Другая жизнь. Назад в СССР-5 - Михаил Васильевич Шелест
— Так бюджет, Юрий Владимирович. Политбюро… Они специально занижают ценность изобретения, что бы его не внедрять. В мере нет примеров применения такой установки.
— Нет применения… Политбюро, мать его… Все умники, млть! И Леонид Ильич… Продолжает им в рты заглядывать. Мне даже, Юра, иногда кажется, что зря мы его тогда «оживили». У него всё-таки что-то с мозгами произошло. Чем они его там травили, пока мы не опомнились, не известно. Однако, с головой у генсека точно не всё в порядке. Причём, поначалу, как только кровь перелили, всё было более менее, а теперь всё хуже и хуже.
— Может — это обычные старческие изменения? Я по себе чувствую, как подтормаживать начинаю.
— Да, это понятно, — скривился Андропов. — Все мы уже старики. А молодёжь на замену подрастает не советская, Юра. Ох, не советская. Не успеваем мы взрастить молодёжь.
— Ну, почему не успеваем? Есть в наших рядах надёжные кандидатуры. Другое дело, что вставить их в государственный механизм весьма проблематично. Всякий министр набивает свою обойму заряженными им самим патронами. Как любой охотник он надеется только на себя.
— Ой! Не надо умничать, Юра! Слова красивые говорить… Понятно, что всяк, сидящий наверху, мнит себя генсеком и готовит команду преданных лично ему. А мы?
— И у нас есть, на случай кризиса.
— Так и хочется иногда наступление этого кризиса ускорить.
— Отдайте команду и ускорим. У Судоплатова…
— Тихо об этом! — прошипел Андропов. — Даже здесь есть стены.
Помолчали.
— Погодим пока. Время терпит. Ту паутину, которую сплёл Леонид, нам плести лет пять, а сейчас каждая секунда дорога. Нам минимум лет десять требуется, чтобы подтянуть технологии до западных. И это я только оборонные имею ввиду.
— Джон гарантирует, что в случае чего их оборонка, как он говорит, «встанет раком», но и для этого тоже нужны десять лет минимум, чтобы его кристаллы «проросли», как он говорит, во всех производственных отраслях государств наших, кхе-кхе, зарубежных партнёров.
— Мы, то не на его кристаллах строим свою оборонку? На его архитектуре, но он вскрыл все закладки.
— Все ли? — вздохнул Андропов.
— А так, зачем бы тогда он говорил о них?
— Может, специально, чтобы нас пугать? А потом взять за причинное место и сделать предложение от которого будет нельзя отказаться.
— У нас есть более новые технологии. О них Джон не знает. Уже сейчас мы готовы дублировать спутники связи, а это я считаю главным для любого времени, хоть мирного, хоть военного, используя кристаллы внешне имитирующие кристаллы Джона, но с другой архитектурой.
— Ну, так надо дублировать и запускать.
— Бюджет, Юрий Иванович…
— Тьфу, млть! Юра, прошу, не произноси больше это слово.
— Как скажете.
Андропов помолчал, потом спросил:
— Как думаешь, он оттуда?
Дроздов шевельнул бровями.
— Очень похоже. Не реально за такие короткие сроки найти технологии, построить оборудование и поставить производство. Значит и технологии и продукция — оттуда.
— А Джон?
— Не думаю. У Джона, э-э-э, голова как компьютер. Он оперирует знаниями. Может быть знания и пришли ему откуда-то, но он именно своими руками и мозгом достиг того, что достиг. Полагаю, что тут два разных случая.
— Два разных случая в одном месте. Да-а-а… И если ещё иметь ввиду то, о чём нам с тобой рассказал Судоплатов, то вообще какая-то чертовщина получается.
— И ведь не хотел рассказывать, — усмехнулся Дроздов. — Пока его за цугундер не взяли.
— Да, его хрен возьмёшь Этого диверсанта! Пришлось самим колоться!
— Да-а-а… Матёрый человечище!
— И ведь помог нам разобраться с этим Мишкой. Если он Павла смог закинуть в его молодость, то и сам может…
— Честно говоря, Юрий Владимирович, эти переходы во времени мой разум просто переклинивают. Это не моя сфера деятельности.
— А, думаешь, моя? Или Судоплатова?
— Так и нужно ли об этом думать? Ну, есть факт и есть. И надо им пользоваться. Тем более, что вокруг объекта всё тихо-спокойно. Никаких сведений, слухов о чём-то подобном нет. Его контакты ведут себя адекватно и соответствующим возрасту образом.
— Согласен, Юра. У нас других хлопот предостаточно. И нужно пытаться влиять на те, которые нуждаются во влиянии, и на которые мы можем повлиять.
* * *
Мне приснился сон, что я возвращаюсь с войны. Меня встречают жена и дочь. Оба напуганные. Встречают тепло, но не радостно. Утром я вышел на кухну, а дочь смотрит на меня с ужасом.
— Что такое? — спрашиваю я её. — Почему ты так на меня смотришь? Что случилось?
Дочь продолжает смотреть на меня молча с широко раскрытыми глазами, и эти глаза я вижу очень близко. И ужас в них…
— Что? Что? — спрашиваю я. — Что во мне не так?
Я думаю, что что-то случилось, пока меня не было дома, но что?
— Не кричи на неё? — сказала со слезами в голосе жена. — Просто нам с той с тороны прислали фотографию человеческих останков собранных в кучу с изуродованной головой и подписали, что это останки тебя. И требовали выслать деньги, если мы хотим их забрать. И прислали это всё ей на телефон. И вот ты вернулся. Она просто пока не верит, что ты — это ты. Мы слишком поверили той фотографии. Там даже часы на правой руке были такими же, как я тебе дарила.
Я посмотрел на свои часы «Касио» и проснулся.
— Это что это? — спросил я у Флибера. — Сон?
— Почти сон. Так было, но тогда ты не вернулся домой, а действительно погиб. В одной из своих жизней.
— Ни хрена себе! И такое фото, действительно, прислали моей дочери на смартфон?
Я уже знал, что такое смартфон и пользовался им в будущем.
— Да. Так и было.
— Но как такое возможно? А ты где был?
— У нас с тобой были разные отношения. Иногда ты пытался прожить свою жизнь сам, отказавшись от моей помощи. И… Не всегда ты был крут так, как сейчас. У тебя сейчас уникальный случай слияния всех матриц, да ещё
