Другая жизнь. Назад в СССР-5 - Михаил Васильевич Шелест
Я ткнул пальцем на ту сопку, куда сегодня бегал.
— Начнут дом строить через два года, через год сдадут.
— Это ерунда какая-то! — покрутила головой жена. — Глупости всё это!
Я пожал плечами.
— Саша сказал, что этот Дима сказал ему, что это молодёжная перестроечная инициатива. В Свердловске уже построен целый комплекс зданий с театрами, садиками и магазинами. С восьмидесятого года они начали строить. А в восемьдесят пятом этот комплекс удостоен премии Ленинского комсомола. Я читал в газете про это и наш комсомолец Коля Якименко подтвердил, что и в ВБТРФ есть такое движение. Но он толком о нём рассказать ничего не смог. Не говорун он. Говорил, что уже три года зарабатывают какие-то очки на субботниках.
— В Свердловске? Показывали что-то по телевизору, — задумалась Лариса. — Субботники? Очки? Детский сад какой-то? Почему просто не построить дом?
— Некому строить. Строителей не хватает. А кое-где и строительных материалов. Панелей, например.
— Хм! И откуда, тогда, они возьмутся? — скептически скривилась жена.
— Во-о-о-т. В этом и есть секрет. Когда будет готов проект и согласовано место строительства, в строительный отряд выйдут те, кто победит в соревновании и, работая сверхурочно, будут выпускать дополнительные панели. Из них и будет построен дом. Проект уже проходит согласование.
Жена задумалась, а я, по сути, уже всё сказал. Хм! По первой части своих предложений, да.
— Ну? И что тут советоваться? Надо вступать в кооператив!
Я посмотрел на жену с вопросом на лице.
— Э-э-э… Ты, наверное не расслышала или не поняла, что нужно будет бороться за выход в отряд. Они уже три года очки набирают, Коля Якименко сказал, что у него несколько тысяч баллов. А очки они зарабатывают на субботниках и на выходах в дружину.
— Ну, так ходи на субботники и в дружину! Не переломишься! За трёхкомнатную квартиру через три года можно и потерпеть.
— Это значит, что я буду уходить из дома и ты будешь одна.
— Ночевать дома будешь? — хмуро спросила жена.
— Наверное, — пожал плечами я.
— Ну, так и потерплю, — буркнула она. — Больше терпела. И не за квартиру.
Я не стал развивать философию про то, что всё в этом мире закономерно и что если бы не Коля…
— Не надо сбивать темп, — подумал я. — и размазывать смысл.
— Ну, а как ты заработаешь пятьсот рублей и когда? — спросила жена.
— В ноябре разрешат индивидуальную трудовую деятельность и можно будет в свободное от основной работы время заниматься предпринимательством. Вот я и стану крутить у нас в общаге внизу разные фильмы по телевизору. С видеомагнитофона.
— Мультики эти, что ли? — впервые за разговор улыбнулась Лариса. — Про Тома и Джерри? Смешные. Серёже нравятся. За деньги, что ли?
Она вдруг погасла.
— Неудобно, как-то, за такое деньги брать.
— А в киноеатре?
— Ну-у-у… То — кинотеатр.
— И это будет частный кинотеатр. Их дофига откроется. В каждом подвале.
— Детишки общажные уже все пересмотрели.
— Детям — бесплатно. Они по двадцать раз будут одно и то же смотреть. И другие фильмы крутить будем. Нужно на барахолку сходить. Один парень с плавбазы дал мне адрес, где можно купить видеокассеты. Олег Пармёнов. Я у него записи брал для танцев. Рубль с носа за сеанс. Три сеанса. Вот и прибавка к зарплате. Ну, минус аренда, понятно. С ближайших домов приходить будут.
— Всё равно неудобно, как-то.
— Всё течёт, лариса, всё меняется. Перестройка! Горбачёв слышала, чтоговорит. Что мы сами себя должны обеспечивать и товарами, и услугами. Целый закон разрешающий такую деятельность выйдет! Закон!
Я поднял указательный палец вверх.
— Наша партия — наш рулевой требует от инициативы снизу. Вот мы и станем передовиками капиталистического труда. Дивергенция!
— Что это такое?
— Берут у капитализма лучшее. Не успевает государство обеспечивать граждан тем, что положено им по труду. Труда много, зарплаты высокие, а дать не чего. Вот и разрешат одежду шить, обувь, фотографии всякие делать, фермерские хозяйства… Как то так. Мы же не готовы фермерством заниматься? Свинок, корочек разводить?
— Не-не, — замахала руками жена. — Мне в детстве кроликов хватило. У бабушки… Как она их на базар носила ободранных. Бр-р-р…
— Вот где соль ей проблемы, — подумал я. — Бедный ребёнок! Одна с бабушкой, которая забивает кроликов и носит их на базар. Кроликов, млять, — милейших животных. Тут у любого ребёнка крыша съедет. Не каждый взрослый выдержит живодёрню, да-а-а…
— Ну, так и вот! Будем зарабатывать деньги чистым искусством.
Лариса улыбнулась.
— Откуда ты знаешь про закон? Его же ещё нет.
— Первый помощник капитана говорил, — соврал я. — Я для того и купил видик.
За полторы тысячи рублей купил, между прочим. Двести рублей переплатил. Рыбкооповский был у нас на судне магазин. Такая цена у видика была. В «обычном» магазине он стоил тысячу триста. Но его там хрен купишь, да. Но жене сказал, что за пятьсот.
— Ну, ладно, — пожала плечами жена. — А про домик за городом.
— Хе! Ты согласна на домик?
— Согласна.
— Крутиться придётся. Деньги под лежачий камень не текут. Деньги мимо стоячего камня текут. Буду пахать, как лошадь. Будет у нас и миллион. Ты готова к такому раскладу?
— Главное, чтобы ночевал дома и рядом с женой, — с вызовом ответила Лариса.
— Уж в этом не сомневайся, — усмехнулся я. — Теперь я от тебя никуда не уеду. Готова, спрашиваю, терпеть мои уходы на сверхурочную работу? Ведь индивидуальной трудовой деятельностью будет разрешено заниматься только после основной работы?
— Да, — сказала жена. — Согласна.
* * *
Получив от жены «индульгенцию» на сверхурочную работу, я не строил иллюзий, зато заимел хоть и слабенький, но аргумент. И я действительно ходил на тайцзицуань только для того, чтобы встретить Диму Антоненко.
