Мертвые воды - Михаил Ежов

В этот момент тихо свистнуло, и стрела с пёстрым оперением вонзилась Вильяру в шею. Беззаконник удивлённо выпучил глаза, приподнял руки, но, не дотянувшись до стрелы, повалился в траву. Остальные бандиты завертелись, выхватив мечи. Они встали полукругом, высматривая в лесу врага. Один принялся заряжать арбалет. Руки у него тряслись. Снова раздался тихий свист, и беззаконник рухнул навзничь, выронив оружие. Остальные попятились.

Эра на всякий случай присела. Она понятия не имела, чем обернётся для неё это вмешательство. Допустить, что её спасают, девушка не могла. Такое благородство в Пустоши не было принято. Скорее уж, кто-то решил отбить её, чтобы продать, изнасиловать или съесть. С вариантами совмещения.

Один из бандитов, не выдержав, бросился бежать, ломая кусты. Как только она запрыгнул в седло, стрела вонзилась ему в грудь. Кувырнувшись назад, беззаконник исчез из виду.

Остальные отступали, не сводя глаз с зарослей. Про Эру они напрочь забыли. Мечи, которые они выставили перед собой, заметно дрожали.

Девушка тоже поискала глазами «спасителя», но никого не увидела. Оно и неудивительно.

Когда сверху спрыгнула гибкая фигура, Эра едва не вскрикнула от неожиданности. На миг ей показалось, что бандитов атаковала пантера. Но это был человек.

Черноволосый воин легко рассёк воздух узким, слегка изогнутым мечом, и один из беззаконников упал на колени, зажимая распоротый живот. Между пальцами толчками струилась кровь. Эру замутило.

Ещё взмах стали — и другой бандит схватился за горло. На этот раз алые струи ударили в воздух, окрашивая его в розовый туман.

Остался только толстяк. С отчаянным криком он бросился на противника, но тот уклонился небрежным движением. Мелькнул изогнутый меч, и в траву упало отрубленное ухо. Бандит неуклюже развернулся, взмахнув оружием. Сталь впустую рассекла воздух.

Его противник сделал изящный выпад, и вместо носа на лице толстяка образовалась кровавая дыра. Эра почувствовала, что вот-вот блеванёт. И она непременно сделала бы это, если б было чем. А так только желудок свело болезненными спазмами.

Меч незнакомца мелькнул трижды. С невероятной скоростью. В траву упали рука, второе ухо и аккуратно срезанная макушка с волосами. Она шлёпнулась прямо перед девушкой, блестя свежей кровью.

Толстяк закатил глаза и упал, как подкошенный. Эра почувствовала, как, кружась, падает в сгущающуюся темноту. Через миг она потеряла сознание.

Глава 25

Когда в дверь постучали, Эл нисколько не удивился. Он и не рассчитывал, что его оставят в покое до рассвета. Слишком необычными оказались события этой ночи, чтобы никто не завалился к демоноборцу.

— Открыто! — отозвался некромаг.

Он сидел на кровати, смазывая Кровопуск гвоздичным маслом, пузырёк которого, купленный в землях зитов, всегда имелся у Эла при себе. Комнату наполняла густая смесь запахов дорогого парфюма, тления и цветов — атмосфера, в которой не каждый согласился бы находиться долго.

В номер вошёл Дайн в сопровождении Ионы и двух солдат. Взглянув на некромага, экзорцист велел воинам остаться снаружи.

— И как всё это понимать? — спросил он, усевшись на стул.

Дайн прислонился к стене, сложив руки на груди.

— Что именно? — проскрипел демоноборец. — Появление футакуси?

— Нет, то, что ты смылся сюда, словно ничего особенного не произошло! — судя по тону, священник был возмущён.

— Я своё дело сделал, разве нет? Монстры мертвы. Если остались другие, их обнаружат в пустующих домах. Надеюсь, этим уже занимаются?

— Я распорядился, — ответил Дайн. — Но они умеют просачиваться через стены.

— Ничего. Как ты сам убедился, сталь делает их мёртвыми.

— Речь не об этом, — вмешался Иона. — Тебя наняли избавить город от нечисти, но ты даже не допросил Сигала! Не поговорил с Лэггом!

— Вы их арестовали?

— Само собой.

— Они что-нибудь сказали?

— Пока молчат.

Эл пожал плечами.

— И ты считаешь, что со мной они запели бы, как птички?

Экзорцист нахмурился.

— Я говорю об отношении к делу.

— К делу я отношусь сообразно обстоятельствам. Если Лэгг и Сигал решат говорить, они расскажут всё и вам. Если нет — мой страшный вид их не сподвигнет. Не забывайте: это не простые обыватели. Они убивали девушек, крали их кровь и проводили эксперименты, пытаясь вернуть себе изначальную природу. Интересно, кто их научил.

— Чему? — насторожился Иона.

— А вот этому всему. Не сами ж они додумались переливать кровь.

— Почему?

— А с чего бы?

Экзорцист с Дайном переглянулись.

— Так надо выяснить, откуда ноги растут, — сказал жрец.

— Если вам угодно, — произнёс некромаг.

— Что ты имеешь в виду?

— Что данное расследование не является частью моей работы. Я обнаружил и убил монстров — дело сделано.

— Но ты не прикончил остальных чудовищ.

— Если они существуют. Нам это неизвестно. Пока.

— Ясно: ты хочешь доплату за расследование.

— Если оно вам нужно. И если вы считаете, что не справитесь сами.

Экзорцист поднялся. Вид у него был крайне недовольный.

— Мне нужно обсудить это с Капитулом. А ты пока отправляйся вместе с солдатами обыскивать пустые дома. Им может понадобиться твоя помощь. Если в городе остались футакуси, убить их — твоя работа.

— Как скажешь, — отозвался Эл. — Но не тяни с ответом от Капитула. Иначе я потребую оплаты и уеду.

Когда священник с Дайном вышли, некромаг пару минут посидел, смазывая меч, затем убрал его в ножны и встал. Он сомневался, что в Альтахире остались футакуси — иначе они напали бы и на Захарию Лэгга, а не только на Сигала. Поэтому он и отправился в гостиницу. Но Иона был прав: если чудищ всё-таки обнаружат, будет лучше, если их убьёт демоноборец.

* * *

И надо же было свалиться проклятому мертвяку на его голову! Шагая по тёмной улице вслед за экзорцистом, Дайн думал о некромаге. Тот вёл себя странно. Конечно, ожидать адекватного поведения от мертвеца, промышляющего истреблением чудовищ, наверное, глупо, но всё же… Было что-то в легендарном демоноборце нелогичное. Словно он на самом деле преследовал некую иную цель, нежели нажива, и деньги не были его прерогативой.

Вообще, Дайн ждал момента, когда ворота Альтахира, наконец, захлопнутся за Легионером. Присутствие чужака раздражало его, и обязанность сопровождать его, а вернее — присматривать за ним, здорово трепала нервы. Потому что военный чувствовал: его подопечный себе на уме, а значит, совершенно непредсказуем.

Впереди показалось здание Капитула. Посещать его Дайн не любил. У священников вечно находились для солдат какие-то поручения, сути которых они не объясняли. Действовать часть приходилось вслепую. Раньше Дайн был просто адъютантом Натаниэля Снизи, и начальник стражи сам разбирался с Капитулом, но теперь его обязанности сами собой легли на плечи Дайна. А от