"Фантастика 2025-124". Компиляция. Книги 1-22" - Павел Кожевников

— Госпожа, воды? Может, велеть принести вина? Или сока?

— Спасибо, Ясия, ничего больше не нужно, — глотнув водички, кивнула я. — Проводи меня пожалуйста обратно в комнату, я уже сыта.

Лица женщин перекосило. Я направилась на выход, а вот Демириза схватила Ясию за руку и так дернула, что девушка бухнулась на колени:

— Ты почему не сказала, что она понимает по-халифатски, дрянь! — вызверилась хозяйка.

— А вас не смутило, что она при вас со мной разговаривала, когда провожала? Собственную глупость на чужую голову не перекладывайте, негоже, — бросила я. — Мне все равно, что вы говорите. Мы здесь всего на одну ночь. Кириму я ничего не стану говорить, но и вы скандал не раздувайте.

— Вы не поняли… мы не хотели никого обидеть… эта негодная служанка… — залебезила Демириза.

— Мне все равно. Надеюсь, на обратной дороге мы не будем заезжать в ваш прекрасный город и больше никогда не встретимся. Ясия, пожалуйста, я устала и хочу вернуться в комнату.

— Вас может проводить другая служанка, — попыталась встрять Уларда.

— Мне будет комфортнее, если это будет Ясия. Считайте это капризом гостьи. Вам ведь важно, чтобы гости в вашем доме были довольны? — улыбнулась я.

В конце концов Демириза кивнула, и Ясия поспешила за мной. Уже в коридоре она принялась причитать, что как бы чего не вышло, и что госпожа не хотела плохого, просто недопонимание… в общем, пыталась как-то сгладить ситуацию.

— Лучше расскажи, что там с твоим братом, — попросила я.

В ответ девушка всхлипнула:

— Госпожа не велела приводить ему лекаря. Он поранился несколько дней назад. Рану-то я почистила, мазь наложила, но у него все равно поднялась температура. Говорят — сгорит от лихорадки, не жилец. Нас отец в рабство продал из-за того, что не смог по контракту с торговцем расплатиться. Караван его орки пограбили. Я потому языкам обучалась, чтобы ему помогать. А вон оно как сложилось. Брат-то мал еще, дешевый раб совсем, поэтому хозяйка тратиться на лекаря не хочет — он же не отработает потом.

— Сколько лет твоему брату?

— Десять, госпожа.

Некоторое время мы шли молча, а, когда добрались до выделенной мне комнаты, я обернулась:

— Ночью, когда все заснут, проводи меня к брату. Я постараюсь помочь, хоть ничего не обещаю.

Девушка, не дослушав, бухнулась передо мной на колени, пришлось подхватить ее за плечи и заставить выпрямиться:

— Я ничего не обещаю, понятно? Просто посмотрю, не благодари прежде времени.

Все равно, уходя, Ясия бормотала слова благодарности. Я же легла на кровать и постаралась заснуть, потому что ночь ожидалась непростая. Прикрыв глаза, впрочем, я сперва связалась с Золотцем:

«Где ты?»

«Близко, горы, дом, охочусь… Прилететь?»

«Я велела не следовать за нами, за горами холодно,» — напомнила я.

«За горы не полечу, холодные ветры леденят перья. Только здесь, буду поблизости».

Я тяжело вздохнула. Свободолюбивое создание не слушалось, гнуло свою линию, но при этом по какой-то странной причине он ко мне привязался и следовал за мной, а не улетал совсем.

Было далеко за полночь, когда Ясия тихонько разбудила меня, бормоча мольбы и причитания. Я с трудом встряхнулась и села на кровати:

— А Кирим?

— Господина УраноФэ после ужина и активных возлияний унесли отсыпаться в выделенную ему комнату, — скромно потупившись, пробормотала Ясия.

Я раздраженно закатила глаза, вставая, накинула на спину палантин и поспешила за рабыней. Мы прошли через внутренний дворик в часть дома для слуг, затем прошли через кухню в какие-то задние помещения, которые становились все меньше, темнее и беднее. Ясия толкнула одну из дверей, в крошечной комнатке за ней обнаружились два брошенных на пол матраса, на одном из них лежал худенький смуглый мальчик, прижимая к груди обмотанную грязными тряпками руку.

— Ясия, — простонал он.

Глава 74

У мальчика был жар. Покрасневшая кожа, отекшие глаза, поверхностное прерывистое дыхание. Когда я прикоснулась к его лбу, то и вовсе руку отдернула, так он был горяч. Градусов под сорок, наверное. Поэтому я прикрыла глаза и сосредоточилась. Ощутить силу магии Воздуха, призвать ее и расщепить. Порыв ветра прошелся по комнате, растрепав одежду Ясии и заставив ее ахнуть. Я же наложила на ее брата заклинание охлаждения, сбивая температуру. Он прикрыл глаза и медленно глубоко вздохнул.

— Ох, госпожа, благодарю, госпожа! — запричитала Ясия, опять бухнувшись на колени.

Я поморщилась:

— Слишком мало воздуха, мне нужно выйти, — пробормотала я. В комнате двух рабов даже окошка не было. Я вдруг почувствовала себя запертой, ограниченной в этой комнатушке и выскочила в коридор. Только и там было темно и затхло, нужно было пройти по длинному запутанному лабиринту, прежде чем оказаться на улице. Сосредоточившись, заставила себя выдохнуть и остановиться, не поддаваться панике. Вернулась в комнату и велела: — бери его под плечи, я подхвачу за ноги, и понесем.

— Куда?

— Мне нужно на воздух, здесь я больше ничего не добьюсь. Да и омыть его тоже не помешает. Идем во двор, к колодцу.

— Но, госпожа, это запрещено для рабов… — пролепетала Ясия, но, тем не менее, подхватила брата под мышками и с моей помощью потащила на выход.

Я промолчала. Меня мутило от этого места, от этих людей и оков. В этом городе, в этом доме будто собралось все то, что я ненавидела в этом мире — рабство, пассивность, бессилия. И Ясия тоже бесила своими причитаниями и стенаниями, тем, что не могла ничего сделать, только умолять… она была слишком похожа на меня-прежнюю. Мне не хватало свободы степей, вольного ветра, уважения орков, которого я добилась собственными силами и с помощью друзей. Ее раболепие просто потому что я свободна, просто потому что я гостья в доме и магичка, убивало.

Лишь когда мы ступили на плитки двора, залитые лунным светом, я смогла выдохнуть свободнее. Ласковый прохладный ветерок сдул пот, выступивший на моем лбу, я с трудом подавила желание немедленно активировать крылья и взлететь над людским городом. Какой-то голосок в голове нашептывал, что меня никто все равно не заметит, никто не узнает, но…

Мы подтащили мальчика ближе к колодцу и уложили прямо на плитку, в щелях между которой поросли какие-то сорные травы. Я вновь наклонилась к мальчику, коснулась его лба —