Сын помещика 3 - Никита Васильевич Семин
С приходом Корнея создание крема пошло быстрее. Вот только его густота для моей задумки была совершенно недостаточной. Пару минут подумав, как можно сделать крем более густым, я обратился к вернувшейся Марфе:
— А у нас есть же крахмал? — та кивнула головой. Женщине было интересно, что я задумал, потому выполняла все не только из-за своего статуса служанки, но и из чистого женского и профессионального любопытства. — Неси! — тут же приказал я.
Получив требуемый ингредиент, я отложил немного крема в отдельную чашку, потом в чистой тарелочке смешал крахмал с водой, чтобы получилась клейкая смесь, и стал понемногу добавлять ее к крему, тщательно все перемешивая. Фактически я действовал сейчас «наощупь», подбирая соотношение крема и крахмала, чтобы и получившаяся масса не потеряла своего вкуса и цвета, и при этом стала более густой и вязкой. С первого раза не получилось — в какой-то момент крахмала стало слишком много. Учтя свою ошибку, я повторил эксперимент и все же добился нужного результата.
Тем временем первый корж уже был готов и в печь пошел второй. Оценив высоту коржа, я прикинул в уме общую высоту будущего торта, после чего поручил Корнею вытесать тонкую палочку примерно полуметровой длины.
— Она должна быть толщиной где-то в полпальца, — объяснял я мужику, — гладкой и достаточно крепкой, чтобы нельзя было случайно ее сломать.
— Сделаю, барин, — понятливо кивнул он.
Крем был готов, тесто тоже. Мама продолжала делать красители. В дело пошла крапива. Мелко измельчив и перемолов в ступке ее корни, она залила получившийся порошок водой, после чего поставила горшок на плиту печки. Затем она переключилась на смородину, а Марфа стала готовить под моим руководством краситель из той же крапивы, но уже из ее листьев. Повезло, что ее крестьяне и сами собирают постоянно для собственных нужд. Так что уже подсушенные листья и корни крапивы имелись. Марфе осталось лишь залить их водой, да поставить на печь. Полчаса поварится, а затем дадим отвару остыть и процедим. Для корней надо будет больше времени — около двух часов. Листья дадут нам зеленый цвет, а корни — желтый.
— Ох, что-то я умаялась, Роман, — вздохнула мама. — Пойду, гляну, как там Люда.
Она покинула нас, но та же Марфа вздохнула лишь с облегчением. Неуютно ей все же в присутствии хозяйки работать. Не привыкла она к этому.
В целом подготовка ингредиентов закончилась. Осталось принести заготовленной ранее ягоды для начинки, да дождаться, когда испекутся все коржи и настоятся красители. Коржей мне требовалось много и разных размеров. Ведь я собирался сделать торт в виде фонтана! Да еще и трехъярусного. Большие коржи пойдут на основание. Затем на него встанет корж-тумба. Маленький по диаметру, зато высокий. На нем — уже меньшего, чем основание, корж, из которого я вырежу чашу фонтана. Далее снова «тумба», но уже поменьше, и опять — чаша, но меньшего диаметра. И чтобы все это держалось и не падало, мне и требовалась палочка, которую выточит Корней. Она станет стержнем, на котором будет держаться вся конструкция торта.
Оставив Марфу допекать коржи и приказав ей позвать меня сразу, как они будут готовы, я с облегчением вышел из кухни. Жарко там, упарился не меньше, чем в бане. А я и в бане-то вчера не был! Совсем вылетело из головы из-за конфликта с отцом. Интересно, можно ли ее затопить сегодня? Чтобы помыться перед праздником? Или придется на речку бежать?
Как бы то ни было, сейчас я просто вышел на задний двор — чтобы немного остыть. А там братья все также бегали с самолетиками. Но заметив меня, тут же подскочили.
— Роман, а можешь еще что-то показать, чего из бумаги сделать можно?
Глаза у обоих горят, щечки от бега раскраснелись. Но вот так вываливать на них все и сразу я посчитал перебором.
— Давайте завтра, будет небольшим подарком вам, — хмыкнул я.
Те немного расстроились, но сильно приставать ко мне не стали. Приучил их отец, что раз старший родич сказал «нет», то и канючить не стоит. Немного охладившись, я пошел в комнату. Полежу, а потом снова на кухню. Уже самому не терпится перейти к самому интересному в приготовлении — сбору всей конструкции и ее украшению!
* * *Валентина сосредоточенно стояла перед шкафом с платьями и выбирала — что же ей надеть к завтрашнему празднику. Осложняло ее выбор то, что они поедут в гости к Винокуровым, где будет он…
Тут взгляд девушки метнулся на стену, где висел ее портрет, и щечки Валентины порозовели. Как она волновалась, позируя для Романа! И как смущающе и вызывающе получилась на портрете. Картина ей очень нравилась и стала предметом ее гордости перед сестрами. Но в то же время, девушке было не по себе. Дядя пророчил ей свадьбу с Романом, однако предупреждал, что за его сердце ей придется побороться.
«Роман Сергеевич знает себе цену, — говорил он Валентине, — это и хорошо и плохо»
«Почему, дядя?» удивилась тогда такому обороту Валя.
«Хорошо — потому что в случае вашей свадьбы он точно сможет отстоять ваши интересы, не дав себя в обиду, и на него можно будет положиться, как на надежного союзника. А плохо — потому что он осознает это и понимает, что ему нет смысла соглашаться на любое предложение. Можно подождать и выбрать наиболее выгодную для себя партию. Потому ты должна сделать все, чтобы он посчитал тебя — самой удачной партией для себя. Не повтори ошибки Кристины. Не давай ему понять, что он тебе неинтересен, и в первую очередь — покажи, что готова слушать его и поддерживать. Но и безропотной себя не выставляй. К не имеющим свое мнение дамам человек с подобным складом ума тоже будет относиться пренебрежительно».
«Это сложно, дядя», — вздохнула тогда Валентина.
«Но и приз в конце того стоит».
И вот сейчас от выбора наряда зависело очень многое. Какое впечатление она будет производить на празднике на Романа? Не посчитает ли он ее слишком вульгарной, если она наденет платье без рукавов и с
