Тень Долгой зимы - Игорь Семенов
Дальше шли уже более «обычные» новости. Стройки, стройки, новости науки и промышленности… Кое-что из этого Тоня определила для себя как стоящее просмотра. Вон, например, про предстоящий запуск крупнейшего в мире ускорителя элементарных частиц под Дубной… Прогнозы на счет ледникового периода. Так, что там?
Открыв статью какого-то доктора наук, Тоня пробежала ее глазами. Значит, темпы наступления ледников замедляются — это хорошо. Но о том, что ледниковый период не настанет, можно и не мечтать. Неприятно, но с этим давно уже свыклись… Недаром и северные области страны после Долгой зимы так и не стали в полной мере восстанавливать — нецелесообразно. И современные исследования лишь подтверждали эти выводы прошлых времен.
А вот дальше попалась любопытная новость… Советом министров СССР принято решение о том, что 1 января 2026 года будет прекращено эфирное телевещание в большинстве областей СССР. Обоснование было достаточно простым — истекает срок эксплуатации оборудования ретрансляторов и обновлять его считают нецелесообразным. Вместо этого будут переходить на телевещание через Сеть. Тем более, что предлагавшийся несколько лет назад проект цифрового телевещания был отклонен как фактически дублирующий Сеть и потому экономически нецелесообразный, а аналоговое телевидение не обеспечивает современного качества. Так что останется оно пока лишь в некоторых удаленных районах вроде городков и вахтовых поселков Сибири, в Североамериканской ССР или на островах Индонезии.
Прочитав и просмотрев еще несколько статей, Тоня закрыла страничку ТАСС и зашла в социальную сеть с незамысловатым названием… «Социальная сеть», что всегда несколько забавляло девушку. Ничего нового там, впрочем, не было. Так что, написав сообщение своему парню Коле, она вскоре закрыла страничку. Звонить по телефону в рабочее время — не лучшая идея. А тут как будет время, так и ответит.
Вообще отношения у них были довольно странными… С Колей они познакомились еще в институте, подружились, но ни о чем большем тогда не шло и речи. Более того, на втором курсе он женился на какой-то своей однокласснице, которая, впрочем, оказалась той еще стервой. Увы, но, сколько не изучай в школах этологию, один фиг за влюбленностью далеко не все умеют вовремя разглядеть отрицательные черты в тех, кто им приглянулся.
Развелись они через год после окончания, когда «любимая-ненаглядная» замучила мужа своими запросами. И зарплата, дескать, у тебя низкая, и машины личной нет, да и вообще ты «неудачник». А поскольку к тому времени у них уже была общая дочь, то разводились они «громко» — с судами, с гневными воплями родственников жены и исключением обоих из комсомола… Так что после таких «приключений» новые отношения начинать Николая не тянуло совершенно. Какое-то время Тоня с Колей продолжали общаться как друзья… Пока недавно не решили попробовать встречаться.
Выключив «портативку», девушка причесалась перед зеркалом, привычно заплела волосы в косу, что сделало ее еще больше похожей на бабушку Вику, и, одевшись, вышла на улицу. Светило яркое солнце, с крыши капала талая вода, но на луже посреди двора еще лежала корочка льда, а на огороде и вовсе было до сих пор белым-бело от снега. А вот тротуары вдоль улицы уже чернели чистым асфальтом… Заперев дверь, Тоня двинулась в сторону трамвайной остановки, где на высокой платформе стояло несколько человек. Высокие, на одном уровне с полом вагона, платформы — это практически веяние последнего времени. И то в центре, где еще оставались совмещенные линии, их не было — и там для выхода использовались имевшиеся в вагонах выдвижные лестницы. Впрочем, обещали, что этому осталось уже недолго — уже сейчас в центре города вовсю велось строительство — линию собирались убирать под землю. А, в дополнение ко всему, через год должны запустить первую линию метро, которая, помимо всего прочего, свяжет два берега Волги, разгрузив старый автомобильный мост…
— Здравствуй, Тонь! — поздоровалась с девушкой стоявшая на платформе соседка тетя света.
— Здравствуйте, теть Свет! — ответила она. — В Крытый рынок едете?
— А куда же еще? — ответила женщина.
Год назад, как исполнилось пятьдесят, она вышла на пенсию по «солнцевскому закону», как часто называли снижение пенсионного возраста в 2010 году. И теперь сидела дома с внучкой, которая и сейчас стояла рядом с бабушкой. Три года девчонке скоро — мать уже вышла из «удиленного» декрета еще в полтора года, а отдавать ребенка в садик не стала. Распространенная практика, впрочем, в последние годы — особенно как раз после снижения пенсионного возраста. Впрочем, сама Тоня в садике тоже не была никогда. Она почти все дошкольные годы была то с дедом Костей и бабушкой Катей была. А на лето к ним порой приезжала и бабушка Вика… А вот деда Мишу Тоня видела куда чаще по телевизору, а не вживую… Вот, казалось бы, приедет в отпуск, посидит пару-тройку дней в родном доме. А потом вдруг мчится в Москву решать какой-то срочный вопрос…
— Нечего там, в Москве, делать, — говорила, помнится, бабушка Вика. — Ненавижу этот город! Холод, суета да бетонные ящики многоэтажек… Если б не Мишкина работа — ни за что бы туда не поехала!
Ну да, доводилось и Тоне бывать там, в служебной квартире деда… Четырехкомнатная квартирка в новенькой высотке в «неосталинском» стиле… Окна с тройным стеклопакетом, подземная автостоянка и станция метро неподалеку. Детская площадка в окружении голубых елей перед домом и литые чугунные ворота с будкой охраны на въезде во двор. И табличка… «Зона безопасности. Въезд строго по пропускам». И странно, но словно как-то подавляло все это… Слишком дико, слишком чужеродно оно все казалось.
Впрочем, ее отец не жил там никогда. К тому времени, как деда Мишу перевели в Москву, он уже учился в саратовском университете
