Одинокий огонек - Янь Цзин
Мой взгляд упал на единственную фотографию в комнате – девушку по имени Оуян Кэкэ. Ее улыбка словно замерзла в солнечном свете, хотя фото немного поблекло, оно занимало главное место в этой комнате.
В тот день я приняла решение. Тогда я не знала, что одно решение – это словно тонкая нить судьбы. Она может казаться неопределенной, но, если потянуть за нее, обнажается огромная тень, которая может окутать, поглотить тебя.
Я снова услышала внутри себя рев чудовища. Животное было полно сил, готово к действию. Его мускулы напряглись под черной шерстью. Что же оно сделает?
5
– Вы слышали имя Оуян Кэкэ? – спросила я в кабинете Чэн Ю. Это имя стало для меня большой загадкой. Оно словно превратилось в заклинание.
Кисть в руках Чэн Ю дрогнула, и капля туши упала на белую бумагу, оставив большое черное пятно.
Весь рисунок был испорчен. Это черное пятно, хаотично расползающееся по свитку, казалось дурным предзнаменованием.
– Лин, в кабинете для проведения консультаций я не люблю обсуждать свою личную жизнь. – Его тон был холодным, разделяющим нас на тысячи километров.
Чэн Ю менялся. Я чувствовала, что все меньше и меньше понимаю его. Чэн Ю, которого я знала, всегда улыбающийся, спокойный, что бы ни происходило, – теперь исчезал, уступая место человеку более сложному, временами холодному, временами несдержанному. Я начала сомневаться, сможем ли мы вообще когда-то откровенно разговаривать.
– Вы собираетесь в Пекин? – спросила я дрожащим голосом.
– Да. – Он даже не повернулся, взял новый лист бумаги и принялся внимательно рассматривать, где сделать первый штрих.
В этот момент я осознала жестокую правду – наша связь всегда была такой слабой. Какое мне дело до того, что он уезжает, не предупредив меня? Его сердце всегда было закрыто для меня. Горечь обожгла горло, наполнила в сердце. Я чувствовала только горечь, которая превращалась в тихое: «Я не могу этого вынести».
Все было предопределено. Я шла по пути, который – как я думала – никогда бы не выбрала. Но тот, кто принимает решения, – это настоящая я? Или это все еще Кристи, блуждающая в тумане?
Падение
1
Я шла по дорожке кампуса, и несколько лепестков упали мне на голову. Я подняла глаза и увидела, что кто-то вырастил маленький шиповник на балконе студенческого общежития. Сейчас цветы уже почти отцвели, и с каждым дуновением ветерка лепестки опадали, уносясь вместе с ветром.
Я подняла лепесток – он казался символом грусти весны.
Была пятница. Со смутной тоской я посмотрела на кампус. Горы Наньшань были в полном цвету, повсюду расцвели розовые, желтые, белые, зеленые и синие цветы, создавая большие разноцветные пятна. Но сейчас я должна была попрощаться с этим местом.
Я прошла через цветущий сад, затем по тропинке, пересекла арку из роз и дошла до дороги за пределами кампуса. Я ждала Чэн Ю. Он должен был прийти сюда через три минуты.
Я уже видела его вдали. Ветер развевал его белую рубашку, и он уверенно шел ко мне, махнул рукой.
Внезапно рядом со мной остановился черный внедорожник, и чьи-то сильные руки затащили меня в машину! Передо мной был незнакомец с закрытым лицом! Я сопротивлялась так отчаянно, что мои туфли слетели! Я протянула руки к Чэн Ю, выкрикивая его имя! Дверь закрылась, я видела, как Чэн Ю бежит за нами, он что-то кричал, но его голос уже не доносился до меня!
Черный внедорожник уносился все дальше, я продолжала биться, пинала похитителя и боролась. Человек в маске снял ее, и я узнала его лицо.
2
Внутри каждого человека таится демон, и он не имеет отношения к окружающим нас людям. Этот демон – наши слабости. Если ты хочешь только уничтожить его, то это обречено на провал; если ты решишь подчиниться ему, то тебя свяжут его желания и ты будешь лишь следовать им.
Но этот вывод я сделала позже, а тогда могла только следовать внутреннему голосу.
Меня привезли в зал для погружений в созерцание далеко в горах Наньшань. Здесь травы были густыми, в воздухе стоял сильный запах, похожий на мускус. Иногда растительное благоухание становилось таким же интенсивным, как запах животных, – то разливался аромат цветущего мирта, что рос пышными зарослями среди густых деревьев.
Зал для погружений в созерцание был разрушен, дверь заколочена двумя досками. Чжан Ян оторвал их, и оказалось, что гвозди были вбиты неглубоко – это была всего лишь маскировка. Обломки древесины разлетелись мне в лицо.
Запах гниющих растений смешивался с сильным ароматом мирта в этом заброшенном дворе. Растения безудержно разрастались. Повсюду ввысь тянулись лианы, а кривые деревья перекрывали нам путь. Нас окружало запустение.
Чжан Ян был наготове. Он достал топор из-за двери и начал прорубать путь.
Мне внезапно захотелось повернуть назад. Может быть, я совершала большую ошибку, находясь с этим человеком? С одной стороны, он вызывал страх, но с другой, иногда он показывал, что заслуживает доверия.
– Черные стручки хранят черные бобы, черные бобы распускаются в черные цветы, черные цветы дают черные плоды… – напевал он, прорубая путь.
– Откуда? Откуда вы знаете эту песню? – спросила я, удивленно глядя на него. Он остановился и повернулся ко мне. Топор в его руках сиял холодным блеском.
– Если я скажу, что сам не знаю, ты мне поверишь? – тихо произнес он. – Может быть, стоит спросить у Селфа, он знает.
Селф? Чжан Ян уже упоминал, что это был его воображаемый собеседник в детстве. Это «я» он называл Селф.
Теперь Чжан Ян казался мне совершенно незнакомым. В центре города он был элегантным господином, но здесь, среди дикой природы, он превратился в кого-то, кого я боялась. Я не могла скрыть свой страх, и он, должно быть, прочитал его в моем взгляде.
– Ты жалеешь, Лин? Ты должна мне доверять. Я тщательно продумал план. Я привел тебя сюда, создал видимость, что тебя похитили. Чэн Ю обязательно поймет, насколько ты важна. Я уже отправил ему письмо с незнакомого адреса. Он обязательно придет за тобой. Здесь у вас будет возможность поговорить. Знаешь, ты можешь использовать любые методы, чтобы задержать его.
Чжан Ян продолжил рубить путь к залу для созерцания. Наконец он бросил топор на землю, и от звона, с которым инструмент упал, мне стало немного легче.
Хозяин этого храма давно покинул эти места, но кое-что оставил. На стенах висело несколько картин, а старые скамьи и столы валялись в беспорядке.
– Он не обратится в полицию. Я подписался под сообщением именем Энсона Вуда, – сказал Чжан Ян, стряхивая пыль с одежды. Его рубашка
