Комбриг. Сентябрь 1939 - Даниил Сергеевич Калинин
Старший брат, сделав неопределённый, энергичный жест рукой, эмоционально продолжил:
— А ведь будь у немцев два лишних погожих месяца на наступление по сухим дорогам, до Москвы они однозначно бы добрались быстрее. Не стесненные ни осенней распутицей, ни декабрьскими морозами — конечно быстрее! И наоборот, насколько меньше времени осталось бы у Ставки на формирование резервов для контрудара, на переброску войск — в том числе и с Дальнего Востока? Не берусь судить, насколько было актуальным сентябрьское сообщение Рихарда Зорге, что японцы выбрали главным для себя театром военных действий Тихий океан… Но ведь даже так несколько дивизий — пусть даже всего пять, а не двадцать шесть — все одно ведь их не успели бы перебросить под Москву! А там ведь танки с пушками поштучно распределялись Верховным, там каждый полк — да что там полк, батальон! — был учтён и посчитан… А уж в случае потери столицы!
Александр немного задумался, после чего продолжил:
— С потерей столицы война, может быть, и не закончилась бы. Но! Но моральный слом в войсках был бы неизбежен — наши просто потеряли бы остатки веры в то, что могут немцев остановить и победить.
Валера как-то криво усмехнулся:
— Выходит, слава сербам?
— А ещё Муссолини, втянувшего-таки фюрера в Грецию, хахахах!
Братья от души посмеялись над историческим курьезом — но затем Саша уже серьёзнее заметил:
— А так, конечно, сербам действительно слава, без всяких шуток. Они организовали в Европе самое сильное партизанское движение — ну, после СССР, конечно. А ещё их также жестоко истребляли немцы и хорватские усташи… Последние вообще ставили перед собой цель физического уничтожения сербского народа. Слышал про «серборезы» и «сербомолоты»? Потом почитай на досуге, я даже говорить об этом не хочу…
Валера зябко поежился — но после не удержался, задал главный волнующий его вопрос:
— А все-таки, почему мы пропустили первый удар немцев в июне 1941-го? Неужели не заметили развёртывание вражеской армии на границе?
— Хех… Представь себе ситуацию: к тебе на улице подходит крепкий такой, агрессивно ведущий себя тип — и ты не уверен в том, что вывезешь, а потому пытаешься добазариться… Стараясь при этом не провоцировать, не вести себя агрессивно — просто съехать на словах и избежать драки.
Младший брат согласно кивнул:
— Представил.
— Ну и вот. Иногда съехать получается… Но только не в случае, когда этот тип уже решил для себя, что нападёт и будет бить. А базар использует лишь для того, чтобы подловить момент, когда ты отвлечешься — и одним ударом отправить тебя в нокаут.
Валера невесело усмехнулся:
— Кажется, начинаю понимать.
— Ну вот тоже самое было и в июне 1941-го. Только немцы разворачивали войска, легендируя это тем, что собираются обороняться от советского удара в спину. Фюрер-то после Франции пытался разгромить англичан в воздухе над Ла-Маншем. Чтобы после его авиация разогнала бы и британский флот, мешающей десанту на остров… Ну как в 1936-м, когда итальянская и немецкия авиация отогнала республиканские корабли испанцев от Гибралтара, обеспечивая высадку «регулярес» Франко из Африки.
Валера невольно воскликнул:
— Блин, откуда ты хоть все это знаешь⁈ Ты же вроде не так чтобы усердно учил историю в школе!
Саша довольно усмехнулся, наслаждаясь достигнутым эффектом, после чего ответил уже без всякого пафоса:
— Да в школе этому и не учили так углублённо. Просто книги сейчас по теме читаю в магазине, когда клиентов нет. Вот, в частности, «Эмигрант. Испанская война» Калинина… Написано может, немного сыровато, одна из первых книг автора — но очень интересный материал, гражданскую войну в Испании в художественной литературе очень редко освещают…
Немного помолчав, старший брат продолжил, чуть сбросив скорость на грунтовке:
— Короче, немцы вовсю изображали, что готовятся к нападению советов. Наращивали ПВО у железнодорожных узлов, строили на границе долговременные укрепления… А когда начали войну с греками, в войска поступили немецко-турецкие словари. Мол, фюрер на самом деле выбрал главной целью Турцию — а там и Сирию с заходом к британскому Суэцу с севера… Ну, коли английские лётчики и прочий франко-польско-американский интернационал смог выиграть воздушную войну над Ла-Маншем!
Тут Саша зло цокнул языком:
— Ещё бы, на «харрикейнах» и самых современных «спитфайрах»! Что в СССР по ленд-лизу пошли лишь с 1943-го, когда наши итак переломили ход войны в небе… А в боях с англичанами и «интернационалом» пилоты «люфтваффе», кстати, серьёзно «набили руку» — и освоили в боевой обстановке самые современные из своих «мессершмитов». Поздние модификации истребителей серии «Эмиль», включая пулемётно-пушечные, с бронированием кабины пилота — и конечно, новенького «Фридриха»…
Глотнув минералки из бутылки — чуть смочить горло — Саша продолжил «лекцию»:
— В Германии простой народ даже не догадывался, что грядёт война с СССР. Хотя фюрер отдал приказ разработать план вторжения в СССР «Барбаросса», едва разбив Францию! Фактическая, за день до официальной сдачи французиков… А в войсках, повторюсь, главной была «легенда» о грядущем нападении большевиков. Собственно, сами нацисты обосновали вторжение именно привентивным ударом… Ну а до 22-го июня немецкие самолёты-разведчики регулярно висели в воздухе над расположением советских частей.
Старший брат невольно прервался, засмотревшись на парящего в небе хищника из соколиных — после чего добавил:
— Сталин-то надеялся, что немцы пытаются выяснить — готовится РККА к нападению, или нет. Потому действовал жёсткий приказ не сбивать разведчиков, не занимать предполья, не покидать расположения частей. Не проводить мобилизацию… Хотя скрытно её все же начали — этакую «частичную» под видом военных сборов. И учения проводили перед самым 22-м июня, все же выведя часть приграничных соединений из мест постоянной дислокации… Но не все.
Грустно вздохнув, Александр наконец-то закончил:
— Но 22-е июня, конечно, фрицы наших жёстко «нежданули» — ударив по расположению танковых, артиллерийских и обычных пехотных частей, складам ГСМ не только авиацией, но и ствольной артиллерией! И уже непосредственно с воздуха — по аэродромам подскока. Да и прочим советским аэродромам даже в глубоком тылу — как в песне Бориса Ковынева, помнишь? Киев бомбили, нам объявили, что началась война…
— Ну, я уже понял. Немецкий гопник сумел наших неждануть, но не накаутировал.
