Последняя битва-2 - Данияр Саматович Сугралинов
Памятуя о своих встречах с прежним Ядром, я представил тяжелый трупный запах, исходящий от его тела, казалось, он ощущался даже через Всевидящее око. Большой По ничем не занимался – просто сидел неподвижно, погруженный в свои мысли.
Морена и Жнец, стоявшие за спиной Ядра, почти не двигались. Айлин и Магвай нетерпеливо мерили пещеру шагами и тихо переговаривались, однако слов их я не слышал.
Остальные легаты: Ланейран, Бьянканова, Критошибка, Ронан и Крей – стояли все теми же неподвижными статуями, какими я видел их в свой прошлый визит. Значит, владельцы этих персонажей так и не вернулись в Дис.
Я сосредоточился и активировал Вездесущность, перенеся себя прямо в центр подземного зала в нескольких метрах от Большого По. Материализовавшись, я тут же ощутил непривычную тяжесть в теле, словно воздух вокруг превратился в густой кисель. В ноздри ударил затхлый смрад разложения, смешанный с каким-то сладковатым запахом, от которого к горлу подкатила тошнота.
Следующим делом я оценил его уровень… За все это время он едва перевалил за двухтысячный. Круто для игрока, но для полубожества и лидера фракции, еще и с перком «Проглот», конвертирующим входящий урон в очки опыта? Да уж, негусто.
Удивительно, но Большой По не выглядел ошеломленным моим внезапным появлением. Он медленно повернул голову, вперив в меня светящиеся зеленым глаза, и растянул губы в неестественно широкой ухмылке, обнажая пожелтевшие зубы.
– Шеппард… Явился наконец-то. – Его голос звучал странно, словно одновременно говорили несколько человек разного возраста и пола, создавая жуткий диссонанс. – На третий день после возвращения, да? Ну, спасибо и на этом.
Он с видимым усилием поднялся с трона, и я заметил, что вблизи его тела воздух подрагивал, образуя небольшие искажения, словно марево над раскаленным асфальтом. Его огромное грузное тело двигалось с неожиданной грацией, вопреки законам физики.
Морена и Жнец, поприветствовав меня взглядами, последовали за ним, оставаясь за его спиной. Магвай с Айлин остались на своих местах, буравя меня мертвыми блеклыми глазами.
– На второй, – ответил я. – Извини, раньше не мог. Проспал почти сутки. Как ты тут держался?
Большой По помолчал. Я чувствовал его обиду, но не из-за этих двух дней отсутствия, а в целом из-за несправедливости жизни. Как будто его поманили славой, богатством и счастливым будущим, а в итоге заперли в этом кошмарном теле. С большой вероятностью – навсегда. Или пока не погибнет настоящее тело в капсуле.
Махнув рукой, мой друг пожаловался:
– Жаль, что Ланейран не пригласили…
Не став уточнять, что он имел в виду, я поманил его к себе и раскинул руки для объятий.
– Иди сюда, я тебя обниму, вонючка! Мы же почти год не виделись!
Большой По замер на мгновение, словно не верил своим ушам. Его нечеловеческие глаза моргнули – первый раз с момента моего появления, – и в них мелькнуло что-то настоящее, тень прежнего Уэсли. Он сделал неуверенный шаг вперед, и я не стал ждать, шагнул навстречу и крепко обхватил его руками. Плоть под моими пальцами была холодной и упругой, как плотная резина. Запах гнили и чумной заразы ударил в ноздри с новой силой, но я только крепче стиснул объятия. Это был мой друг – пусть изменившийся, пусть запертый в кошмарном теле, но все тот же Большой По. Уэсли чертов Чоу.
– Я скучал, задери тебя инрауг, – прошептал я неожиданно даже для самого себя. – Как же я рад тебя видеть!
Большой По, чьи конечности сначала неуверенно повисли вдоль тела, вдруг крепко обхватил меня, и в его нечеловеческой хватке почувствовалась отчаянная сила. Он уткнулся лицом мне в плечо, его трясло.
– Думал… думал, ты никогда не вернешься. – Его многоголосье стало менее выраженным, и я отчетливее различил настоящий голос По. – Думал, никто из вас не вернется. Никогда! Знал бы ты… как мне тут было…
– Одиноко?
– Арг-гх! – заревел он, не отпуская моих плеч, отстранился и выругался мне в лицо: – Сука, Шеппард, это не объяснить словами. Это было капец как одиноко! Отчаянно! Я, мать твою, пытался даже утопиться в этой луже! – Он ткнул рукой в черный чумной водоем. – Морена и Жнец… Только благодаря им я не свихнулся окончательно! Спящие боги, спасибо, что вернули моих друзей!
У меня на глазах Ядро превращалось в того Большого По, которого я хорошо знал. Из его словесного потока я понял, что здесь уже побывали Краулер, Бомбовоз, Тисса, Гирос и Ирита, а Тисса даже дважды, поэтому Большой По уже оклемался и ждал только меня – хотел увидеть собственными глазами, что я действительно вернулся, а значит, не все потеряно и мы еще имеем шанс вернуться в настоящий мир.
Краем глаза я заметил, как дернулся Магвай. Его мертвенно-бледное лицо исказило отвращение, смешанное со странной завистью. Он быстро отвернулся, избегая смотреть на нас. Айлин же, напротив, наблюдала с холодным интересом, склонив голову набок. В ее взгляде читалось что-то похожее на научное любопытство, словно она наблюдала неожиданный эксперимент и записывала результаты. Но то была не рациональность Бездны, а что-то куда более человеческое, словно она узнавала нас, своих заклятых врагов, настоящими.
Большой По наконец разжал объятия и отступил на шаг. Зеленое свечение в его глазах мерцало, то усиливаясь, то ослабевая – словно сердцебиение.
– Но знаешь… Ты, брат, единственный, кто все еще считает меня… – Он не закончил фразу, но я и так понял.
Человеком. Он хотел сказать «человеком».
– Хорошо, что мое логово на Кхаринзе, – продолжил он. – Меня навещали Ояма, Патрик… Тетушка Стефани отправляла детей-неписей со вкусной едой ко мне. Кстати, эти сорванцы из Темного братства… Их отсюда пинками было не выгнать! Особенно того дерзкого гобника Коляндрикса! Этот кретин даже уговаривал меня обратить его в нежить, прикинь, Скиф!
– Я видел его, он все еще живой.
– Ага. Не стал портить ему жизнь, а потом он влюбился в какую-то девушку-гномку и сам отвязался. Вообще, если сейчас вспоминать, то почти каждый день кто-то меня да навещал…
Большой По рассказал о том, как жил здесь в наше отсутствие, но в его истории так и не прозвучало главного. Он так и не развился как Ядро и никак не усилил Чумной мор.
– Ну, теперь твоя очередь! – резюмировал он. – Тисса говорила, тебе много есть о чем
