Лехаим! - Виталий Мелик-Карамов
Даже по нескольким предыдущим фразам понятно, что я уже проживаю в раю. Как говорил, целуя пальцы, мой московский приятель известный музыкальный критик Евгений Баранкин: «Цимес! Чистый цимес!» А похвалиться не перед кем. Никого уже нет.
Мудрый наш Соломон, такое местечко отхватил! Наверное, знал, что Монте-Карло, правда полтора века назад, тоже был рыбацкой деревней.
Албуфейра на самом западном краешке Европы. В этом месте более трехсот дней в году солнечные.
Соломона уже тоже нет. Здесь, внизу, на поляне под пиниями лежат два праха – его и Анны. Мне легко их навещать. Но совсем не обязательно, чтобы приставленный ко мне Моисеем бывший коммандос приносил и усаживал меня на скамейку перед их плитами. Я и без этого разговариваю с ними каждый день и наговориться не могу…
А медсестер я стесняюсь.
Как несправедливо, как быстро пролетает жизнь.
Когда мне подходило к девяноста, Соломон говорил: «Папа, примирись хоть с каким-нибудь Богом, хоть с Аллахом, уходить будет легче…»
Нет, сынок, совсем не легче, верь – не верь, так не хочется помирать… А что касается надежд встретить там твою маму, то как ты это себе представляешь? С ней тогда должен быть ее бравый американский майор, ставший в медицине нобелевским лауреатом… И что, будем гулять втроем? И я буду рассказывать, что если бы не секретность, то был бы трижды лауреатом этой премии.
Если Он и есть, то сам должен все видеть и все рассудить. Но, судя по тому бардаку, что творится в мире, в лучшем случае ему не хватает на все времени.
К нынешней жизни больше всего подходят любимые словечки Фимы: «лехаим!» и «тикаем!»
«Ты лучше скажи, Соломон, – спросил я у сына, – где моя родина? И есть ли она у евреев? Там, на Украине, где я родился, я ни разу не был. Баку, Париж, Нью-Йорк, где рос ты? Уж точно не Израиль. Россия, Москва? Я думаю, что родина еврея – это место, где он живет в данную минуту. Он человек мира, этим и избран. А все эти заветы – всем собраться и ждать прихода Мессии – чушь древнеримская».
Но мне почему-то кажется, что моя родина – Советский Союз со всеми его перзенлехен захи[33]: лагерями и космодромом, начальниками и учеными, отвратительными дорогами и бесконечной степью…
Мой старый знакомый Миша Ботвинник как-то сказал: «По рождению я еврей, по языку – русский, по национальности – советский». Я под этим подписываюсь.
Единственное мое желание – не умирать во сне. Я хочу знать, что наступил последний миг, и успеть взглянуть с этой крыши на небо – в ночных оно звездах или в утренних облаках. И перед последним шагом вдохнуть побольше воздуха, неважно, откуда мне его принесет ветер – с океана или с гор.
И очень обидно, что так все быстро…
Знаешь, что я скажу, Соломон, в последний миг? Не удивляйся, я произнесу слова из Евангелия от Матфея. Это глава седьмая, стих восьмой: «ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят»…
Моня закрыл глаза.
На какой-то вилле внизу по склону на весь океан врубили Паваротти с романсом Неморино из «Любовного напитка» Доницетти.
В тот вечер, когда солнце уже зашло за горизонт, напоследок окрасив своими сполохами облака-дворцы, дул легкий ветер. Дул с океана.
Лех Леха
Если кого кардинально и воспитали за семьдесят лет в верности советской власти, так это евреев, живущих в СССР. Вполне возможно, оттого что во многом они и были ее создателями. Евреи не ринулись массово в синагогу, как повалили в мечеть жители кавказских и азиатских республик, не принялись повсеместно изучать Тору и Талмуд, как в момент ставшие истинно православными чуть ли не все их русские коллеги. С бизнесменами и бандитами, застроившими большие города и свои малые родины тысячами храмов, сравнения быть не может. Богатые евреи в Москве скинулись на полторы синагоги и один загородный центр. Пионерско-комсомольская закалка у евреев оказалась самой крепкой. Не зря они так талантливо ее воспевали в песнях, стихах и прозе.
Выросшие в России евреи умудрились создать меньше чем за столетие некую надстройку над собственной нацией. Неслучайно их, выехавших на Запад, там поголовно называли русскими. Называть большинство этих людей правоверными евреями язык не поворачивается. От атомной бомбы и космоса, от учебника русского языка до разведки богатейших недр страны – везде понятные фамилии. Симфонический оркестр – это просто пчелиный улей. Именно они получили куда больше, чем их американские собратья, свой «плавильный котел». Из него вышел необыкновенный сплав, пригодный к жизни, причем вполне успешной, в любой точке планеты и к любой области человеческой деятельности.
Удивительно то, что, по последней переписи, евреев в России всего-то и осталось одна десятая процента от общей численности населения… Но поскреби каждого второго образованного человека, никак не татарин там прорежется. Как говорил мой бакинский товарищ композитор Леонид Вайнштейн при знакомстве с какой-нибудь знаменитостью: «Быстро скажите фамилию своей бабушки».
Прощаясь с нашими героями, прожившими со страной ее самое трагическое и великое время, скажем им спасибо за верность отчизне и своему делу. И, как принято говорить, в их лице отметим заслуги маленького народа, сыгравшего такую большую роль в истории огромной страны.
Над книгой работали
Редактор Татьяна Тимакова
Художественный редактор Валерий Калныньш
Верстка Оксана Куракина
Корректор Татьяна Трушкина
Издательство «Время»
http://books.vremya.ru
letter@books.vremya.ru
Сноски
1
Будем здоровы! В дословном переводе с древнееврейского – «За жизнь!»
2
Компания.
3
Здесь: придурок (идиш).
4
Никчемный (идиш).
5
Не умничай (идиш).
6
Учитель (азерб.).
7
Предсказатель (азерб.).
8
Все (азерб.).
9
Очень хорошо (азерб.).
10
– Вы поняли? (франц.)
– Да, я поняла.
11
Заткнись (идиш).
12
Порядочный мужчина (идиш).
13
Я вас жду (франц.).
14
Я здесь!
15
Боже мой! (идиш).
16
Звони, колокольчик, звони-звони…
Так холодно этой зимой… (нем.)
17
Свинья!
18
Стоять! Внимание! (нем.)
19
Жопошник (азерб.).
20
Понимаешь?
21
Конечно.
22
Тоже мне задача (идиш).
23
Говно (идиш).
24
Мальчик мой! Жизнь моя! (идиш)
25
Чокнутый (идиш).
26
