Лейтенант спасательной службы - Михаил Александрович Михеев
– Не враждебных, а недобросовестных конкурентов, – наставительно поднял указательный палец механик. – И потом, как будто ты не смотришь.
Что называется, не в бровь, а в глаз. Истомин лишь хмыкнул в ответ и полез в кабину. Минут через пять к нему присоединился Кривошеев и застал пилота за деловитой возней. Предполетная диагностика систем – процедура стандартная, рутинная, но притом важная.
– Что, Вить, не скопытимся?
– Не должны. Петрович дело знает.
– А что, он машину готовил?
– А ты не видел?
– Я пришел – никого не было.
– Значит, и впрямь порядок. Не будь он уверен в машине – хрен бы ушел.
Кривошеев лишь кивнул, соглашаясь. А еще через полчаса люк стартового колодца открылся, и бот, получив мягкий, но увесистый шлепок магнитных ускорителей, пробкой выскочил наружу.
Истомин не думал, что с обнаружением источника сигнала могут быть проблемы. Аппаратура «Ирбиса» уже позволила вычислить его местоположение с точностью до полутора-двух десятков километров. По масштабам космоса меньше, чем ничто. Соответственно, в навигационную систему бота успели ввести данные, и курсопрокладчик не только нарисовал красивую трехмерную картинку, но и запустил автопилот. Оставалось контролировать процесс и, собственно, вести поиск, чем Истомин и занялся. Ну и, конечно, не мог он обойтись без того, чтобы лишний раз не посмотреть на свой корабль – очень уж нравилась ему эта картина.
«Ирбис» выглядел очень внушительно даже на фоне бесконечности космоса. Тем более, пока он был еще недалеко, закрывая от наблюдателей изрядную часть Млечного Пути. Своей формой он напоминал странный гибрид наконечника копья и хорошенько отожравшегося кашалота. Как ни странно, это не вносило диссонанса в восприятие, космический гигант выглядел очень гармонично и в то же время сурово.
Жаль только, долго любоваться этим не получилось. Бот, легко обогнав неспешно крадущуюся громаду звездолета, стремительно приближался к цели – небольшой, размером с Марс, планеты. Атмосфера ее была давным-давно «сдута», поверхность выжжена. Мертвый каменный мир из тех, что регулярно встречаются на пути людей и, как правило, не представляют особой ценности.
Корабль он увидел почти сразу, а снизившись понял, что произошло с полукилометрового диаметра ребристым диском. Очевидно, он не успел погасить скорость и врезался в поверхность планеты. Угол, правда, был очень мал, и корабль не разбился на мелкие болтики, а пропахал борозду пятикилометровой длины, обильно раскидав вокруг сорванные куски обшивки. Сейчас они валялись, тускло блестя в призрачно-голубом свете умирающей звезды, и выглядели невероятно чужеродными среди унылого ландшафта. Куски обшивки, скрученные от удара в бараний рог балки, вырванный «с мясом», и наполовину зарывшийся в грунт титановый «бочонок» двигателя… Словом, типичная картина локальной катастрофы, Истомин за свою жизнь на такие насмотрелся. Бывали и пострашнее, а это – так, средний уровень.
– «Либерти», – негромко сказал Кривошеев. – Грузопассажирский.
Да уж, Капитан Очевидность, не иначе. То, что именно серия «Либерти», видно сразу, равно как и характерные для этой модификации надстройки. Вообще, данный тип кораблей строился во время последней большой войны между Империей и Альянсом в огромных количествах. Теряющий силы и территории Альянс отчаянно нуждался именно в таких кораблях – дешевых, неприхотливых, строящихся быстрее, чем имперские рейдеры успевали их жечь. Впрочем, имперцы решили проблему, вдребезги разнеся сами верфи.
А потом война закончилась, и остались несколько сотен кораблей – грузовозов, войсковых транспортов, танкеров, которые стали вдруг не нужны правительству и продавались по цене металлолома. Часть в качестве репараций забрала Империя – а что, корабли надежные, крепкие, пригодятся. Остальные в большинстве раскупили частники, многие из которых перестраивали корабли на свой вкус, иногда большими сериями, как этот вот, разбившийся, чтобы потом выгодно перепродать. В общем, война закончилась давным-давно, а ее наследия по-прежнему бороздили космос и, к слову, оставались востребованными.
Конкретно этот, правда, отлетался. После такой-то посадки! Конечно, восстановить-то можно. Все, что угодно можно починить, вопрос лишь в затраченных силах, но Истомин подозревал, что ввязываться в столь убыточное предприятие, как ремонт совершившего аварийную посадку корабля, никто не станет. Попросту невыгодно это, дешевле списать в утиль и купить новый. Или, если ностальгия мучает, такой же, благо предложения на рынке есть постоянно.
– Связь по стандартному протоколу. По резервному протоколу. На аварийной волне…
В течение двадцати минут бот пытался связаться с аварийным кораблем, используя все варианты, от гиперсвязи до банального мигания прожектором. Результат был нулевым – звездолет не отвечал, продолжая орать на всех волнах сигнал бедствия. То ли у него были разрушены приемные антенны, то ли еще какая-то проблема. Наконец обоим это надоело, и Кривошеев раздраженно ткнул пальцем в экран:
– Садись вон там, у правого борта.
– Не-а, не полезу я туда.
– Это почему еще?
– Слушай, ты, враг по разуму. Неужели тебе все разжевывать нужно? Там рядом скалы, плюс борт серьезно разрушен. Видишь, куда торчит вывернутая обшивка? И какой остроты края, представил? А места чуть. Сесть-то я смогу – а вдруг придется резко стартовать? Чуть мотнет – и либо вмажемся в корабль, либо зацепим скалу. Оба варианта чреваты пропоротыми бортами.
– Зато маскировка. Кто нас там заметит?
– Детектор излучения. У нас совсем другие характеристики энергетического фона двигателей. Ну, их-то я заглушу, а с топливными элементами что делать? Они ж тоже фонят. Забудь про нормальную маскировку, лучше сделать ставку на быстрый старт.
– Ладно, убедил. Давай на свое усмотрение.
Истомин кивнул и аккуратно посадил корабль… прямо на корпус транспорта, сверху. А какая разница? Конструкция выдержит, а стартовать отсюда проще всего, да и до шлюзов два шага. Плюс остаточное излучение двигателей корабля создаст боту какую-никакую маскировку и, может статься, выиграет им пару секунд.
Паранойя? Конечно. Вот только лучше трижды оглянуться и остаться живым, чем с шашкой наголо угодить под пулемет. Откровенно говоря, их капитан придерживался того же мнения. Зря, что ли, они пошли сюда вдвоем? Ясно же, что для проведения серьезных работ требуется совсем другая техника и намного больше народу, однако, прежде чем пойдут основные силы, их бот, небольшой, маневренный и с максимальной защитой, должен оценить обстановку. А остальные пускай ждут в засаде.
Истомин бросил взгляд на радар. Все правильно, «Ирбиса» не видно – работают маскировочные поля, и обнаружить корабль сейчас можно разве что визуально. Империя за столетия прошла длинный путь и научилась многому. В том числе и осторожности.
– Я пошел.
– Давай, – кивнул Истомин. – Только аккуратней.
– Не учите меня жить, помогите материально, – булькнул в ответ из-под опущенного забрала гермошлема напарник. Выбрался из кресла, перешел в тесный шлюз и через минуту уже стоял на иссеченной за десятилетия странствий до
