Сын помещика 3 - Никита Васильевич Семин
Сестрам портрет понравился, а вот я потратил на него лишь в полтора раза больше времени, чем если бы рисовал только одну из них. Покидал я близняшек в прекрасном настроении. Впереди еще один заказ и можно отдыхать.
* * *— Леонид Валерьевич, какой сюрприз, — с удивлением встречал на пороге гостя Винокуров. — Вы сегодня одни, как я погляжу.
— Да, Сергей Александрович, — вздохнул Уваров. — К сожалению, возник один очень сложный и… щепетильный вопрос, который я счел необходимым обсудить с вами как можно скорее.
— Проходите, не стойте на пороге, — посторонился помещик.
Раскланявшись с остальными Винокуровыми, Уваров заметил, что они были далеко не в полном составе.
— А Роман отсутствует, как я погляжу? — уточнил он у соседа.
— Отправился в Царицын. Его талант художника успели оценить даже там. Вот и поехал выполнять заказы, — с гордостью в голосе сказал Сергей Александрович.
— Может, это и к лучшему, — пробормотал себе под нос Леонид Валерьевич. И уже гораздо громче продолжил. — Собственно, дело, с которым я к вам прибыл, касается именно вашего сына.
— Тогда придется его подождать. Он сейчас прямо нарасхват. Ездил я намедни в Дубовку — договариваться насчет строительства мастерской игрушек — тоже задумка Романа. Но один поехал, и как оказалось — зря. Без него многие вопросы решить было… проблематично. Да и сейчас — уже и артель строительная прибыла, ему бы контролировать их, правильно ли все делают, и как назло — эти заказы.
— Нет-нет, речь пойдет хоть и о нем, но все же поговорить я хотел именно с вами.
— Вот как? Хорошо. Прошу за мной, — отправился в кабинет Винокуров.
Когда они остались наедине, и Сергей Александрович закурил, Уваров перешел к делу. Но начал он издалека.
— Скажите, как вы относитесь к вашей новой служанке?
Задав вопрос, мужчина внимательно отслеживал реакцию Винокурова. И она была крайне показательной. Помещик чуть поморщился, словно от зубной боли, и сделал глубокую затяжку, постаравшись за ней скрыть свои чувства.
— Старательна, — начал отвечать Сергей Александрович. — К ее работе у нас никаких нареканий нет. А к чему ваш вопрос?
— Думаю, вы и сами догадались. До меня дошли слухи, что ваш сын к ней чересчур привязался. Настолько, что готов был покинуть вас. И это тревожит меня, как отца. Насколько большое влияние она имеет на Романа? Не получится ли так, что когда ваш сын обручится с Валентиной, то моя племянница окажется на вторых ролях?
Тяжело вздохнув, Сергей Александрович отложил сигарету в сторону.
— Откуда у вас такие сведения? — угрюмо спросил он.
— Слуги тоже имеют уши, чтобы слушать, и язык — чтобы рассказать об услышанном.
— Оборвать бы им и то и другое, чтоб поменьше болтали, — с досадой заметил Винокуров. — Так ведь потом не дозовешься — без ушей не услышат простейшего приказа.
— Так это правда? — напряженно спросил Леонид Валерьевич.
— Могу вас заверить, что глупостей мой сын творить не будет. У меня был с ним серьезный разговор на эту тему. Девке дальше служанки ничего не светит.
— Конечно, я понимаю, что это ваше внутреннее дело, но мне было бы спокойнее, если бы этой девки и вовсе не было рядом с Романом. Иначе, я не смогу дать свое согласие на помолвку. Валентина мне как дочь.
— Понимаю ваше беспокойство, но не спешите делать скорых выводов. Служанка — всего лишь служанка. И никогда ей не быть хозяйкой в доме.
— За закрытыми дверями всякое бывает, вам ли не знать. Слухи ходят, что Роман ради нее даже вашего бывшего конюха плетями сгубил.
— То слух, — отмахнулся Сергей Александрович. — Скажу вам по секрету, плетью этого поганца забил я. Было за что. Он неоднократно напивался и вел себя непотребно. И в праздник тогда тоже перебрал изрядно и когда вернулся, стал к той служанке приставать. Оно бы и ничего, но Роман у меня — добрая душа, решил его лично угомонить. Так этот ирод на него руку поднял! Вот за то я его плетью и сгубил. И то — сгоряча. Сами понимаете, чтобы слуги руку на нас поднимали⁈ Не бывать такому!
Рассказ Винокурова немного успокоил Леонида Валерьевича, но лишь чуточку.
— Но все же Роман Сергеевич защищал ту служанку?
— То — от хорошего воспитания, — сказал Сергей Александрович, вызвав удивление у Уварова. — Эта девка на жалость моему сыну надавила. Мол, сосед наш — князь Белов — ее снасильничать пытался. А главное — на наших землях! Вот Роман, добрая душа, и взял ее к себе. А тут в тот же день — Аким на девку полез. Вот и наложилось. Череда совпадений, что и привела к столь печальному результату.
— Но вы не отрицаете, что он пытался ради нее уйти из дома, — продолжал допытываться Уваров.
— И опять же — от хорошего воспитания. Грешен я, поддался своей похоти. А у Романа это вызвало ярость неимоверную. Разочаровал я его, как отец. Так он мне сказал, из-за этого хотел уйти, а не из-за девки.
— Прошу прощения, что влез в ваши отношения, — повинился Леонид Валерьевич.
— Я все понимаю, у самого дочка растет, — покивал Сергей Александрович.
— И все же, было бы неплохо, если б эта девка не крутилась рядом с Романом. Видел я ее, такая может любому мужчине голову вскружить. А Роман со всей его разумностью — юноша все же. Только в пору входит, в таком возрасте женщины нами, мужчинами, легко управлять могут, простыми своими прелестями. Вы уж простите, но пока эта девка подле него находится, помолвки не будет. Решать конечно вам, а я свое слово сказал.
Сергей Александрович мрачно кивнул,
