Великий диктатор. Книга третья - Alex Berest
Постепенно шум в зале утих, и на меня в ожидании уставилась почти сотня пар глаз.
В конце апреля 1910 года, перед самым своим отъездом в Гельсингфорс, я созвал общий сбор командиров всех пионерских отрядов Улеаборгской губернии. Нам предстояло решить несколько вопросов, связанных с празднованием «дня пионерии», и выслушать первичные отчёты тех руководителей, кому уже стукнуло восемнадцать лет и на кого уже были переоформлены отрядные предприятия.
И если с отчётами всё прошло гладко, то вот вопрос о форме проведения празднования вызвал просто массу споров и разногласий. Одни, хотели провести торжественные парады, другие, настаивали на военизированных играх, а третьи, в основном городские отряды, ратовали за акцию наподобие той, которую я собирался провести вместе со столичными пионерами — высадить памятный пионерский парк.
В итоге, всех победили доступные для празднования того или иного отряда финансы. Кто-то мог выделить из своего бюджета средства и на приобретение патронов для игр, и на покупку саженцев для парка. А кто-то ограничился только парадом и вечерними танцами.
Вливать свои деньги, чтобы прийти к единому стандарту, я не хотел. Пусть учатся сами не только принимать решения, но и считать деньги. Но без подарка я их тоже не оставил. Каждому отряду досталось по новенькому фотоаппарату «Bulls-Eye Kodak №3» с штативом.
Кроме штатива в комплекте было несколько десятикадровых пленок 3.5х3.5 дюйма и довольно подробный мануал на русском как про саму камеру, так и про простейшие приёмы фотосъёмки. Обошлась мне каждая камера в сорок марок за единицу. А в масштабе приобретение аппаратов для всех отрядов я стал беднее почти на пять тысяч. Но для дела, этих денег было не жалко.
Предполагалось, что во время празднования первого «дня пионерии» каждый отряд сделает несколько основных кадров: групповое фото, марш и какое-нибудь другое мероприятие. И, как только с мест придут все фотографии с описаниями, редакция «Пионерской правды» организует ряд статей и праздничный альбом для всех отрядов. А впоследствии, пионеры, будет вести не только дневник отряда, но и выпускать свою местную стенгазету. Ну и, заодно, я придумал ещё одну нашивку-ачивку — фотограф. Пусть учатся.
- С первого июня, «Хухта-групп» начнёт строительство двух заводов. Один в Торнио, в районе Или-Раумо, а второй в Кеми, на месте бывшего хутора Элиярвен, - дождавшись пока шум немного стихнет, объявил я. - В Гельсингфорсе не такой уж и большой объём работ остался. И чтобы ребята из строительных бригад не напрасно туда и обратно проездили, предлагаю всем желающим поучаствовать в строительстве заводов и рабочих городков. Там же можно будет записаться и на курсы обучения для работы на этих предприятиях.
- А платить сколько будут? - выкрикнул кто-то из собравшихся.
- Расценки для пионерских строительных бригад останутся такими же как и в Гельсингфорсе.
Народ в зале радостно зашумел. Многие пионеры откликнулись на прошлогодний призыв поработать в строительных бригадах на возведении «Олимпийской деревни». И неплохо на этом подзаработали. А тут и ехать далеко не надо. Всё рядом с домом. Ну, почти.
- На строительство завода в Торнио можете заранее записываться у Ларса Викстрёма, - и я кивнул в сторону своего племянника. - Он будет курировать размещение и питание пионеров-строителей. В Кеми вся организация приёма ляжет на Ярно Коуки. Кто его ещё не знает, то вот он, в первом ряду. Ярно, покажись народу, - попросил я парня, который с этого года возглавил пионерский отряд в городе Кеми.
Белобрысый Ярно поднялся со своего места, развернулся к залу и отсалютовал всем пионерским жестом.
…..
- Смотрите, Матвей Матвеевич, - указал рукой на асфальтированный участок дороги Борис Васильевич Бызов, главный инженер нефтеперегонного завода. - Как вы и просили, мы по осени разделили нашу главную улицу на три равных участка и заасфальтировали разными видами покрытия. Первый вид — это асфальтобетон «Битулит» по рецепту американской компании «Warren Brothers». Второй вид — французская асфальто-песчанная смесь. И последний — это наш родной Сызранский рецепт, придуманный Иваном Буттацем в 1877 году.
При строительстве «Олимпийской деревни» в прошлом году мы с Эдвардом Гюллингом столкнулись с совершенно непонятным для Финляндии дефицитом. Мы не смогли в нужном количестве найти камня для мостовых. И я решил воспользоваться асфальтом. Тем более, что в Гельсингфорсе время от времени этот материал использовали. Но, в основном, для покрытия тротуаров.
В моём же случае, имея под рукой нефтеперегонный завод, грех было не воспользоваться фактически отходами производства. Правда, я не знал как сейчас, в этом мире, кладут асфальт. Ну и заказал, и оплатил этот эксперимент нашим нефтяникам.
- И что в его составе, - решил уточнить я, так как инженер упустил этот момент.
- Ах да, простите, задумался. Асфальто-шебёночная смесь.
- И какой вариант пережил зиму без особых последствий?
- Американский и наш. Но американский лучше. Пойдёмте, посмотрим. Этот участок самый первый. На нём меньше всего трещин. Зато асфальт по рецепту господина Буттаца, лучше остальных по прочности. Это очень хорошо заметно по продавливаемости покрытия узкими колёсами гужевого транспорта. На всех остальных участках, как вы видите, образовались настоящие колеи от проезда ломовых телег и фур.
- И что вы предлагаете, Борис Васильевич? Может, у вас есть какой-то свой рецепт дорожного покрытия?
- Мы с господином Кондаковым работаем над вашей задачей — получить морозоустойчивую и пластичную асфальтовую смесь. Но пока что рекомендую использовать метод Ивана Буттаца. Вы же планируете асфальтировать дороги в «Олимпийской деревне»?
- Да, именно там, - подтвердил я. - Хорошо, спасибо, Борис Васильевич, за проведённый эксперимент. Надеюсь, что вы скоро сможете придумать нужное нам дорожное покрытие.
- Это вам спасибо за придуманный интересный эксперимент и достаточное финансирование, - рассыпался в ответных любезностях главный инженер.
…..
Посёлок «Белый уголь» Шпицберген. Лето 1910 года.
- Хороший выстрел, Ник!
- Спасибо, мастер, - поблагодарил хвалившего низкорослый паренёк и, привычно передёрнув затвор, на лету поймал вылетевшую гильзу.
Никитка Хрущёв, имя которого мастер Отто переименовал в Ника, закинул карабин на плечо стволом вниз и, проверяя подтаивающий серый снег перед собой слегой, направился к подстреленной лисице. Которая поселилась рядом с посёлком и повадилась воровать рыбу с сушилок.
