Смутные дни - Тим Волков
— Алексей Николаич… Давно хотел с тобой поделиться. Есть тут учитель новый… некий Рябинин…
К информации о Рябинине Гробовский отнесся философски — мелкий жулик, сейчас таких фертов через одного! Но, все же обещался иметь в виду.
— Только ты Петракову пока не говори… тут все пока вилами по воде.
— Понятно! Без четкой доказухи… Ничего, ничего, придет время — и с Рябининым твоим разберемся.
Поручик неожиданно улыбнулся… радостно так, светло.
— Иван Палыч, а мы все же решились в июне — свадьбу! Хоть на селе и по осени принято… Но, мы с Аглаей решили — чего осени ждать? Тем более — беременна… Сладим все скромненько, в трактире… точнее — в гостинице… Отец Николай обвенчает, ну и Чарушин выдать свидетельство обещал.
— Славно дело! — искренне обрадовался доктор. — Нет, в самом деле! Очень за вас рад.
— А вы-то с Анной чего тянете? — выпустив дым, Гробовский склонил голову набок.
— Мы?
Иван Палыч и не знал, что сказать… О свадьбе они с Аннушкой, конечно, говорили, но… несколько эфемерно, без конкретики.
— Да, честно сказать, толком и поговорить-то некогда, — подумав, признался доктор. — Сам же видишь! То я здесь, она в городе либо в уезде, то — наоборот… Но, вообще, да, согласен — вопрос решать надо. Может, с вашего-то примера и разохотимся, а⁈
— Надо, Иван! — поручик улыбнулся и выбросил окурок в лужу. — Это ж так славно! Право же! Вот я… всю жизнь один, а потом и вообще в бегах, как пес… А тут вдруг — и в должности восстановлен, и семья… любимая супруга, ребенок… Эх-х…
От избытка чувств Гробовский закурил снова.
— Аглая говорит, вы в театре были?
— В театре? А-а! «Заем Свободы»! Там всем было велено быть… Да я ж уже как-то рассказывал!
— Заем Свободы… — негромко повторил Алексей Николаевич. — Это интересно… Очень интересно, черт побери! Тут не какой-то там жулик, типа твоего Рябинина. Тут люди куда как поопаснее будут! Если я, конечно, прав… Ну — время покажет.
* * *
О Рябинине доктор решил пока что пособирать сведения сам. Так, насколько получится… в свободное от основной службы время. Тем более, в стане врага у него теперь был агент — Анютка Пронина, девчушка проворная и умная.
Она, кстати, и напомнила о себе уже в самое ближайшее время, внезапно вынырнула из-за конюшни-гаража…
Сему юному детективу Иван Палыч и поручил важное дело — осторожненько разузнать о приезжем иностранце… Шотландец или кто он там был. Скаут… Ведь именно с его подачи учитель и взбаламутил деревню летним лагерем. Интересно, шотландец действительно обещал полное финансирование?
Вообще, очень странный тип. И в городе — Иван Палыч специально наводил справки — никто из знакомых такого не видел. А ведь тип-то приметный! Рыжая шевелюра, бакенбарды, клетчатые штаны…
— У самого Степан Григорьевича ничего не спрашивай! — строго настрого предупредил доктор. — С ребятами поговори, со сторожем… соседи…
— Слушаюсь! — по-военному отозвалась девчушка. — Скоро ждите с докладом.
Анютка явилась уже вечером — с забинтованной тряпицей рукой! Прямо так и прошла в смотровую — р-раз — и уже там! Глафира аж вздрогнула…
— Что с рукой-то? — сразу же озаботился Иван Палыч.
Тряхнув рыжеватыми косичками, девушка хитро улыбнулась:
— Матушке сказала — ошпарилась… слегка. Она меня сама к вам и послала!
— Хитра-а-а!
— Так вот, про иностранца… — оглянувшись, Анюта понизила голос. — Я так думаю — не было его вообще!
— Одна-ако! — удивленно протянул доктор. — Однако, поясни!
Анюта пояснила…
Все те вещи, которые были на иностранце, оказывается — просто реквизит!
— Штаны клетчатые? В таких штанах Васька недавно выступал! Рыжий парик тоже имеется… А светлый пиджак — такой и у самого Степана Григорьевича есть, он в нем как-то в город ездил…
Иван Палыч недоверчиво хмыкнул — доказательства пока что не впечатляли!
— Не было никакого иностранца! — горячилась юная сыщица. — Сам это господин Рябинин и был! И голос похож… и походка… И акцент такой, ненастоящий… Никто их вместе не видел! А когда иностранец уехал — учитель его не провожал, в школе заперся. И потом незаметно вернулся… Ну ведь все так! И голос — один и то же, и акцент какой-то дурацкий, выдуманный… и… и парик рыжий, и штаны… Он это! Иностранца выдумал — для блезиру. Чтобы никого не сомневался! И чтоб доверяли больше — у нас ведь иностранцев любят!
В общем-то, девчонка была права. Скорее всего, дело именно так и обстояло. Жаль, марку машины тогда не разглядел…
— «Лорен-Дитрих» Торпедо, модель двенадцатого года, — усмехнувшись, доложила Анюта. — Кузов перекрашен в черный цвет.
— Ого! — доктор восхищенно присвистнул. — А номер ты случайно не запомнила?
— Номер — нет, — развела руками девчушка. — Не думал, что понадобиться. А автомашинами я интересуюсь! Мы с папенькой…
Иван Палыч покачал головой:
— Значит, в июне — в скаутский лагерь?
— Почему в июне? В мае уже! — хмыкнула юная сыщица. — Степан Григорьевич сказал, учебный год пораньше закончим — разу уж такое дело!
Доктор округлил глаза:
— Хо! А управа-то ему разрешит? Интере-есно… И много уже в лагерь записалось?
— Кто в театре — те все! И еще несколько человек… Да, из города, из дома призрения еще сколько-то будет… — Анюта неожиданно вздохнула. — Только вот, куда поедем — неизвестно. Учитель какую-то военную игру придумал, секретную… Но я вам весточку подам, не сомневайтесь! Уж найду способ.
— А вот это — правильно, найди! Только прошу — будь очень осторожна! — еще раз предупредил Иван Палыч. — Судя по всему, ваш учитель — тот еще тип!
— Так и я не лыком вязана!
Задорно тряхнув косичками, девчоночка рассмеялась и напомнила:
— Иван Палыч! Так вы руку-то мне бинтом завяжите. И помажьте какой-нибудь пахучей мазью. Для конспирации, да!
* * *
Дети уехали утром. Рано, часов в пять. Какой-то совсем уж мелкий малыш лет пяти принес доктору записку.
— «Уезжаем утренним поездом. Куда — неизвестно» — было написано карандашом старательным ученическим почерком.
Уехали, значит… ага… Интересно, в управе знают?
Дождавшись Аглаю, Иван Палыч оседлал «Дукс» и помчался в город.
* * *
Отыскать в Зареченске черный «Лорен-Дитрих»
