Псионикум - So..The End
— Я здесь, милый. Всё хорошо.
— А кто это? — вновь проявились провалы в памяти у Майлза.
— Это Джефф, твой друг, — спокойно повторила Карла с застывшей болью в глазах.
— Джефф… Да… Джефф, вечно угрюмый Джефф… — Каллигану было больно видеть спутанность сознания лучшего друга, будто на миг кто-то чужой оказывался на его месте. — К-как Винсент? Он… Он…
А иногда Майлз приходил в норму и вспоминал произошедшее в старом доме четы Либерти.
— Жив. Он выкарабкается.
— Хорошо… Слава тебе Господи. Господи… Это я же… Я его…
Датчики на экране монитора рядом с ним показали учащенный пульс.
— Тш-ш… Всё хорошо, милый, — схватила его за руку Карла. Женщина глазами сказала Джеффу отвлечь его, чем-нибудь.
— П-помнишь? Помнишь, как мы смеялись над Винсентом и всеми псиониками? Что они как роботы?
— Да…
— Теперь я понимаю, чего стоит их спокойствие и контроль эмоций… — говоря всё это своему другу, Джефф хотел отвести разговор, как вдруг Майлз начал плакать по-настоящему, а потом долго успокаивался. И вроде бы после этого становился нормальным.
— Когда заявятся следователи из Псикорпуса? — несмотря на состояние Майлз всё понимал, как выглядит со стороны его действия.
— Скоро.
— А зачем им ещё приходить? — встревожилась рядом с мужем Карла.
— Идёт расследование.
— Это обычное дело, родная, не беспокойся, — попытался успокоить жену Майлз — вышло не убедительно.
— Да. Всё будет хорошо, Карла.
Женщина не ответила.
Вдруг из коридора донесся знакомые Каллигану девичьи голоса:
— Почему тут всё такое белое? Мы что, на небесах?
— Анна… Извините, где тут лежит Джимми Майлз?
— Пятая палата.
— Спасибо.
Приближающиеся шаги и стуки по полу остановились возле их двери и вскоре они разошлись. На пороге появились две девушки: первая была со светлыми волосами, собранными в хвост, с утонченными чертами лица и пронзительными серыми глазами с чёрной окантовкой. Одета гостья была в красную кожаную куртку, черную рубашку наверху и темные джинсы с ботинками. Карла бы ни за что не догадалась, кто они, если бы не заметила удостоверение агента во внутренней стороне куртки и пистолет на поясе.
— Хо… Практически все в сборе, разве что Винсента и Чарльза не хватает, — начала блондинка со звонким красивым голосом, пробежав по всем взглядом.
Её бодрое настроение никак не подходило атмосфере в палате.
— А вы разве не на допросе? — удивился встрече Каллиган.
— Да мы там быстро отстрелялись. О, здрасьте, — заметила Кэссиди Карлу и поспешила представиться. — Кэссиди Уильям.
— Карла Майлз, — вежливо представилась в ответ женщина.
Удивленной во всех смыслах Карле оставалось лишь пожать протянутую руку красивой блондинки.
— А мою подругу зовут Анна Рейн, — небрежно представила спутницу Кэссиди.
О внешности второй девушки Карла не могла ничего конкретного сказать, кроме темного цвета волос и спортивной одежды. Точно так же ничего нельзя было определить по её отсутствующей реакции и за этими очками хотя бы настроение. Странные очки с лампочками, игравшие синим огнем и крутившиеся, приковывали всё внимание. Из странного Карла заметила только собранную трость на её руках и не могла понять, зачем она ей.
Тёмноволосая не удостоила их никакой репликой. Отыскав кресло возле стены, она тут же плюхнулась на нем и, запрокинув одну ногу на другую, будто бы попыталась уснуть.
— Анна? Анна… Алё, — даже на слова подруги та не пошевелила ни одной мышцей. — Ладно, просто не обращайте на неё внимания. У неё это временно. Ну, так чё? Как наш больной?
— Мисс Уильям, прошу, сядьте, — призвал Каллиган.
— Да-да, сейчас, — села рядом с Каллиганом Кэссиди, притащив соседнее с Анной кресло. — Кстати, вот, это вам: тут фрукты, йогурт, шоколад, в общем, всё то, что надо давать больным.
— Спасибо, — вместо мужа ответила Карла, принимая солидного размера бумажный пакет, в котором действительно лежали всякие яства.
— Выглядите всё таким же, агент Майлз.
— Правда?
Наконец Карла услышала голос другой девушки в черной ветровке. Вроде бы тихий и монотонный, но почему-то Карла смогла услышать её очень и очень чётко и хорошо запомнить, будто её голос проник в сознание.
— О, смотрите, кто проснулся…
— Специалисты из Псионикума вас не навещали? — отмахнулась от подруги Анна.
— Нет. Был только доктор Лиман. И те, кто заставили подписать бумаги.
— Гм… Что и следовало ожидать. Просто принудили «закрыть рот», а дальше живите с этим как хотите, да? Прекрасно… Нет бы объяснить.
— Ну, зато ты можешь осмотреть и дать рекомендации, Анна.
— Гм… — Анна приосанилась и пристально посмотрела прямо на Майлза.
Тот что-то совсем притих и краем глаза смотрел только на неё, словно испуганный ребенок.
— Какие препараты вам дали?
Карла силилась вспомнить слова доктора. А потом вспомнила про выписку, и протянула листок девушке.
— Гм… — долго вчитывалась в листок Анна. — Какие-либо побочки?
— Нет.
— Сколько прошло? Как сон?
— Где-то четыре часа, — спокойно ответил Майлз, словно ничего с ним и не было.
— Что снилось? Опиши всё, что вспоминается.
После каждой своей реплики, Анна щелкала тростью. Карла с Джеффом обменялись взглядами с Кэссиди, которая просто кивнула им в ответ, мол, так надо — не парьтесь.
Джим закрыл глаза и начал вспоминать. Его глаза судорожно бегали внутри век, пульс участился, как и дыхание, о чем наглядно говорили датчики.
— Нет, — остановила Карлу Анна, когда женщина хотела дотронуться до мужа и вновь успокоить. — Пусть вспоминает.
Майлз несколько раз дернул головой, а иногда и всем телом. Карла и Джефф начали было всерьез беспокоиться, как через минуту Джим успокоился. Он долго приводил дыхание в порядок и, не открывая глаз, начал рассказывать странные вещи, описывать события, которые не были известны ни Джеффу, ни Карле. На самом деле Джим видел чужие воспоминания. И Анна хотела, чтобы тот чётко разделял, где чужое, а где его собственное.
— Хорошо… Теперь открой глаза. Как тебя зовут?
Раздался щелчок её трости.
— Джим Майлз.
— Где ты находишься?
Щелчок.
— Больница Джефферсон.
— Какое сегодня число?
Тут Джим немного затруднился с ответом.
— Восемнадцатое… Нет. Двадцатое? Да, двадцать четвертое Августа.
— Какой год?
Щелчок.
— Две тысячи… Две тысячи двадцатый.
— Кто сидит рядом с тобой?
Щелчок.
— Джефф Каллиган и Карла Перез.
— Кто они для тебя?
Щелчок.
— Джефф — лучший друг. Карла — лучшая женщина на свете.
— Ты видел их в своих снах?
Щелчок.
— Да.
В этот раз щелчка не последовало, только голос Анны растекался по палате, медленно обхватывая всё пространство:
— В жизни порой так бывает. Ты словно плывешь по бескрайному морю. Плывешь
