Кино Ларса фон Триера. Пророческий голос - Ребекка Вер Стратен-МакСпарран

В комментарии к фильму Мюррей Смит прямо спрашивает у фон Триера, виновна ли Она в смерти Ника, и затем сразу добавляет, что, по его мнению, на этот вопрос нет окончательного, однозначного ответа. Фон Триер отвечает: «Да, но это легко можно интерпретировать как чувство вины за убийство мальчика». То, как он это заявляет, не оставляет сомнений в авторском замысле.

Две сцены в Эдеме иллюстрируют ее виновность еще до финального флешбэка. По Ее словам, ей никогда не приходило в голову, что в Эдеме Нику может угрожать какая-либо опасность. Сразу за этим следует похожий на сон монументальный кадр, снятый подобно Тарковскому: мы наблюдаем, как крошечный Ник бродит ночью в одиночестве на опушке огромного леса, размахивая своим медвежонком. С высоты птичьего полета (или с высоты Божьего ока) тьму пронзает яркий, холодный, искусственный свет, который следит, шпионит за ребенком. Когда он ступает в черную тень деревьев, она проглатывает его, и он исчезает. Указания по сценарию требуют искусственного движущегося освещения (вертолета), но тени должны оставаться неподвижными, подобно тому, как неподвижны папоротники до тех пор, пока их не всколыхнет сатанинское дыхание. Возможно, это отсылка к главе 5:8 Первого послания Петра: «противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить».

Во второй сцене Он пробирается на чердак, к ее рабочему столу, увешанному фотографиями средневековых женщин, которых пытали как ведьм. В своих записях Она говорит, что дьявол помечает ведьм родинкой (у нее она есть), и ее почерк после этого неразборчив. Позже Он предлагает упражнение по смене ролей: Она олицетворяет разум, а Он – природу как снаружи, так и внутри. Она признает, что в дополнение к природному злу обнаружила, что если человек зол по своей натуре, то, значит, такова и природа всех сестер. Они не контролируют собственные тела – за них это делает природа, а значит, женщины – зло. Когда Она рассказывает об этом, Он вспоминает о двух рисунках на чердаке, на одном из которых изображена такая жуткая женщина-демон, что второй рисунок легко пропустить. На нем Сатана окружен женщинами, которые протягивают ему младенцев на заклание (иллюстрация 5.4). Потрясенный ее словами, Он спорит с ней, но она отстраняется. Немного смущенная, Она, наконец, отвечает: «Забудь об этом. Я не знаю, почему это сказала». Когда Он понимает, что Она действительно придерживается этой точки зрения, а также принимает во внимание содержание ее дневника и рисунки на стене, то начинает смотреть на вещи иначе. Он осознает, чем это было чревато для его сына.

Иллюстрация 5.4. «Антихрист» (2009). Ларс фон Триер. Zentropa. Рисунки на чердаке: Демоническая женщина и женщины, отдающие младенцев дьяволу

Детские жертвоприношения, необходимый ритуал языческих культов плодородия и поклонения природе (Иез 8:14–17), которые покорили сердца израильтян, неоднократно упоминаются в Книге пророка Иезекииля как причина Божьего гнева на свой народ (Иез 16:20–21, 36, 20:26, 31, 23:37–39), совершенно омерзительное нарушение Божьих законов (Лев 18:21; 20:2; Втор 12:31; 18:10). Это кажется древним и не имеющим никакого отношения к реалиям нашего современного мира, однако разные виды поклонения природе и демоническим силам глубоко укоренились в скандинавской культуре, о чем упоминалось выше в цитатах из Тангерлини, Хаверти Рагг и Линды Бэдли. Такие традиции существуют во всем мире.

«Антихрист» часто классифицируется как фильм ужасов, хотя не многие исследователи согласны с этим. Фильмы ужасов с демонами, ведьмами и сверхъестественными явлениями захватывают воображение публики. «Антихрист» обращает наше внимание на реальность и тьму этого аспекта зла, показывая, как оно способно обманывать, вплетая себя в наши травмы, и как заигрывание с ним может обернуться смертью. Фильмы фон Триера непреклонны в своем намерении показать именно эту сторону реальности и силы зла. Хотя в Книге пророка Иезекииля прямо не говорится о таком выражении духовной реальности, между последствиями этих языческих верований и способностью вовлекать его народ в жертвоприношение детей есть взаимосвязь.

Августин объясняет зло как лишение, утрату, паразитизм на добре. Она пугающим образом воплощает это в себе, полностью теряя личную свободу воли и становясь онтологически бессильной. В этом контексте фильм также исследует внутреннее зло, наш грех и борьбу с желаниями и действиями, которые причиняют боль другим. В нем рассматриваются последствия греха в контексте отношений, когда грехи двух людей разрушают друг друга, и к этому добавляется Ее внутреннее переживание вины.

К чувству вины существует много обоснованных психологических подходов, но в нашем случае мы рассматриваем теологический подход. В понимании Рикера, запятнанность – это внешнее проявление, нарушение общественного табу, в то время как грех – проявление внутреннее, и его существование грешник может даже не осознавать. Однако виновность является и внутренним проявлением, и остро осознаваемым человеком. Люди несут полную ответственность за свои злые поступки, но не могут перестать их совершать. Как говорит апостол Павел: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим 7:19). Они оказываются зажатыми между злыми поступками, совершаемыми исключительно по собственному выбору, и внешним злом, которое сковывает их. Для Рикера такое зло – проступок, и оно относится к другой категории, нежели зло как страдание. Обвинение – это когда «действие человека, признанное нарушением действующего кодекса поведения, объявляется порицаемым и заслуживающим наказания… обвинение делает из нас преступников; скорбь раскрывает нас как жертв» (Ricoeur, 1985, с. 636). Чувство вины:

…сопровождается ощущением того, что нас совратили могущественные силы, с которыми мы оказались не способны справиться, и, следовательно, ощущением принадлежности к истории зла, вечной для всех. Странный опыт пассивности, лежащий в основе злого поступка, заставляет нас ощущать себя жертвами того же действия, в котором мы сами виновны.

(Ricoeur, 1985, с. 636–637)

Ее страхи, вызванные чувством вины, на мгновение рассеиваются, когда (позже) она внезапно «излечивается», чувствуя силу от подчинения власти Эдема. Но по мере того как Эдем пожирает ее, Она выходит из-под контроля, ощущая себя в равной степени и жертвой, и преступницей.

Критики и исследователи, такие как Марсо, Золкос и Биндель, обычно определяют Его характер как властный, высокомерный, патриархальный и жестокий. Он демонстрирует свой контроль и патриархальное доминирование, настаивая на самостоятельном продолжении ее лечения на дому, что считается недопустимым для психотерапевта. Она неохотно выбрасывает свои таблетки, рыдает, говорит, что хочет умереть. «Я тебе не позволю», – отвечает Он. Чуть позже Она просыпается и обвиняет Его в том, что он всегда был далек от нее – например, предыдущим летом, когда она поехала в Эдем одна с Ником. Она