Железный лев. Том 3. Падаванство - Михаил Алексеевич Ланцов

— До форта Ново-Петровское и обратно дойдем? Если без парусов вовсе.

— Нет. — покачал головой лейтенант.

— А если вместо грузов уголь возьмем?

— А какой в этом смысл?

— Дойдем?

— Должны.

— Тогда загружайтесь. Я хочу точно знать запасы топлива и воды, чтобы по итогам вояжа провести подсчеты.

— Лев Николаевич, а как же… — растерялся лейтенант.

— Приказом адмирала Лазарева Михаила Петровича я назначен командиром над военными пароходами Каспийской флотилии. Так что это мой приказ. Если желаете — письменно все оформлю.

— Будьте любезны. Мне ведь лишка не выдадут просто так.

— Бюрократы… — фыркнул Толстой.

А потом открыл планшет. И расположившись на тумбе, начал чин по чину оформлять приказ. Дескать, загрузить максимальное количество топлива, сверх обычной бункеровки, в мешках и навалом для проведения ходовых испытаний.

— Вот. Держите. Сколько вам потребуется времени?

— К вечеру должны управиться.

— Хорошо. Тогда грузитесь и отдыхайте. Завтра поутру и выйдем. Дадим копоти, — усмехнулся граф. — Посмотрим, что эта малышка выжмет.

На этом и распрощались.

И уже уходя, он краем уха услышал, как заворчали моряки. Заниматься лишней погрузкой не хотелось никому. Но не сильно разошлись в злословии, так как лейтенант их одернул. Моряк изо Льва был, конечно, аховый в их представлении. Но репутация отчаянного и успешного головореза у него по всей армии уже шла. Да и та дуэль на канделябрах пересказывалась…

До конца дня Лев Николаевич посетил еще два парохода, вверенные ему под командование. Мало чем отличавшиеся от «Кубы», назначенной для испытаний.

На самом деле — странное решение Лазарева.

Все эти служивые моряки, глядючи на графа, сходились во мнении, что его нельзя ставить командовать даже шлюпкой. Ибо совсем неопытный в их делах.

Может, и толковый.

Тут возражение обычно не имелось. Как и по храбрости. Святой Георгий, полученный не за выслугу[1], а за бой, вкупе с «клюквой» говорили о многом. Но совсем уже морского дела не знающий. Отчего и капитан-лейтенант выглядел карикатурно, да еще занимающий пост командира Каспийского отряда пароходов.

Лев Николаевич, впрочем, никак старался не реагировать.

Знал.

Понимал.

И даже в чем-то с ними соглашался.

Ему этот перевод на флот был, что козе баян, попу гармонь и икона папуасу. Но против воли императора решил не идти. Благо, что он не спешил принуждать графа к действительной морской службе по-настоящему…

— Доброе утро, — поздоровался граф, поднимаясь на борт парохода.

Матросы гаркнули приветствие.

Выспавшиеся.

Пароход сидел в воде глубоко. И зайдя на палубу, стало понятно почему — всюду находился уголь и дрова. Где-то вязанками, где-то в мешках, где-то в корзинах.

— Доброе утро, Лев Николаевич. — произнес лейтенант. — Эти люди пойдут с вами? — кивнул он бойцов сопровождения.

— Да, конечно. После четырех покушений я стал несколько мнительным.

— Четырех? — немало удивился командир корабля, да и матросики ушки навострили.

— Мою голову заказывали горцам, провоцировали мою перестрелку с Третьим отделением, подставляя меня подложным враньем, подсылали на всю голову ушибленного поляка и даже взрывали доходный дом, в котором я останавливался.

— Но… кто⁈ Кто все это делал⁈ — ахнул лейтенант.

— Англичане.

— Зачем? — удивился уже мичман, бывший на этом пароходе старпомом.

— Я организовал много всего, что может подорвать могущество Великобритании на морях. Одна новая пушка чего стоит. Ей можно буквально рвать современные линейные корабли. Отправляя на дно с нескольких попаданий.

— Но как же честь⁈ Как они могли⁈

— Какая честь? — усмехнулся Лев Николаевич. — Это же англичане. Самые горькие в истории работорговцы и наркоторговцы, скопившие свои первоначальные капиталы обычным пиратством. Что вы так на меня смотрите? Испанцы в XVI веке говорили, что английские пираты заходят по каналам прямо в спальню королевы Елизаветы. Она тогда правила.

— Какая пошлость… — покачал головой лейтенант.

— Вы думаете?

— Да. Конечно. Как можно так говорить о королеве?

— Ну… если она посылает десятки, а порой и сотни пиратских кораблей, чтобы грабить ваш торговый флот и разорять побережье… даже не знаю. Да простят меня небеса, но испанцы в таких словах еще высшую форму словесной дисциплины и такта проявляли. Так-то англичане в своей сущности были обычными висельниками, просто нацепившими красивую форму.

Моряки переглянулись.

Давненько они не встречали настолько негативно настроенного к англичанам моряка. Ну, хотя бы формально моряка. Впрочем, четыре покушения не шутки.

— Андрей, — крикнул граф одного из бойцов, — возьми Петра и осмотри корабль. Люди надежные, но мало ли.

— Так точно! — козырнул он, и парочка отправилась в трюм.

— Вы серьезно? — ахнул лейтенант.

— Жизнь быстро учит тех, кто не желает глупой смерти, — пожал плечами Лев Николаевич.

Моряки промолчали.

Граф же подошел к борту и стал насвистывать мелодию знаменитой песенки из кинофильма «17 мгновений весны». Спокойно. Равнодушно. Невозмутимо.

Его сопровождающие вели себя так же.

Ровно.

Нейтрально…

— Лев Николаевич, — наконец, донеслось от трюма.

— Все чисто?

— Нет. Прошу.

— Там ничего не может быть! — взвился лейтенант.

— Так пойдемте вместе взглянем.

Прошли.

Пробрались через завалы к самой машине. Чуть-чуть протиснулись. И оказались возле правого вала гребного колеса.

— И что вы тут нашли? — поинтересовался командир корабля.

— Вот. Видите? Эта нить идет вот так сюда. — показал Андрей пальцем. — Здесь катушка. Здесь детонатор. А тут три бочонка с порохом. Прямо в дровах уложены.

— На сколько бы хватило нити?

— Она тонкая и…

— Насколько?

— Часа на два-три.

— Мы бы ушли из дельты и оказались бы довольно далеко от берега. — пояснил лейтенант.

Бледный.

До ужаса просто. Казалось, что его удар хватил… или вот-вот хватит.

Аккуратно обрезали нитку.

Удалили химический детонатор.

И стали разводить пары.

— Ума не приложу, откуда все это. — прошептал лейтенант, стоя на корме рядом с графом.

— Где спали ваши молодцы?

— В казарме. Я, как завершил погрузку и проверку, увел их туда отдыхать. Да вы их видели. Это совсем недалеко.

— А корабль кто караулил?

— Часовой. Его выставляют по запросу. Обычно мы сами охраняем. По двое-трое остаемся на пароходе. А тут я всех отдыхать отправил перед напряженным испытанием. — виновато произнес лейтенант.

— Часовой один?

— В пост ставят одного, но со сменой караула.

— Мда… Выяснить, кто стоял ночью. И