Он увидел солнце. Егор Летов и его время - Александр Витальевич Горбачев

Свое прозвище Александр Клипов (так Ивана Морга звали по паспорту) получил, согласно «Энциклопедии омской рок-сцены», когда в его квартиру провели телефон – с номерами вышла какая-то путаница, и друзья, звонившие ему, часто попадали в морг. Среди этих друзей был его одношкольник Константин Рябинов. Сначала они с Клиповым играли в рыцарей, а потом начали играть в рок. «Я учился в восьмом классе, нас было трое, инструментов у нас не было, – рассказывал Рябинов. – Но когда урок подходил к концу, звенел звонок, представляете, прибегали старшеклассники, Сашу, меня и [еще одного нашего одноклассника] Вову брали на руки и волокли на заднее крыльцо школы. Мы делали вид, что чего-то там исполняем, а вокруг бушевала какая-то толпа, они даже не слышали ничего, им просто нужно было поорать. Им казалось, что они действительно на концерте».

Довольно быстро эти упражнения вылились в настоящую группу – трио назвалось «Аполлоники и зловещий бог панков» и дебютировало уже в мае 1978 года. К тому моменту, как с Моргом познакомился Летов, им обоим были особенно интересны нью-вейв и «новая романтика». «Примерно в 1984–1985 году он был просто болен этой музыкой, особенно ценил Adam and the Ants и Siouxsie and the Banshees, – рассказывала Наталья Чумакова. – Отстраненность, холодность и при этом дикая надрывность при полном отчуждении – вот что было ему в тот момент так близко. Страшно переживая свое духовное одиночество в Омске, он внезапно нашел товарищей, которые так же были помешаны на новой музыке».

С новым знакомым Летова объединял не только внешний вид, но и свирепое отношение к влияниям и аналогиям. «Как-то у Морга в Омске один журналист решил взять интервью, я им устроил встречу, – вспоминает Сергей Попков. – И в какой-то момент из самых лучших побуждений журналист говорит: да, слушайте, у вас замечательная совершенно музыка – она мне так напомнила группу „Кино“. Лучше бы он этого не говорил, потому что его начали метелить по щам тут же. Просто в хлам и в кровь, без разговора – что?! Мне пришлось их разнимать».

Вместе с Моргом Летов создал группу «Западъ», которая просуществовала совсем недолго и не оставила от себя вообще никакого наследия. Насколько можно судить, оба приятеля по натуре оказались лидерами и не ужились в одном коллективе. Куда более важным и долгосрочным оказалось знакомство с однокашником Морга.

Они встретились в гостях у Клипова: завалившись, как всегда, к Моргу после работы, Рябинов обнаружил там волосатого человека, который убористым почерком заполнял ответы в анкете (вероятно, это был некий меломанский апдейт школьных дружеских анкет, где подростки отвечали на вопросы о любимом цвете, животном, книге, музыке, а также о человеческих качествах своих знакомых). «Мы просто поговорили, а он как-то вечером мне позвонил и начал по телефону свои стихи читать, – рассказывал Летов о том, что было дальше. – Понравилось страшно совершенно! Я хохотал весь вечер просто, у него очень смешные стихи». Сошлись они и в музыкальных пристрастиях: оба очень любили британскую прог-рок-группу Gentle Giant.

Их ежедневные многочасовые созвоны вскоре переросли в совместное сочинительство и музицирование. Так в ноябре 1984 года родилась «Гражданская оборона».

* * *

В конце 1970-х годов в Ленинграде можно было заметить молодую компанию, участники которой вели себя странно. Они раздевались до трусов зимой и в таком виде помогали дворникам убирать снег; покупали пиво в ларьках и к негодующему изумлению похмельных рабочих выливали содержимое стаканов друг другу на голову; ловили голубей и раскрашивали их под попугаев; ходили по городу с дохлой уткой на веревочке. У них даже было специальное приветствие: при встрече они «сгибали пальцы рук крючком, сцеплялись ими, чуть приседали и издавали яростный горловой вопль-рычание».

Одним из лидеров этой компании был Евгений Юфит по прозвищу Юфа – эксцентрик и выдумщик, ходивший по городу в синих трениках и широких рубахах на несколько размеров больше; впоследствии он станет одним из самых заметных деятелей российского параллельного кино и изобретателем парадоксального течения «некрореализм». Другим заводилой был Андрей Панов по прозвищу Свинья – он любил рок-музыку, слушал Sex Pistols и в качестве одного из коллективных развлечений основал группу «Автоматические удовлетворители». В этой тусовке познакомились Виктор Цой и Алексей Рыбин, вскоре создавшие группу «Кино»; к ней же можно возвести генеалогию Тимура Новикова и «Новых художников». Кажется, что проделки ленинградских хулиганов в их конкретном выражении не так уж сильно отличались от иных акций «Коллективных действий», и основное различие состояло в том, что в Москве под них подводили теоретическую базу, а в Ленинграде – аффективную. «Наша жизнь в то время представляла собой постоянные поиски какого-то праздника», – так описывал подоплеку происходившего Максим Пашков, одношкольник Цоя и основатель его первой группы «Палата № 6». Что-то подобное, вероятно, мог бы сказать и 20-летний Летов; впоследствии идея о том, что жизнь имеет значение, только если представляет собой праздник, станет одним из базовых тезисов его философии.

Ленинградские хулиганы именовали себя «битниками», а не панками, хотя играли, конечно, именно панк-рок. В известной мере они были антисоветчиками, но выступали скорее против общего конформизма и замшелости бытия, чем против конкретной идеологии или правящего режима. Похожим образом на первых порах, кажется, обращался с панком и Егор Летов – несмотря на крайне вызывающее название «Посева», в песнях, которые исполняла группа, не было почти ничего впрямую протестного и даже панковского. «Мы вообще тогда исходили из того, что стилистически похожих и тем более одинаковых вещей мы принципиально не делаем, а по возможности задействуем всю гамму новой музыки, причем желательно не более одного раза», – объяснял он позже. Стиль «Посева» Летов в первом дошедшем до нас тексте о своей музыке обозначил как «Reggae / New Wave / Punk и Heavy Metal». Последний альбом, записанный группой, примерно так и назывался: «Reggae, Punk and Rock 'n’ Roll». Тут важно именно то, что все это идет через запятую, как одинаково возможные творческие векторы: как поется в одной из самых первых дошедших до нас песен «ГО»: «А я ответил им, что мое имя – Джа / А я ответил им, что я пришел оттуда / Где вечно правят панк и рок-н-ролл». Такой же перечислительный ряд, где панк-рок, нью-вейв и хеви-метал противостоят КГБ, сохранится через пару лет в песне «КГБ-рок»; иными словами – все, что угодно, только не с ними, не с теми, кто задает вопросы, за которыми могут последовать допросы.

Что точно отличало Летова от его предположительных собратьев в столицах, так это немедленное стремление к фиксации материала. «Автоматические удовлетворители» записывались исключительно тщанием окружавших их людей с продюсерскими амбициями и совершенно не