Меч Тамерлана - Роман Валерьевич Злотников
Закипела яростная сеча, но на левом крыле поля битвы татарских всадников раза в полтора, а то и в два больше, чем буртасов. Воевода потянулся было за рогом, чтобы подать Азамату сигнал, послать его копейщиков на выручку сородичам, но храбрый до безрассудства мурза уже бросил батыров в бой… Клин буртасов разделился на две части и ударил по оконечностям татарского полумесяца, опрокинув поганых стремительным копейным напуском!
Смело ударили в копье буртасы – потомки воинов, некогда храбро защищавших Сурчат. И чаша весов на левом крыле поля боя тотчас склонилась в сторону Азамата и его нукеров; татары дрогнули, потянулись назад… Вначале шагом, а затем и рысью, набирая ход с каждой секундой, спасаясь от стремительно мелькающих и столь зло секущих клинков багатуров мурзы!
Видя, что воины Азамата бросились в погоню, воевода тотчас прижал рог к губам и трижды протрубил; это был заранее обговоренный с мурзой сигнал, требующий немедленно прекратить преследование. Но Азамат или не услышал приказа воеводы в горячке боя, или не последовал ему, или же не сумел остановить увлеченно преследующих татар нукеров; так или иначе, буртасы продолжили преследование… И пропустили тяжелый фланговый удар из центра татарской рати.
– Ахмедка, скачи к эмиру! Пусть ведет своих нукеров на левое крыло и остановит татар!
– Пошел!!!
Гонец, лишь недавно вернувшийся к воеводе, вновь бросил вскачь красавца-жеребца; но как бы стремительно Ахмед ни гнал вперед быстроного арабского скакуна, спеша передать приказ Дмитрия Боброк-Волынского Ак-Хозе, ему требовалось время… Увы, лишь несколько звуковых сигналов были заранее обговорены с военачальниками союзной рати, и то лишь самые простые, ограниченные определенным набором звуков. Конечно, эмир и сам мог догадаться повести своих воинов на левое крыло – туда, где сложилась сейчас самая трудная обстановка для союзников… Но Ак-Хозя не слишком храбр, он откровенно побаивался Тохтамыша еще перед грядущей битвой, что не укрылось от глаз опытного воеводы, умело разбирающегося в людях. Назначить бы кого иного на место эмира… Но это просто невозможно, ибо символом антиордынского союза стала возрожденная Булгария. А само возрождение древнего царства было бы невозможно без восстановления правящей династии на престоле…
Несмотря на численное превосходство врага и внезапный для себя удар, буртасы побежали не сразу, а приняли бой – и даже на какое-то время сковали противника жестокой, яростной сечей. Но сразу после флангового удара татар из центра ханской рати вернулись в бой и бежавшие до того всадники… Трехкратное преимущество татар в численности и уверенность в скорой победе над нукерами Азамата сделали свое дело – несмотря на яростное сопротивление буртасов, их опрокинули, задавив числом. Мурза дрался у своего бунчука и погиб, успев срубить трех поганых; но после гибели вождя уже никто не мог сдержать бегство уцелевших сородичей…
И все же отчаянная храбрость и сопротивление буртасов подарили воеводе и его союзникам столь ценное время – время, которого хватило нерешительному эмиру собраться с духом и повести две тысячи панцирной конницы на левое крыло. Более того, этого времени хватило, чтобы отборные булгарские багатуры успели закрыть собой брешь, и, храбро ударив в копье, опрокинули разогнавшихся было татар!
В этот раз воевода протрубил в рог дважды, подав приказ остановиться уже Ак-Хозе, и осторожный, если не сказать боязливый, эмир тотчас затормозил атаку своих всадников, страшась угодить в татарскую ловушку…
Темник Едигей
– Они бегут! Трусливые псы вновь бегут!!!
Тохтамыш зло сплюнул под копыта своего коня, наблюдая за тем, как главные силы центра и правого крыла его орды обратились вспять после удара булгар. После чего он развернулся к бывшему другу и соратнику, злобно прошипев:
– Когда? Когда же твои гулямы последуют в сечу, темник? Не пора бы уже ногайцам и прочим нукерам Тамерлана проявить себя на поле боя, явив покоренным свою львиную храбрость?!
Хан зло, испытующе посмотрел на невозмутимого внешне темника, в душе посмеивающегося над навязанным союзником. Выдержав требуемую паузу, Едигей спокойно ответил:
– Булгары сами остановили свой натиск на правом крыле. Скачи навстречу бегущим, верни их в битву – тогда и я нанесу свой удар.
Тохтамыша же лишь разожгла внешняя невозмутимость давнего товарища, как-то незаметно переродившегося в недруга.
– Как смеешь ты указывать мне, хану, безродный?! Ты лишь слуга эмира, и ты будешь делать то, что я тебе приказываю!
Гнев жаркой волной разошелся по телу Едигея, рука его невольно потянулась к сабле… Но, остановив невольный порыв волевым усилием, темник невозмутимо и негромко ответил:
– Все верно. Я слуга эмира Тамерлана. А эмир дал тебе своих гулямов, хан, преследуя одну цель – остановить торговлю в городах фрязей. Но слышал я, что урусы уже и сами направили свои мечи против бесчестных торговцев с заката… Они дважды ходили на фрязей в набег. Так зачем мне подчиняться твоей воле, Тохтамыш? Все, что должен был сделать ты, доделают урусы, а я спокойно вернусь в Мавераннахр, не теряя своих гулямов в сече. Вот сейчас же и уведу их с поля боя… И ты не посмеешь преградить нам путь.
Последние слова Едигей произнес, посмотрев прямо в глаза Тохтамышу, и в глазах темника наконец-то сверкнула сталь. Хан невольно растерялся, не зная, что ответить, и тогда Едигей вновь заговорил:
– Более не искушай меня, Тохтамыш, и не смей превозноситься своей родословной. Ты хан лишь милостью эмира Тамерлана, ты хан, пока он тебе позволяет… А здесь и сейчас мы равны, ибо каждый имеет полнокровный тумен под своим началом. Тебе показалось, что я приказываю? Ты ошибся – это был дружеский совет… Скачи наперерез бегущим, встань посреди нукеров и укрепи их дух своим присутствием. Верни всадников в сечу, свяжи булгар боем… И тогда я нанесу удар на левом крыле.
В этот раз Тохтамыш молча, едва ли не с благодарностью кивнул, после чего повел за собой немногочисленный отряд телохранителей, спеша наперерез бегущим татарам… Булгары же упустили шанс развить атаку и, преследуя бегущих ордынцев, заодно сокрушить и заметно ослабевший центр ханской рати. Правда, тогда бы Едигей обязательно ввел в бой своих гулямов… А может быть, и не ввел бы – зачем темнику терять своих людей, когда с фрязями действительно смогут справиться сами урусы?!
Впрочем, темник был наслышан о скопленных в городах Газарии богатствах иноземных купцов. Несметных богатствах, коими он
