Ангарский маньяк. Двойная жизнь «хорошего человека» - Елизавета Михайловна Бута
— Так ты сирота? Думал, что кто-нибудь придет и назовется твоим родителем, а ты к нему на шею с криком «мама» кинешься? — ерничал парень из его группы. — Тут, понимаешь, связи все решают. Нужно знать родителей заранее.
Михаил верил, что родители не могли просто так не приехать. Верил, пока не перестал. Ко всем, без исключения, приезжали родные, а о Попкове все совершенно позабыли. Михаил стал строчить родителям письма с просьбами забрать его, но и они оставались без ответа. Решив, что больше так продолжаться не может, мальчик в один из дней просто сбежал из лагеря, благо он находился всего в сотне километров от Ангарска. Не так уж сложно оказалось поймать попутку до ближайшей железнодорожной станции, с которой отходили поезда до Ангарска.
Администрация пионерлагеря узнала о пропаже ребенка только к вечеру. Решили, что паники поднимать не будут, если до завтрашнего дня не объявится, то тогда уже будут звонить родителям. А Михаил к вечеру уже был возле своего дома. В окнах свет не горел, поэтому мальчик с облегчением вспомнил о том, что он взял с собой ключи, которые, правда, пришлось долго искать.
От поворота ключа дверь тихонько всхлипнула и отворилась. В этот момент Миша услышал какие-то сдавленные звуки, доносящиеся из спальни родителей. Подросток ужасно перепугался, решив, что он пришел ровно в тот момент, когда в квартире орудовали воры. Миша обернулся, увидел на кухонном столе нож, в три шага подскочил к столу, схватил какое-никакое оружие, а затем стал подкрадываться к двери комнаты. Только в этот момент мальчик распознал в доносящихся стонах голос Антонины.
Когда дверь отворилась, он увидел искаженное гримасой лицо матери и какого-то незнакомого мужчину у нее за спиной.
— Миша? — раздался откуда-то сбоку возглас отца.
Подросток обернулся на голос, и отец успел подскочить к двери и одним движением выпихнуть ребенка из спальни.
— Ты же в лагере должен быть, что ты здесь делаешь? — одновременно недовольно и сконфуженно спросил отец мальчика, слишком сосредоточенно наливая себе стакан воды из графина.
— Вы не приехали в родительский день, и потом тоже не приехали, и на письма не отвечали. Я подумал, что с вами что-то могло случиться, — тоном, лишенным даже тени каких-то эмоций, сообщил Миша, наблюдая за тем, как суетился отец на кухне.
Вскоре ушел, не прощаясь, незнакомый мужчина, а затем и Тоня вышла из спальни, раскрасневшаяся, в помятом, но все еще красивом платье с глубоким вырезом. От нее так одуряюще неприятно пахло алкоголем, что ужасно захотелось убежать, а мать как ни в чем не бывало заваривала себе чай. Родители перебросились ничего не значащими бытовыми фразами, а затем переключились на Михаила и начали отчитывать его за побег из лагеря.
Упоминание этого эпизода содержится в психиатрической экспертизе Попкова, однако в последующих своих интервью он отрицал, что видел мать в постели с чужим мужчиной.
О том случае никто и никогда в семье Попковых не вспоминал, но Михаил отныне больше не пользовался ключами, чтобы попасть домой. Если он приходил из школы и дома никого не было, он делал вид, что забыл ключи. Впрочем, случалось такое крайне редко, а потом ключи просто стали оставлять под ковриком, и тогда уже Михаил открывал дверь без всяких душевных терзаний, так как понимал, что если ключи на месте, значит, дома точно никого нет.
С наступлением зимы Тоня как будто потускнела. Химическая завивка на волосах перестала держать форму. Если раньше ее прическа казалась париком, то теперь безжизненные локоны напоминали засушенные осенние листья, которые уже начали чернеть. Молодая женщина больше не делала яркий макияж, а летние платья отправились на самую высокую полку в шкафу. Впрочем, никто этих изменений не замечал. Лишь через несколько месяцев, когда Михаил вновь увидел мать в том самом платье в восточных огурцах, ему вдруг стало до тошноты неприятно. Случилось это накануне важных спортивных соревнований, благодаря которым он надеялся впоследствии поступить в институт. Несмотря на весь скепсис матери, он всерьез занимался спортом, объясняя это желанием получить высшее образование. Сейчас, за пять минут до выхода, Михаил как будто уже слышал, как наряд матери обсуждают старушки на лавочках, как рассыпаются в скабрезностях продавцы на рынке, и видел, как тот незнакомый мужчина выходит из ее спальни.
— Ты в этом платье на улицу пойдешь? — поинтересовался подросток.
— А зачем, по-твоему, я его надела? — фыркнула мать.
А дальше разгорелся скандал с переходом на личности и подробным объяснением Мише причин, по которым он ничего не добьется в жизни. Как ни странно, родительница оказалась права. На соревнованиях Михаил не только проиграл, но и получил травму ноги, из-за которой о серьезном спорте можно было забыть.
— Оно и к лучшему, полезную профессию получишь, вместо того чтобы ерундой какой-то заниматься, — сказал отец, когда подросток вернулся из больницы. За три недели, что Миша провалялся на казенной кровати, его ни разу никто не навестил, а когда он приехал домой, его никто и не ждал.
Закончив восьмой класс, Михаил ушел из школы и поступил в училище на слесаря. Через какое-то время он окончательно восстановился после травмы и продолжил заниматься спортом, впоследствии даже получив разряд кандидата в мастера спорта по биатлону.
В училище Попков имел хорошие оценки, отлично ладил с однокурсниками и прекрасно справлялся со всеми заданиями на практике. Правда, ему всегда было глубоко безразлично слесарное ремесло. В первый же день на заводе Михаил чуть не сбежал к чертовой матери от этого бесконечного шума и абсолютной невозможности остаться наедине с собой. Мастер смены зорко следил за тем, чтобы все были при деле и не разбегались на перекуры без особой необходимости. А по мнению начальника, необходимость проводить на перекурах большую часть рабочего времени возникала только после сорока лет.
В последний год обучения, за несколько месяцев до выпуска, Михаил познакомился с девушкой. С Мариной можно было обсудить книги и фильмы, она умела слушать и обладала самым заразительным смехом в мире, а когда потеплело, стала носить предельно откровенные платья с глубоким вырезом, практически не оставляющим простора для фантазии. Между молодыми людьми завязалась дружба, основанная на готовности Михаила помочь в любой непонятной ситуации. Такие отношения не предполагали ревности и исключали возможность критиковать наряды. Постепенно Марина все больше увлекалась сдержанным и немногословным спортивным парнем, который всегда готов был прийти на помощь,
