Новые приключения князя Андрея в России 1806 - Августин Ангелов
— И когда только ты сделался сторонником точных наук? Раньше я за тобой не замечал подобного интереса. Да и выражаться стал мудрено. Хонсепсии и техлалогии у него, понимаешь ли… За границей у австрияков словечек нахватался, не иначе? Впрочем, продолжай, — высказался Николай Андреевич.
Присев на стул рядом с токарным станком, он внимательно слушал сына. Он видел, как тот горит желанием рассказать что-то интересное, и его глаза искрятся энтузиазмом. Но, в то же время, в сердце старика возникала тревога. Неужели все эти новые идеи могут привести к чему-то хорошему? Или это всего лишь мечты юности, не имеющие места в суровой реальности? Впрочем, сын уже не так и юн. Двадцать семь лет все-таки. Совсем большой мальчик уже…
— Андрей, — произнес старик, стараясь говорить спокойно, — я понимаю твою страсть к улучшениям. Но помни, что не каждое новшество приносит пользу. Много раз я видел, как стремление к переменам в армии оборачивалось катастрофой. Важно не только мечтать о преобразованиях, но и понимать, что за каждой идеей стоят последствия.
Сын, слегка нахмурившись, ответил:
— Я понимаю, отец. Но без изменений мы останемся на месте, и это приведет к гибели и разорению многих наших соотечественников. После Аустерлица мы должны быть готовы к новым вызовам, иначе французы просто сметут наши силы и силы наших союзников, оставшиеся в Европе, а потом принесут войну на своих штыках и сюда, на наши исконные земли России-матушки. Если ничего не будем делать прямо сейчас, то лет через шесть армия Наполеона и до Москвы дойдет.
Николай Андреевич вздохнул, осознавая, что его сын прав. Время не стоит на месте, и русская армия, как и все вокруг, должна развиваться, чтобы всегда быть способной ответить врагам достойно. А вот при Аустерлице достойно ответить французам почему-то не получилось. И от этого старому князю было досадно и обидно за родную державу. Вот только, в его сердце все еще оставалось сомнение. Он в очередной раз вспомнил не только о крахе собственной карьеры, но и о своих друзьях молодости, которые когда-то тоже мечтали о славе и величии, но закончили жизненный путь трагически.
Старик знал, что попытки изменить что-то к лучшему в своем Отечестве далеко не всегда заканчиваются лучшим положением для того, кто эти изменения начал. И это была горькая правда жизни. Потому он хотел предостеречь Андрея, оградить от неприятностей, внушить ему, что в каждом шаге на пути перемен нужно учитывать не только идеал, к которому стремишься всей душой, но и суровую реальность. И потому необходимо обратиться к непростому опыту тех, кто уже проходил этот тернистый путь. В этой связи Николай Андреевич вдруг вспомнил, уж какой необоримой страстью к переменам был охвачен его друг князь Григорий Александрович Потемкин-Таврический. И потому сказал сыну:
— Андрей, пока ты там эскизы свои чертишь, послушай историю одну поучительную, которую я еще тебе никогда не рассказывал. Ты знаешь, что я с Потемкиным служил и вместе с ним брал Очаков? Кажется, про это я говорил тебе много раз.
И, когда сын кивнул, отец продолжил:
— Так вот, Потемкин, чтоб ты знал, начал очень серьезные преобразования в армии. Он провел настоящие реформы. Он и единые штаты для воинских частей ввел, и егерей свел в батальоны, и сформировал мушкетерские полки, каждый из четырех батальонов, и из казаков создал полки регулярные, и на Черном море новый флот строил. Потемкин добивался от солдат и от офицеров не только хождения строем в ногу и красивого внешнего вида, а способности метко стрелять и умения действовать сообразно местности, используя рельеф для скрытных и быстрых атак. А еще он всегда следил за тем, чтобы армейское снабжение никогда не опаздывало, и чтобы солдаты были накормлены и вымыты в бане. Разбирался он и в экономии, грамотно распределяя расходы не только на жалование и на оружие с боеприпасами, а и на все прочие армейские нужды: на фураж и упряжь для лошадей, на починку обозных телег и палаток, на лазареты и на лечение раненых. Да и много еще чего продвигал Потемкин своими указами и делами. Пока не отравили его… Дело вышло темное. И ничего не доказали. Доложили тогда императрице, что скончался, мол, от лихорадки Григорий Александрович по пути в Яссы. Потемкину 52 года исполнилось, но здоров он был и силен, словно тридцатилетний. И я до сих пор уверен, что отравили его вражьи шпионы. А, может даже, и свои из зависти. Имелись у него подлые враги среди влиятельных семей Воронцовых и Завадских.
Андрей слушал внимательно, не перебивая отца ни словом, ни жестом, а продолжая что-то чертить на бумаге при помощи карандаша и линейки. И, когда Николай Андреевич закончил говорить о Потемкине, глаза наследника светились пониманием. А он сам уже закончил первый рисунок.
— Хорошо, — наконец проговорил старик, — давай посмотрим на твой эскиз.
Андрей, ободренный поддержкой отца, поднес ему свой первый набросок. И то, что увидел там старый князь, переворачивало все его представления об огнестрельном оружии. Сын предлагал нечто совершенно невиданное. Порох и пуля совмещались в одно целое, которое Андрей обозначил, как «унитарный патрон».
— Вот основа всего нового оружия. Начинать следует именно с патрона. И сделать его можно из простого картонного цилиндра с металлическим цоколем, а для воспламенения применим капсюль ударного действия. И эта капсюльная наковаленка, размещенная в центре патронного цоколя, по которой станет ударять боек, чтобы произвести выстрел, будет представлять собой отдельную маленькую деталь. А в дне гильзы просверлим отверстие для передачи воспламенения от капсюля к пороховому заряду, находящемуся внутри патрона. Развивая конструкцию, гильзу можно потом усовершенствовать, штампуя ее из тонкого металла, что даст лучшие технологические параметры, — объяснял Андрей.
А его отец слушал и удивлялся. Покрутив эскиз патрона в руках, он наконец-то проговорил:
— Хм, вещь интересная. Отпадает необходимость отдельно закладывать заряд и пулю. Но, как же ты предлагаешь воспламенять порох?
Андрей продолжил объяснения:
— Я же говорю, что воспламенение будет происходить внутри капсюля в момент удара бойка. Все дело в этом. Сам капсюль — это всего лишь маленький медный колпачок с очень небольшим количеством взрывчатого вещества. Под воздействием бойка капсюль пробивается, вещество внутри него взрывается, воспламеняя порох
