Ложная девятка. Том седьмой - Аристарх Риддер
Преуспевающий пятидесятилетний бизнесмен мечтал о том, как хорошо было бы команде заполучить настоящую суперзвезду. И что интересно — в мировом футболе существовал игрок именно такого статуса, который вполне укладывался в рамки политики «Аякса» по воспитанию молодых футболистов.
Русскому гению Ярославу Сергееву только-только исполнилось девятнадцать лет, а он уже двукратный обладатель «Золотого мяча», чемпион мира и Европы. На старте карьеры его воспринимали не иначе как следующего Пеле. Вот только он русский, а футболисты из Советского Союза не играли в западных клубах.
Это переводило все мысли о возможном трансфере в «Аякс» в разряд фантазий. Даже если бы господин Стратинг нашел для любимого клуба двадцать миллионов фунтов — именно столько пришлось бы заплатить за Сергеева, учитывая, что переход Диего Марадоны стоил десять миллионов — перевести талант из Москвы в Амстердам казалось практически невозможным.
Тем более что два года назад сам Джанни Аньелли уже пытался это сделать. Трансфер молодого русского гения в «Ювентус» был согласован, но вмешались большая политика и экономика. Италия под давлением Соединенных Штатов присоединилась к очередному пакету экономических санкций против Советского Союза. А поскольку переход Сергеева был частью большого бизнес-проекта «Фиата» в СССР, то как только проект свернули, вопрос о переходе русского футболиста закрылся.
Сергеев остался в своем клубе. Аньелли, хоть и не понес финансовых потерь — деньги за футболиста не перечислялись — все равно остался в дураках. Целый пакет технологий безвозмездно ушел в руки советских чиновников. Возвращать ничего советы не стали и с помощью полученной документации развернули у себя производство автомобилей нового поколения.
История о том, как настоящая акула бизнеса осталась с носом, говорила: не стоит связываться с Советами и пытаться заполучить Сергеева. Вероятность провала была очень высока.
Но господин Стратинг не был бы мультимиллионером и одним из самых успешных людей не только голландского, но и общеевропейского фондового рынка, если бы у него не было развитой сети аналитиков, инсайдеров и информаторов.
Сейчас, в начале сентября 1986 года, сотрудники Стратинга практически в один голос утверждали: мир в целом и Европа в частности находятся на пороге больших перемен. И эти перемены связаны с Советским Союзом, который успешно завершил многолетнюю войну в Афганистане и неожиданно для многих помирился с Китаем.
Причем не просто помирился, а открыл новую главу во взаимоотношениях двух коммунистических стран. Перспективы советско-китайского сотрудничества и полноценного военно-экономического союза выглядели блестящими. Красный альянс представлялся необоримой силой, и о победе Запада в холодной войне говорить не приходилось.
Это означало неизбежную разрядку, а за ней — налаживание более тесных экономических связей между Западом и Советским Союзом. Тем более что русские даже в разгар холодной войны активно сотрудничали с Западной Европой в области экономики. Чего только стоила сделка века «Газ в обмен на трубы», обеспечившая немецкое экономическое чудо и превратившая ФРГ в главный локомотив Европы.
По информации Стратинга, через два месяца в Рейкьявике Рейган и Романов будут обсуждать разрядку, договоры по ограничению стратегических вооружений и вопросы большой экономики.
Мир менялся. Осень 1986 года кардинально отличалась от осени 1984-го. Переход Сергеева по-прежнему выглядел маловероятным, но уже не невозможным.
Чтобы трансфер состоялся, нужно было найти деньги для «Аякса». С возможностями господина Стратинга это не представлялось сверхсложным. В конце концов, он мог предоставить заем любимому клубу под гарантию прибыли от последующей перепродажи Сергеева. Через три-четыре года этот парень будет стоить вдвое дороже — Стратинг не сомневался. Заплатив русским сейчас двадцать миллионов, в конце восьмидесятых можно выручить сорок. Отличное вложение.
Но нужна была экономическая составляющая для Советского Союза. Раз они привязали несостоявшийся трансфер к сотрудничеству с «Фиатом», почему бы не сделать это снова? Только предлагать следовало не автомобильные технологии — их в Голландии просто не было — а что-то другое.
Этим «другим» Стратинг видел нефтегазовую сферу. У него были отличные связи в Shell — господин Стратинг являлся одним из крупных акционеров корпорации и имел выход на самый верх руководства. Сейчас, когда мир стремительно шел к разрядке и более тесным экономическим связям с СССР, было самое время попробовать зайти на прежде недоступную территорию и стать ключевым партнером Советского Союза на энергетическом рынке.
В конце концов, чем Голландия хуже ФРГ, которая благодаря советскому газу и нефти росла как на дрожжах? К тому же амстердамская фондовая биржа — очень удобный инструмент для торговли советскими энергоресурсами.
Когда кусочки пазла сложились, господин Стратинг набрал номер главного тренера «Аякса» и договорился встретиться с Круифом за ужином. Местом встречи он выбрал De Silveren Spiegel — один из старейших и престижнейших ресторанов Амстердама, расположенный в здании XVII века на улице Калверстрат.
Ресторан славился изысканной голландской кухней и дискретной атмосферой, идеально подходящей для деловых разговоров. Его история насчитывала более трехсот лет — здесь обедали купцы Ост-Индской компании, обсуждая торговые маршруты и прибыли от заморских экспедиций. Интерьер воссоздавал атмосферу Золотого века Нидерландов: темное дубовое дерево, старинные картины в тяжелых рамах с изображениями морских баталий и натюрмортов, мерцание свечей в хрустальных подсвечниках. За этими столиками заключались сделки, определявшие судьбы компаний и людей.
Стратинг прибыл первым и занял уютный столик в углу зала, откуда открывался вид на канал Сингел. Сентябрьские сумерки опускались на город, и огни старинных фонарей начинали отражаться в темной воде. Мимо проплывали прогулочные катера с туристами, изучавшими архитектурные шедевры XVI-XVII веков. Узкие дома теснились вдоль набережной, каждый со своей уникальной историей и характером.
Йохан Круиф появился точно в назначенное время. Высокий, худощавый, с характерной угловатой внешностью и пронизывающим взглядом, он двигался с той особой грацией, которая отличает великих футболистов даже после завершения карьеры. На нем был элегантный темно-синий костюм от известного амстердамского портного, подчеркивавший статус главного тренера одного из сильнейших клубов Европы. Даже в обычной одежде в нем чувствовалась та харизма, которая когда-то покоряла стадионы мира.
— Добрый вечер, Йохан, — поднялся навстречу Стратинг. — Спасибо, что согласились встретиться.
— Добрый вечер, господин Стратинг, — сдержанно ответил Круиф, пожимая протянутую руку. Его голос звучал ровно, без лишних эмоций — так обычно говорят люди, которые привыкли держать себя в руках.
Не сказать, что Стратинг и Круиф были друзьями или даже приятелями. Между ними существовала дистанция, обусловленная разным происхождением и взглядами на жизнь. Великий голландец вышел из народа, прошел путь от уличного футбола до вершин мирового спорта собственным трудом и талантом. Стратинг же был представителем финансовой элиты, человеком, привыкшим решать проблемы деньгами. Круиф не любил, когда
