Барон Дубов. Том 12 - Михаил Капелькин

На ловца и зверь бежит!

— Барон Дубов, а я как раз к вам с личным визитом по личному поручению нашего государя! — учтиво поклонился князь Тарасов.

Десяток его охранников занял все возможные позиции в коридоре. Один из моих соседей, сын некого герцога из Сибири, получил в нос при попытке выйти. Развопился, но заткнулся, как только понял, с чьей охраной имеет дело.

— Ваше Сиятельство, — склонил я голову в ответ. — Чем обязан?

— Барон, — развёл руки князь, слащаво улыбаясь, — я здесь, чтобы пригласить вас на свадьбу!

«Да ё……ю», — вспомнил я ругательство старика Никона.

Опять какая-то подстава! Я этого Императора знаю!

Поэтому вслух решил уточнить:

— Не на мою, надеюсь?

Глава 8

— А? — опешил Тарасов и мягко улыбнулся. — Что вы, конечно нет! Грядёт большой праздник, приуроченный к победе над Османской Империей. А вы, ваши подруги, барон Маститов и другие — главные герои этой победы. Так что сперва будет награждение героев. А затем, конечно, главный праздник для всей нашей Империи — свадьба Императора!

— Ого! — тут даже я удивился. Он вроде бобылём был конкретным в нашу последнюю встречу. Даже к бедняжке секретарше не прикасался. — И на ком женится?

— Обо всём узнаете позже, господин Дубов. Праздник уже совсем скоро… — Вдруг он что-то заметил в выражении моего лица и дополнил: — А отказаться вы не можете. Сами понимаете — личное приглашение Императора. Для вас и всех ваших подруг.

Зараза, так и знал…

— К тому же, — продолжал князь, — государь сказал, что хочет, чтобы его свадьба была хотя бы отдалённо такой же весёлой, как бал в честь его дня рождения осенью.

Я вспомнил, как после проделок Агнес несколько заносчивых аристократов в прямом смысле обделались. И да, это было весело!

— Ладно, убедили, — вздохнул я. — Когда нужно прибыть?

— Сейчас, разумеется! — как фокусник, развёл князь руки. Как будто из рукава дирижабль сейчас вытащит. — На вокзале нас дожидается поезд, так что прошу, как будете готовы… Я буду ждать там. А то надоело, знаете ли, в дверях у барона стоять.

Я пропустил колкость мимо ушей. У Тарасова была дурацкая привычка являться без приглашения. Понятно, что он Первый советник самого Императора, и это должно ему сходить с рук, но… моё жилище — мои правила. Если что-то не нравится, человек всегда может воспользоваться базовым в нашей Империи правом на свободу передвижения и свалить на все четыре стороны.

Сунув в руки князя пухлые конверты, произнёс, уходя обратно в комнату:

— Раз вы обратно на вокзал, то закиньте почту в отделение там. Не сочтите за труд, Ваше Сиятельство.

По лицу Тарасова промелькнула тень, щека едва заметно дёрнулась, но затем он улыбнулся.

— Всенепременно.

— Вот и ладушки! — захлопнул я перед ним дверь.

Мне, конечно, нужна его помощь, но лебезить перед этим человеком всё равно не собираюсь. Да и неизвестно ещё, сможет ли он помочь с уликами по делам мятежников.

В комнате меня ждало несколько пар любопытных глаз, чьи обладательницы вперемешку валялись у двери. То-то она тяжело так открывалась…

— Подслушали, значит? — упёр я руки в талию.

— Дверь толстая, слышно плохо, — надула губки Мита.

Остальные кивками подтвердили.

— Собирайтесь, в Питер поедем, — махнул я рукой на этих проблемных.

* * *

Я думал, что на вокзале академии нас ждёт и поезд академии, но как же я ошибался… Это был не просто поезд, а личный бронепоезд Первого советника, князя Тарасова. Броня толще нескольких сантиметров, узкие окна-бойницы и локомотив, больше похожий на древний таран для ворот. И пушки. Повсюду торчали пушки. Большая часть располагалась на крышах вагонов, торчала из бронированных башен с круговым обзором, а меньшая — находилась на самом локомотиве.

— Не люблю путешествовать на дирижаблях, — пояснил князь Тарасов, когда мы поднимались на борт этого сухопутного корабля. — Предпочитаю поезда. Пусть медленнее, зато надёжнее и безопаснее. Неуютно, когда от пустоты тебя отделяет всего лишь металлический пол толщиной в несколько миллиметров.

Ну, это он преувеличил. На боевых дирижаблях там броня, чтобы выдерживать зенитный огонь с земли. А вот на пассажирских в целом да.

— Хм… кого-то не хватает, — забеспокоился Тарасов, когда все девушки поднялись на борт. Почти все… — А где госпожа Зубова? На неё тоже выдано приглашение.

— Она с нами, но едет лишь здесь, — похлопал я по груди, одетой в меховую жилетку.

— Что? — Тарасов стал белее снега. — Она… Она умерла⁈

— Что? Нет конечно! Просто госпожа Зубова из числа редкого вида дриад. Они не любят большие и шумные города, так что… едет с нами действительно только здесь. — Я снова коснулся груди.

— Жаль это слышать, — хрипло сказал Тарасов и, судя по взгляду, мыслями ушёл куда-то в себя. Будто автоматически произнёс: — Прошу, чувствуйте себя как дома.

Как дома, так как дома. И внутри вагон, в котором мы очутились, действительно напоминал дом на рельсах. Купе занимало весь вагон. Повсюду мягкая и роскошная мебель, ковры, небольшие столики, на некоторых — графины с напитками, в боковой стене по центру небольшой камин. Красивый и полезный, потому что от него, вероятно, весь вагон обогревается. Короче, здесь не только можно ехать в комфорте, но и жить!

— Графиня Вдовина! — учтиво склонил голову князь, когда мы расположились и он присоединился к нам. — Рад познакомиться лично.

— Ваше Сиятельство… — сделала реверанс притихшая Катя.

Чего это она, интересно?

— А вы знакомы? — удивился я.

— Я знал её отца, — улыбнулся Тарасов.

Вскоре поезд тронулся, а следом принесли ужин. Первый советник Императора ужинал… так себе. Я готовлю значительно лучше даже с учётом моих провинциальных навыков. Перепела были недожарены, утка в апельсиновом соусе — будто подошва от сапога, кофе слишком сладкий, а сливки явно несвежие. И недоумевал не только я, но и все остальные. Особенно княжна, с её утончённым княжеским вкусом. Она то и дело бросала взгляды на Тарасова, словно задавалась вопросом, как может Первый советник Императора кушать такие какахи. Я же этим вопросом не задавался. Просто есть не стал.

А князь, наоборот, наслаждался каждым кусочком. Странный он. Но нормальный на такой работе, наверно, не задержался бы.

После ужина девушки в мрачном настроении отправились спать в соседний вагон. Я тоже пошёл туда, но в итоге у меня так скрутило живот, что я сделал крюк в сторону туалета.

Тьфу! Прибить бы этого повара… Неужели у Тарасова желудок железный? Или просто