Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр
К лету недовольство неумелым правлением короля и его отказом от баронских реформ достигло апогея. Алиенору и ее партию обвиняли в чрезмерном и пагубном влиянии на короля. В их адрес раздавались раздраженные жалобы.
14 июля 1262 года Генрих отправился во Францию, чтобы встретиться с Людовиком и принять участие в заседаниях Парижского парламента[34]. Его сопровождали Алиенора, Эдуард и Элеонора. В сентябре Генрих и Эдуард стали жертвами эпидемии и тяжело заболели. Генрих написал Эдмунду, что едва может ходить. Он поправился только 30 сентября, поэтому переговоры с Людовиком пришлось отложить.
10 октября по совету Пьера Савойского Генрих дополнил свадебный подарок королевы, первоначально составлявший тысячу фунтов стерлингов (£730 тысяч), «землей, приносившей доход в размере трех тысяч фунтов стерлингов в год»501. Эта прибавка должна была обеспечить процветание савояров после смерти монарха.
Королю донесли, что Лейберн и другие придворные, изгнанные из окружения Эдуарда, объединились и разжигали всеобщее недовольство против королевы и ее соотечественников. Однако Генрих не вернулся домой. В октябре он отправился в паломничество к Реймсскому собору, которое продлилось до ноября. Архитектура собора поразила монарха, что нашло отражение в отделке Вестминстерского аббатства.
В том же месяце во время молниеносного визита в Англию Симон появился в парламенте и зачитал письмо якобы от папы римского, в котором отменялся отказ понтифика от Провизий. Нет никаких свидетельств, что Симон когда-либо получал такое письмо и – уж тем более – что его написал папа римский, но бароны, как и многие другие, поверили Монфору.
20 декабря Генрих наконец вернулся в Англию, осознав, что благоразумнее заключить с Симоном мир и соблюдать Провизии – до поры до времени. С этой целью он обратился за помощью к королю Людовику. В канун Рождества он узнал, что валлийцы под предводительством Лливелина ап Грифида объединились и напали на английские пограничные гарнизоны.
Королевская семья встретила тревожное Рождество в Кентербери, а затем переехала в Рочестер, чтобы отпраздновать Новый год. Гийом де Валенс преподнес королеве Алиеноре в подарок кольцо в знак мира.
В новом году король вызвал лорда Эдуарда домой, чтобы тот разобрался с посягательствами Лливелина на границы Уэльса. К концу февраля 1263 года Эдуард и Элеонора вернулись в Англию с армией, для которой Элеонора помогла набрать наемников из Понтье, владений матери. Понимая, что конфликт между отцом и баронами близится к развязке, Эдуард поспешил из Лондона в Виндзор, чтобы укрыться в безопасности, и забрал с собой Элеонору. Он разместил в замке крупный отряд фламандских наемников, которые занялись опустошением окрестных земель. По соглашению, достигнутому в прошлом году, Виндзор, как и другие королевские замки, следовало передать баронам, но Эдуард намеревался сохранить его за собой. В апреле, выступая в поход на Уэльс, он оставил в замке Элеонору.
В марте Генрих настоял, чтобы все лорды присягнули на верность Эдуарду, признав его наследником престола. Но бароны потребовали, чтобы принц еще раз поклялся соблюдать Оксфордские провизии. Генрих ответил отказом. В конце апреля Симон вернулся в Англию, обвинил Генриха, Алиенору и Эдуарда в клятвопреступлении и поднял вооруженный мятеж против короля при поддержке многих баронов.
К 19 июня войска Симона были готовы занять столицу. Генрих, Алиенора и Ричард Корнуоллский забаррикадировались в лондонском Тауэре, у ворот которого толпились разгневанные вооруженные горожане. Королю не хватало ни солдат, ни денег, ни припасов. Никто в Лондоне не дал бы ему или Алиеноре «взаймы ни полпенни»502, поэтому королева заложила свои драгоценности тамплиерам.
Симон выдвинул мэру и жителям Лондона ультиматум: одобрить Провизии или выступить против. Те благоразумно заявили, что согласны соблюдать Провизии. В Тауэре Ричард Корнуоллский уговаривал короля наладить отношения с баронами, в то время как Алиенора убеждала супруга оказать сопротивление.
24 июня делегация лондонцев прибыла к королю и вручила письмо от Симона с требованиями неукоснительно выполнять Оксфордские провизии, объявить заклятыми врагами всех, кто выступал против них, и изгнать наемников Эдуарда. Было ясно, что бароны готовы по некоторым пунктам пойти на компромисс, но архиепископ Бонифаций испугался и поспешно уехал во Францию. За ним по горячим следам отправился Джон Монсель. Когда бароны послали за ним Генриха Алеманнского, Алиенора отдала распоряжение слуге Ингельраму де Фьенну перехватить Генриха, чтобы Бонифаций и Монсель добрались до Парижа целыми и невредимыми.
Получив сообщения о критической ситуации в Лондоне, Эдуард отказался от похода на Уэльс и обосновался в приорате Святого Иоанна в Клеркенвелле. 29 июня он подошел к Темплу с отрядом рыцарей и обнаружил, что ворота закрыты. «Когда по его просьбе ему вручили ключи, он сказал, что хочет увидеть драгоценности королевы, его матери. Позвав хранителя, он обманом проник со своими людьми в сокровищницу Темпла, разбил железными молотками, которые принес с собой, нужные сундуки и забрал тысячу фунтов стерлингов», а также драгоценности, после чего отступил с добычей в Виндзор503.
Алиенора обрадовалась известию о смелом поступке сына. Она категорически возражала против того, чтобы Генрих заключал соглашение со своими противниками. Однако опрометчивый поступок Эдуарда навредил сторонникам короля. Жители Лондона возмутились бесцеремонным разграблением Темпла. Они объединились с баронами и подняли восстание. Бароны тоже пришли в ярость и обвинили Генриха в бесчинствах его сына. 4 июля испуганный Генрих отправил к баронам послов для переговоров о мире.
Разгневанные поимкой Генриха Алеманнского, бароны потребовали его освободить. 10 июля Генрих капитулировал и разрешил отпустить племянника, хотя Ричард Корнуоллский посоветовал юстициарию заручиться согласием королевы, опасаясь, что Ингельрам де Фьенн не выполнит приказ короля. Он также приказал лорду Эдмунду, ответственному за Дуврский замок, сдать его баронам.
В тот день в Тауэр прибыла депутация магнатов и вынудила Генриха согласиться на требование Симона оставить у власти в королевстве только англичан, а иностранцев изгнать, чтобы те «никогда не возвращались». У Генриха не было выбора, поскольку бароны контролировали Юго-Восточную Англию и большинство портов. «Король, опасаясь, что армия баронов заблокирует его в лондонском Тауэре, заключил с ними временный мир и пообещал соблюдать Оксфордские провизии, но королева, руководствуясь злым женским умыслом, делала все возможное, чтобы этому воспрепятствовать, и противостояла баронам»504, «всеми силами» побуждая Генриха выступить против врагов505. Критика имела под собой основания; Алиенора
