будет обеспечена пересадка. Пограничные силы предупреждены с обеих сторон, так что проблем быть не должно.
Владимир кивнул:
— Понял. Время в пути?
— Семь часов до «челнока», после — ещё три, Ваше Высочество. Я бы рекомендовал вам отдохнуть, пока есть такая возможность. Его Величество… — Мужчина замолчал, как бы обкатывая слово на языке. — … не в духе, и, я подозреваю, свободного времени во дворце вам никто не даст.
— Пожалуй, так я и поступлю. Спасибо. И не нервничайте лишний раз: дома вас не ждёт ничего плохого… кроме стандартной процедуры составления параллельных рапортов. Но к этому неизбежному злу, я полагаю, вы уже привыкли. — Цесаревич ободряюще посмотрел на свою свиту. На тех, кто с энтузиазмом направился вслед за ним туда, откуда очень уж велики были шансы не вернуться.
Они понимали так же и то, что даже в случае ошеломительного успеха миссии Хозяин Трона не будет доволен подданными, которые и словом не обмолвились ему или его советникам о самовольной и, можно сказать, самоубийственной отлучке наследника. В истории с вернейших людей снимали головы и за меньшее, чего уж тут говорить.
И тем не менее, каждый в свите цесаревича сохранил абсолютную лояльность и готовность жить и умирать во благо господина и по воле его.
Владимир тем временем устроился поудобнее в кресле, насколько это позволяла его утилитарность, проверил ремни, в случае чего должные удержать его тело от свободного полёта до потолка и обратно, после чего прикрыл, наконец, глаза. Усталость, прежде мелькающая где-то на периферии, нахлынула в один миг, и цесаревич, сам того не заметив, уснул.
Вертолёт стремительно нёсся в ночном небе, и с каждым пройденным километром приближались новые проблемы, в моменте никоим образом спящего цесаревича не волнующие.
Но ключевое слово тут — в моменте…
Семь часов тряски в вертолёте и три — в куда более комфортном, но «душном» из-за присутствия вечно недовольных, серьёзных и готовых испепелить взглядом любого телохранителей челноке Имперских ВВС слились в одно сплошное ощущение очень близкой измотанности. Владимир вроде бы и отдохнул, перехватив несколько часов сна, но полноценным отдыхом это было назвать сложно.
И вот теперь он вышел из машины на залитую серым, предрассветным светом взлётно-посадочную полосу «малой императорской авиабазы» в непосредственной близости от столицы. Прохладный, несущий с собой капельки влаги воздух мазнул по лицу, заставив цесаревича прищуриться… и взбодриться, что было нелишним. Он чувствовал себя выжатым лимоном — тело ныло, веки слипались, а в голове протяжно гудело от переизбытка информации и недосыпа. Но отдыха не предвиделось.
У трапа их уже ждали. Церемониальный караул, оцепивший внешний периметр, и четверо людей в строгих тёмно-синих мундирах особого подразделения внутренней службы безопасности Империи. Лица этих элитных специалистов были каменными, глаза — непроницаемо-холодными, а выправка не оставляла даже тени шанса что-то выяснить о полученных ими приказах, просто рассмотрев их.
— Ваше Императорское Высочество. Его Величество ожидает вас в малом кабинете дворца. Без промедлений.
Фраза эта прозвучала как приговор. Александр и остальная свита Владимира напряглись, но цесаревич лишь кивнул, подавляя зевок. Чего-то такого он ожидал изначально.
— Мои люди… — Начал было Владимир, но был мягко прерван.
— Будут доставлены в оперативный центр дворца для оформления рапортов. — Отрезал один из встречающих. Его взгляд скользнул по свите, не оставляя сомнений в том, что «оформление» будет долгим, подробным и очень неприятным. — Вам — сюда, Ваше Высочество.
Куда-то идти за транспортом не пришлось, потому как тут же был припаркован чёрный, без опознавательных знаков «Буревестник», фактически — компактный бронетранспортёр, небрежно замаскированный под гражданское авто. В его салон Владимир забрался уже
