Уильям Питт. Вечно Младший - Мурат Магометович Куриев
Насчет «бескорыстного ума» можно и поспорить, но в целом Норт был человеком честным и очень преданным королю. Георг III в свою очередь крайне высоко ценил Норта. Не только как политика, а в первую очередь – как человека. Норта он знал с детства, они и внешне похожи, и по духу близки.
За исключением своего наставника лорда Бьюта, ни с кем из своих министров король не общался с такой охотой и легкостью, как с Нортом. Фредерик Норт никогда не проявлял ни снисходительности, ни неуважения, чем грешили по отношению к монаршей особе многие. Про Норта говорили, что ему нравилось казаться менее способным, чем он был на самом деле. Меж тем в том, что касается контроля над палатой общин, влияния в ней, Норт политик невероятно искусный. Кому-то кажется, что толстяк, положив ноги на скамью, заснул? А Норт вдруг быстро поднимается и несколькими фразами «наводит порядок».
…На выборах 1780 года Норт победил с очень небольшим перевесом. Его называли «премьером тори», но сам он категорически отвергал ярлыки. Норт, как и Уолпол, предпочитает именоваться лишь первым лордом Казначейства, но он, конечно, полноценный глава кабинета. Правительства, которое очень уязвимо для критики, прежде всего – из-за крайне непопулярной войны в Северной Америке.
Об этой войне, событии весьма неоднозначном, мы еще поговорим отдельно, но уже в связи с королем Георгом III. Станут более понятными особенности и войны, и – британской политики. Пока ограничимся несколькими соображениями.
Далеко не все из членов правительства, включая Норта, были «ястребами». Их позицию по отношению к войне можно назвать «противоречивой», и мало к чему обязывающее определение будет на удивление точным. Настоящий «ястреб» в кабинете Норта один, лорд Джордж Джермен. Фигура крайне любопытная, вполне заслуживающая небольшого отступления.
Джермен, урожденный Сэквилл, сын герцога Дорсета, сначала прославился как военный. Слово «прославился» часто берут в кавычки, и не без оснований. Во время Семилетней войны, в битве при Миндене в 1759 году, командовавший британским контингентом Сэквилл… отказался подчиняться приказу главнокомандующего, герцога Брауншвейгского. По причинам, до сих пор не совсем понятным. Сэквилла отдали под трибунал, с карьерой военного ему пришлось закончить и заняться политикой.
«Казус Миндена» останется висеть на поменявшем имя на Джермена тяжелым грузом, ему придется и драться на дуэли, однако он был давним приятелем занявшего трон в 1760 м Георга III. Считается, что именно король поспособствовал назначению Джермена на пост государственного секретаря по делам колоний, и бывший генерал-неудачник и руководил всеми военными операциями в Северной Америке. Итог известен…
В любом случае Джермен в составе правительства – «красная тряпка» для парламентариев. Надменный, властный, обычно холодно-вежливый, но вывести его из себя не так уж и сложно. Как сказал о Джермене его заместитель, «он обладал всеми качествами великого министра, за исключением популярности и удачливости».
Норту, который давно уже хотел уйти в отставку, можно посочувствовать, но он оставался там, где его хотел видеть король. С Джерменом на скамье рядом с ним и злой оппозицией напротив.
Уильям Питт там, в оппозиции, на задней скамье, а на передней ее лидер – Чарльз Джеймс Фокс. Тот самый Фокс, мать которого восхищалась маленьким Юным Философом и предвидела, что он со временем станет «большой занозой в заднице ее сына». Что ж, время пришло, хотя превращение в «занозу» произойдет не сразу.
Фокс… Возможно, самый яркий британский политик того времени. Сам Наполеон считал, что он талантливее Питта. Фокс ведь выступал за «дружбу с Францией». В Фоксе всего – много. Хорошего, плохого, вызывающего восхищение или осуждение. Не хорош собой, рано располнел, но пользовался большим успехом у женщин. Фокс точно полная противоположность Уильяма Питта.
Настоящий прожигатель жизни! Любитель шумных застолий, дам и азартных игр, завсегдатай скачек. Однажды за сутки Фокс ухитрился побывать на трех расположенных не так уж и близко друг к другу ипподромах, везде делая огромные ставки. Скандальные романы: с герцогиней Девонширской, с куртизанкой Элизабет Армистид, на которой он даже женился, – как считается, сильно вредили его карьере. Фокса это не очень-то волновало.
Политика для него прежде всего увлекательное занятие. Фокс – один из лучших ораторов в палате общин, он умеет убеждать, однако человек он непоследовательный и непредсказуемый. Из постоянного – Фокс ярый сторонник либеральных идей, и они с королем Георгом III ненавидят друг друга.
В очередной раз удивимся особенностям британской политики. Короля передергивает при одном лишь упоминании имени Фокса, а Норт не раз и не два приглашает его войти в состав правительства. Фокс соглашается – и критикует в палате общин Георга так, как никто другой.
Еще одна влиятельная фигура в оппозиции – Эдмунд Бёрк. Бёрк, который в скором времени станет автором «Размышлений о революции во Франции», произведения, заслуженно получившего статус культового. Бёрк сидит рядом с Фоксом, вокруг них – сторонники, а позади… Тоже оппозиция, но крайне разрозненная… И где же Питт?
Сидит среди тех, кого называют «наследниками Чатэма». Их совсем мало, а лидером они считают графа Шелбёрна, который, вообще-то, заседает в палате лордов. Ничего необычного в этом нет, а самое важное – в то время любой из лордов может и возглавить правительство. Влиятельные лидеры вигов, Шелбёрн, Рокингем – среди лордов. За тем, что происходит в палате общин, они наблюдают и вмешаться могут в любой момент.
Шелбёрн, верный соратник Питта Старшего, Младшему покровительствует. Он поддерживал его во время выборов в Кембридже, но скорее морально. И Питт, конечно, независимый депутат. Таким он себя считает, так его будут воспринимать. С какого-то времени он просто Питт. Достаточно.
Глава вторая. Первый ход. Сразу сильный
В начале – всегда слово. Повторим в последний раз. В английском парламенте того времени ораторское искусство вещь наиважнейшая. Слова поднимают наверх, слова бросают в пропасть забвения. Именно по этой причине подавляющее большинство депутатов-новичков не рискуют. Их первые речи – формальные.
