Излом - Алексей Витальевич Осадчук
Сейчас они в начале пути: привыкают к своим новым возможностям, а также активно развивают природные дары. Я рад, что Вайра здесь. Она многого достигла за последнее время и с удовольствием делится опытом с теми, кто примкнул ко мне, как это уже делает Селина среди своих сородичей.
Кстати, вопрос с почтой, наконец, решен даже лучше, чем планировалось изначально. Осталось обозначить направления — и эфирель обеспечат мне связь, по сути, самую надежную и быструю в этом мире.
Конечно, в будущем противостоянии с темными для потомков могущественных воздушных элементалей уготована другая, более значимая роль, чем доставка писем, но не все из них смогут сражаться, как Вайра. Кто-то продолжит заниматься корреспонденцией.
Письма… Мои мысли снова вернулись к докладу.
В начале своего послания Ганс Крауз подытоживал главное: «Все по-прежнему уверены, что его сиятельство пребывает в Тени». Легенда работала без утечек, и это радовало.
Бертран и другие добрались без особых проблем, уже осваиваются на новом месте и ждут моего возвращения из Тени.
Ганс отдельно упомянул, что за Бенедиктом, моим садовником, который по совместительству является шпионом ее светлости герцогини Луизы де Клермон, установлено наблюдение. И это уже принесло плоды.
Старик, тоже решивший отправиться в дальнее путешествие на север Бергонии, несколько раз пытался найти способ доставить весточку в Эрувиль. У него пока ничего не вышло, но, если получится, первородные готовы перехватить послание.
Скорее всего, старый Бенедикт отправился на край света не по собственному желанию, хотя по его безучастному выражению лица в последние дни пребывания в Лисьей норе и во время ночной погрузки на корабль ничего нельзя было сказать.
Подобное внимание ко мне герцогини де Клермон интриговало. Самостоятельная ли она фигура или действует по приказу супруга? А может — самой королевы? Надо бы прояснить этот момент.
Осталось каким-то образом нанести ей визит. Хотя учитывая тот факт, что она, как самая приближенная фрейлина королевы Беатрис, сейчас находится безвыездно во дворце, навестить герцогиню будет довольно сложно.
Ганс также отрапортовал об истреблении трех отрядов ряженых. На удивление, действия этих негодяев на бергонцев произвели прямо противоположное воздействие ожиданиям Бофремона.
В Бергонии никто не поверил, что люди маркграфа де Валье способны на такие преступления. Трупы разбойников развешаны по деревьям вдоль имперского и королевского трактов. На шее каждого висит деревянная табличка с нарисованным рыжим лисьим хвостом.
В травле ряженых участвовали не только мои отряды оборотней, но и местные охотники. Уродов загоняли и истребляли, как бешеных зверей.
Так или иначе, план Бофремона был рассчитан не на жителей Бергонии, а в большей степени на вестонцев. Свою ложку дегтя в бочку меда ему все-таки удалось добавить: в Эрувиле до сих пор ходят противоречивые разговоры о происхождении этих летучих отрядов.
Тут уж ничего не поделаешь. Даже развесив мертвых бандитов по всем деревьям в стране, черные рты все равно не закрыть. Люди в массе своей невежественны и глупы. А также завистливы и склочны. Сколько доказательств невиновности не предоставь — они будут говорить только то, что им ближе и удобней. Уверен, все миры устроены подобным образом. По крайней мере, мой родной мир мало чем отличается от этого.
Но мне плевать на мнение каких-то оборванцев и недалеких личностей. Во всей этой ситуации важно то, что реакция с моей стороны на действия моих врагов последовала незамедлительно. Это сигнал всем остальным: Бойтесь! Возмездие настигнет каждого!
Еще Ганс сообщал, что приток беженцев в Гондервиль и марку постепенно иссяк. Все, кто смог добраться, добрались. Остальных разворачивали обратно новые бергонские землевладельцы. Они же присылали в марку послов с требованиями больше не принимать беглых, на что Ганс дипломатично соглашался, но продолжал принимать бедолаг, сумевших прорваться на север, убегая от произвола новых хозяев.
Те, в свою очередь, грозились завалить королевскую канцелярию жалобами на произвол маркграфа де Валье. Собственно, это все, чем они могли меня напугать. Воевать против меня никто из них не посмеет.
А что касается жалоб королю… Самым настырным можно показать свиток, который мне дал Карл перед походом: там черным по белому сказано, что я, как маркграф, охраняющий север от теневых тварей, имею довольно широкие полномочия. Конкретно о крестьянах там ничего нет, но кто сказал, что они мне самому не нужны, дабы обеспечивать пограничное войско пропитанием? Короче, пусть себе скалятся и гавкают — на большее эти новые хозяева Бергонии не способны.
Их максимум — подослать забияк из безземельных дворян, чтобы мутить воду в Гондервиле. Но и это у них сработало не самым удачным образом: мои страйкеры вызвали особо наглых провокаторов на дуэли, чем заметно проредили их ряды. Теперь в Гондервиле временное затишье.
Кстати, там же были схвачены лазутчики аталийцев, прибывшие в город под видом купцов. Вынюхивали, как обстоят дела на севере Бергонии. Сейчас эти любознательные ребята сидят в темнице Форта де Грис, дожидаясь моего возвращения.
Золотой лев активизировался, прощупывает почву перед будущим наступлением. В том, что он и молодой король Адриан не забыли обо мне, я нисколько не сомневался. Даже если отбросить личные мотивы, перед нападением на Вестонию оставлять у себя в тылу меня и моих людей было бы глупостью с их стороны.
М-да… Несмотря на все усилия Шарля де Роллена, который пытался собрать новый бергонский легион, юг и центр Бергонии вряд ли продержатся долго.
Не знаю, о чем думал Карл, посылая туда этого бестолкового графа, который, кроме как грозно надувать щеки, ни на что более не способен. Все, что Шарль де Роллен успел сделать, — написать в королевскую канцелярию множество жалоб на меня, выжить из командования новым легионом опытных офицеров, вроде того же Самюэля Кронера, и поставить на их места своих приближенных, которые, кроме вина, охоты и балов, ничем другим не интересовались. Подозреваю, финт с арестом Гастона Лафора — тоже рук дело Шарля де Роллена.
Как итог, новым отлично подготовленным легионам Золотого льва будет противостоять собранное с миру по нитке ополчение, состоящее из полуголодных крестьян и обозленных горожан.
Кстати… Ганс сообщал, что Гастону Лафору удалось перейти границу, добраться до своих людей и увести их на север Бергонии. Сейчас он находится у меня в марке вместе со всей своей когортой. Именно он и принес вести о состоянии дел в новом бергонском легионе.
Капитан Отчаянных прибыл не с пустыми руками. На южной границе его людям удалось перехватить астландских гонцов, пытавшихся перейти границу
