Воины СВО. Воронежцы. Книга славы и памяти - Михаил Иванович Федоров

Майор Алексей:

– Мало того, что нас собрали, всех командиров рот, замполитов батальонов, комбатов. Ну и уже какие-то зацепки на наш батальон были. Но еще неподтвержденные. В лекционном зале. Замминистра Панков: «Вот, неприятность…» Сказал так нейтральненько. И: «Я предлагаю всем высказаться». Сначала высказывались генералы. И все, как один, вот, такие сякие…

– Понятно, воспитательная работа хромает…

– Потом выступили наши десантники. Генералы из штаба ВДВ. Тоже. Вышел бывший начальник училища, он нейтрально высказался. Потом еще кто-то хотел высказаться. Там один комбат встал. Ну и тут говорят, вот на ваш батальон якобы всё указывает. Командир батальона, что вы скажете? Ну, командир батальона, как бы не доказано. Командир соседней роты, а на мою роту ничего не указывало. Панков: «Ну еще офицер с вашего батальона, вот красивый сидит, капитан. Может, вы?» – обратился ко мне.

– А вы капитан.

– Да… А у меня в душе все переворачивается. Я, может, просидел бы и промолчал, но раз он решил меня поднять, я решил все высказать. Думаю, как это так, никто в защиту курсантов не встал.

– Вперед вышли?

– Да нет, со своего места поднялся. И: «Вы знаете, товарищ генерал, товарищи офицеры. Вы все осудили курсантов. Но у нас в училище культ Маргелова, культ погон, культ тельняшки. Это же не просто форма одежды. Это символ русской чести, офицера. Мы же на этом воспитываем курсантов. А тут взяли и просто: отменить погоны! Никто толком не объяснил. Это же не так должно делаться…

– А не рубить…

– Да, хотя надо было людям объяснить. Почему это так происходит. Говорю: второй момент. Прошла неделя, а до сих пор никто не может найти, кто это сделал.

– Исполнителей.

– Мы готовим офицеров ВДВ и спецназа, которые в тылу врага действуют. Значит, мы правильно готовим?

Я засмеялся: должны намертво держать язык за зубами.

– Мне: «Да». Я: «А то, что они такой поступок сделали, так они постояли за честь. Разве это неправильно?» В общем, ну наверно, я много сказал лишнего. Я надеялся, что меня поддержат другие. Там сидел целый зал офицеров. Может, кто-то из командиров рот, комбатов. Я думаю, что если бы встали еще, никто бы наказания не понес.

Вспомнилось, когда уходил из кадетского корпуса Голомедов, кадеты в знак протеста уехали из корпуса и потребовали возвращения Голомедова. Вот так еще в юности наша молодая поросль заявляла о чести, которую у них не отнять.

Раздача. Мытарства по воинским частям

Как и в истории с директором кадетского корпуса, кадетам досталось, так и в истории с погонами досталось, только на этот раз не курсантам, а их командирам.

Майор Алексей:

– Причем я закончил, а еще неизвестно, что там мои курсанты. А утром меня вызывает начальник отдела кадров и говорит: «Тебя приказали уволить». А получается как? Ночью узнают, кто это сделал, положил погоны. Получается, весь батальон сдал погоны, а выкладывали пять человек. Один был с моей роты, а четыре со второй. А идея вообще была моего курсанта из моей роты. Но он не ходил выкладывать и остался в стороне.

– Исполнителей выявили.

– Да, исполнителей было пять. Те, кто конкретно ходили. Ночью это выяснилось, с утра это доложили начальнику училища, замминистра обороны. Панков курсантов пожурил, ну зачем, ребята… Отчислять, конечно, мы вас не будем. Они покаялись, а я утром, надо было на другую территорию, и мне: «Тебя вызывает статс-секретарь». Я еду, приезжаю, а он уже уехал. И мне кадровик вываливает: «Приказали уволить». Думаю, не за ребят, а за то, что я высказал свое мнение, которое шло вразрез с генералами. Я кадровику: «Это мне за то, что я свое мнение имею? Значит, будем судиться. На каком основании вы меня увольняете?» Ну и все. Я уехал… Но увольнять не стали. Это произошло в конце апреля, вроде все затихло. Я думаю: «Ну, беда пронесла».

– Все улеглось…

– А командиру другой роты тоже: уволить…

– Нет, ему ничего не говорили. Проходит парад 9 Мая. Конец мая, и нас вызывают – комбата и двух командиров рот – в отдел кадров. И знакомят нас с приказом командующего воздушно-десантными войсками, что нас по собственному желанию переводят на нижестоящие должности в войска.

– Проснулись…

Майор:

– То есть юридически неверно, ведь мы рапортов не писали, что мы согласны. Но там написано: «Основание: рапорт военнослужащего на нижестоящую должность». Ну с кем ты пойдешь бодаться? С министром обороны? С командующим? Это бесполезно. У меня приказ явиться в город Иваново, войсковая часть такая-то, комбату – во Псков часть такая-то… Командиру второй роты – в город Улан-Удэ, это Забайкалье, войсковая часть такая-то. А я смотрю на дату: дата как раз тот день, когда выяснилось, кто из курсантов выложил погоны… То есть, когда выяснилось с курсантами, издали приказ.

– Может, задним числом, когда Москва стала трясти: какие меры приняли? Вот и издали, – сказал я, хорошо знавший кухню кадровиков.

– Ровно месяц прошел, нас не трогали, и вот выдали. Всё, передавай роту. Хотя передать роту толком не дали. Я сказал своему сменщику, подписывай. Здесь все нормально. Командир роты ведь материально ответственное лицо. В общем, я передаю, беру вещи, закрываю квартиру, мне уже некогда ею заниматься, мне надо явиться в часть. Взял парадку, самые необходимые вещи и поехал в Иваново.

– А на какую вас должность?

– На замкомроты. Хотя в училище должность на ступень выше, чем в войсках. В училище командир роты – это майор. Причем в 2019 году я уже экзамены сдал в академию. Я уже здесь все инстанции прошел, скоро надо в Москву ехать…

– В какую академию?

– Общевойсковую…

– Раньше имени Фрунзе.

Алексей В.:

– Я приехал в Иваново. Это 1 июня 2019-го. Я прихожу представляться, сначала зашел к кадровику, а кадровик мне: «Вот новый приказ. Ознакомьтесь». Новый приказ читаю, а я уже назначен замкомроты в Костромской десантный полк. Я беру новый приказ, опять в гостиницу, забираю вещи и в этот же день еду в Кострому. Благо близко. В этот же день вечером приезжаю в Кострому, иду представляться, представился начальнику штаба полка. Он мне говорит: «Пиши рапорт на командира взвода».

– То в замкомроты, а тут…

– Еще ниже. С чего начинал. Я говорю: «Не буду писать». Может, мы там на повышенных тонах поговорили.

– С командиром полка?

– Командир полка был в Сирии. А за него обязанности исполнял начальник штаба полка. Результат такой, несмотря на то, что поговорили на повышенных, нашли точки соприкосновения. Он позвонил, узнал про меня,