Петр Третий. Бунт и Империя - Владимир Викторович Бабкин
Тут слов не надо. Хоть мы с Линой медики по образованию, но чем мы можем помочь в родильном зале сейчас?
Суета только лишняя. Лейб-Акушеры знают свою работу.
Ждём.
Открывается дверь.
— Мои Государи, Государыня. Начались схватки.
Киваем почти синхронно. Лейб-Акушер выходит.
Тикают часы.
Лина шевелит губами. Может и молится. Мне не слышно. Но, она напряжена не меньше Павла.
Да, остаётся только молиться.
Говорят, что на войне не бывает атеистов. И при родах тоже не бывает. Лина — человек с европейским университетским медицинским образованием, искренне шепчет молитву, и кто, в этот час, посмеет её упрекнуть в этом?
Наконец, крик младенца сквозь дверь.
Дверь открылась, и доктор выдохнул лишь одно слово:
— Мальчик…
Мы все шумно выдохнули.
Лина поцеловала в лоб сына, промакивая его лоб платочком.
— Поздравляю.
Обнимаю.
— Молодец. Поздравляю.
У него глаза на мокром месте. Перенервничал.
— Спасибо пап, мам. Я пойду… туда?
Лина кивнула. Иди.
— Только руки помой как следует. Нечего заразу разносить.
Кивок.
— Я знаю.
Императрица повернулась ко мне.
— Поздравляю с долгожданным внуком, Петер.
Усмехаюсь.
— И я тебя.
Я поцеловал жену. В губы. Долгим благодарным поцелуем. Без неё не было бы у меня столь прекрасной семьи. Про Катю-2 из моей истории и вспоминать страшно. Мне хватает проблем с Софией Фредерикой Шведской. Спасибо, Господи, что не Русской.
Конечно. Мы с Каролиной не вдруг дедуля и бабуля. И у Павла уже двое. Трое теперь, точнее. И у Натальи, Великой Княгини Грузинской, двое. И у приемных моих дочерей Светлейшей Княгини Екатерины Антоновны Барятинской и Елизаветы княгини Ангальт-Дессауской уже детки. Да и жена Алексея на сносях. Но, рождение Наследника у Наследника — это очень важно для всей Империи, а не только для бабушки с дедушкой. И для родителей сих отпрысков.
— Вина!
На мой призыв появился слуга с подносом и фужерами.
Звон бокалов.
— Люблю тебя
— И я тебя.
* * *
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ПЕТРОВСКИЙ ВОКЗАЛ. 9 апреля 1772 года.
Дверца паромобиля защелкнулась.
— Привет, Андрей.
Кивок.
— Привет, пап. Что там? Никаких вестей. Ты хоть скажи.
— Вчера Катя разрешилась. В общем, племянник у тебя родился.
Андрей выдохнул:
— Ну, слава Богу.
Я его понимал. Он — старший мой сын. А второй по старшинству, Павел, — Наследник Престола Всероссийского. Андрей же в гробу видел Императорскую власть. Он либерал по убеждениям, настоящий истинный учёный и технический гений. Максимум, что он хочет от власти, так это обширного неуёмного финансирования своих исследований и жирных казённых заказов для своих заводов и фабрик. А так, как говорится, гуляйте конём. Но, за Семью он порвёт каждого. За оба Рода — Романовых и Нартовых. Наши Рода сближались? И да, и нет. Сохраняя внешнюю независимость, Род Нартовых неизбежно включался в орбиту Дома Романовых. Тем более что после нелепой смерти моей любимой Кати, а затем и гибели в авиакатастрофе самого Степана Нартова, Андрей унаследовал дело официального отца, унаследовал огромную научную, промышленную и торговую империю.
Конечно, Андрей называл Степана своим отцом. И, с некоторых пор, и меня называл тоже. Лина не возражала. Лишь потребовала, чтобы я не признавал барона Андрея своим сыном официально. Её родной сын Павел — Наследник. За ним наши с Линой сыновья — Алексей, Михаил, Александр. Если у Павла конечно сына не будет.
Самого Андрея такая постановка вопроса вполне устраивала. Андрей русский барон Нартов гольштинский эдлер фон Прозор был фигурой самодостаточной. Тем более при таких-то папах.
Конечно, родную кровиночку я не обижал и требуемые деньги находились быстро. Тем более, что на дело, а не на кутежи и балерин. С Павлом у Андрея были ровные, почти дружеские отношения. Слегка настороженные. Всё-таки Андрей — старший.
Андрей давно остепенился и троих сыновей уже успел завести.
А у Павла никак не получалось с Катей. Две девочки. Нужен был мальчик. Этот момент тоже создавал напряжение в обществе. Андрей прав на Корону не имел, ведь он Императорской Крови только по отцу, а Павел по отцу и матери, да и у Паши ещё три младших брата. Цесаревичу присягали армия и народ. Но, дворцовые интриги и перевороты творили и не такое. Была бы поддержка гвардии и элит. В конце концов, солдатская половая девка Екатерина Первая стала русской Императрицей, не имея никаких прав на Трон от слова совсем. А уж в случае с Андреем…
Такая вот династическая математика.
Конечно, высший свет отлично знал, кто такой барон Андрей. И ситуация может повернуться так, что у моего старшего сына просто не будет выбора, кроме как принять Корону. Хочет он этого или нет. Или гвардейский шарф на шею и посадят на Престол его старшего сына.
Поэтому он, как и все мы, ждал известий о том, кто родится у Павла с Катей.
И вот-таки случилось. Андрей и его сыновья выпадают из линейки Престолонаследия без вариантов. Ему теперь можно заниматься своими делами, и, вообще, спать ночами спокойно.
— Пап, как всё прошло?
— Тяжело. Еле вытащили пацана. И до, и после. Потому и нет официальных известий. Сказать было нечего. Но, вроде, ничего. Всё нормально.
— Ну, дай Бог. Как назвали?
— Этого я не знаю. Это Павлу с Катей решать. Мы поедем или просто посидим?
Усмешка.
— Посидим. Сейчас давление в котле наберём и поедем.
Андрей гордился своим предсерийным паромобилем. С Кулибиным изобретал с ним же и собирал. Его официальный отец всеми силами помогал сыну, но, это именно детище Андрея и Ивана.
— Кстати, сестрёнку давно видел?
Усмешка.
— Какую из них?
— А у тебя их много нынче?
Хохоток.
— Нынче? О, да! Твоими стараниями. Или твои дочери Екатерина, Елизавета, Наталья и Анна мне уже не сёстры?
Ну, тут сложный момент, откровенно говоря. Катя и Лиза ему по крови точно не сёстры, ибо они Антоновны — Брауншвейгской Императорской Крови. Мы с Линой их «просто» удочерили. А вот Ната и Аня — да. Они Андрею сёстры по отцу в моём лице. Сложно всё у нас в Семье.
— Я про Елену.
— Про Ленку-то? А что ей сделается? Университет? Она науки щелкает, что та белочка орешки.
