Одинокий огонек - Янь Цзин
В воздухе витал аромат черной туши – успокаивающий, глубокий, словно из далекого прошлого. Чэн Ю раскатал свиток, и на нем появился бык – с острыми рогами и поднятыми копытами он выглядел довольно норовистым и непокорным.
Китайская живопись поистине удивительна: всего несколькими штрихами можно передать целый мир. На картине Чэн Ю пастух казался разгильдяем, праздно сидящим на траве и играющим на дудочке. Возле него порхали две маленькие белые бабочки.
Я увидела, что в правом верхнем углу было написано «Чувствую быка», и Чэн Ю повторил стихи Коань Шиюаня:
Златокрылые иволги поют в ветвях,В солнечном свете ветер играет с ветвью ивы.Не скрыться мне, и нет пути назад,Их тени глубоки, не сотворить их на холсте [8].Я наклонилась, чтобы рассмотреть картину внимательнее: свиток почти доставал до ножек стола. Кроме первой картины «Ищу быка», Чэн Ю нарисовал и «Напал на след». На ней пастух радостно читал следы быка на траве, которые тянулись к краю свитка.
Пастух спешил вперед, с кнутом в руке. Я тихонько прочитала стихи:
Много следов у воды и в лесной тени,Разве не видишь в траве ароматной?Даже в глуби гор, где тишине нет края,Как скрыться от просторов небосклона? [9]– Наставник, кто же кого ищет – пастух быка или бык пастуха? – негромко спросила я. Я знала, что Чэн Ю не любит, когда его отвлекают во время рисования, это единственный момент, когда он мог по праву сердиться на меня.
– Лин, ты уже здесь, – пробормотал он, не поднимая головы и игнорируя мой вопрос. Я заметила, как уверенно он держал кисть. Да, рисование требует полной концентрации, иначе рука дрогнет и линия выйдет неровной.
Я с умиротворением посмотрела в окно: лепестки багряной сливы скоро опадут, но цветочки превратятся в маленькие плоды.
На столе я заметила стопку распечатанных бумаг. Как обычно, я могла их просмотреть до того, как положу в папку. Чэн Ю говорил, что это часть моего обучения.
Я увидела название, и моя рука дрогнула. Рина. Я взяла бумаги и с тревогой и волнением перелистала записи о последних сессиях Чэн Ю.
Запись LN002: Консультация № 2
Пациентка: Вы сделали то, что обещали?
Психотерапевт: Да, я сдержал обещание.
Пациентка: Как вы себя чувствуете?
Психотерапевт: Очень странно. Думаю, я могу понять твои чувства.
Пациентка: Поэтому я и говорю, что мы похожи. Мы оба на сто процентов осознаем, кто мы есть.
Психотерапевт: Ты права. Возможно, причина в том, что другие просто не понимают, насколько этот мир сложнее и загадочнее, чем они думают.
Пациентка: Да, как я и говорила. Сначала я боялась, но теперь чувствую себя цельной. Кстати, я забыла спросить: как тебя зовут теперь?
Психотерапевт (пауза): Думаешь, я должен сказать тебе свое имя?
Пациентка: Конечно!
Психотерапевт: Хорошо, скажу. Меня сейчас зовут Чэн Суй…
Бумага словно жгла пальцы огнем, и я задрожала. Я не могла представить, как такой диалог мог произойти между Чэн Ю и Риной!
Я вспомнила мрачного подростка Чэн Суя, утонувшего в своем пессимизме. Из записи было понятно, что роли поменялись: теперь Чэн Ю оказался под влиянием Рины! Его личность, кажется, начала «загрязняться». Тени внутри него начали принимать реальные формы, и он даже назвал свою вторичную личность одним из их имен!
– Вы продолжили расщепление образов личности, да? Вы позволили Чжан Яну продолжить терапию, вы увидели их и ощутили их реальность, так? – спросила я, чувствуя, как комок подступил к горлу. – Они не настоящие, – ответила я сама себе. – Я боюсь, что они затянут вас в пропасть.
– Они настоящие, – ответил Чэн Ю, продолжая рисовать. – Психологическое пространство – это другая реальность. Каждая личность имеет свою логику.
Я не выпускала из рук бумаги. Я не могла поверить, что Чэн Ю пошел на это для лечения Рины.
– Цель этой пациентки – не исцеление, а охота за новыми жертвами. Ань Фэн и Стефани это поняли. Чем глубже вы погружаетесь в ее сознание, тем сильнее она разрушает вас, – четко произнесла я. – Я ваша ассистентка, и я должна предупредить вас.
Чэн Ю опустил кисть и аккуратно положил ее на тушечницу, где еще оставалось немного черной туши. Он посмотрел на меня и со всей искренностью сказал:
– Лин, спасибо за предупреждение.
– Расщепление образов посредством диалога очень рискованно. Это как озеро нашего сознания, если держаться от него на расстоянии, то его туман не причинит вреда. Но если встретиться лицом к лицу с этим темным озером, то как можно быть уверенным, что из него не высунется рука и не утянет вас под воду? – спросила я, стараясь сохранить спокойствие.
– Ты боишься, Лин. Но ты знаешь, что я в безопасности, – ответил он.
– Нет, в вас тоже есть своя внутренняя тьма, вы такой же, как и я! – почти умоляюще сказала я. Наставник пристально посмотрел на меня. Его взгляд… я не могла понять, это в нем было больше благодарности или жалости. Может быть, я всегда останусь для него пациенткой, даже став ассистенткой. Между нами по-прежнему существовала невидимая граница, которую невозможно преодолеть.
Я отвернулась – не хотела, чтобы он увидел мое разочарование. Но слезы все же блеснули на щеках. Комната была наполнена умиротворяющими ароматами тушечницы, бумаги и туши, навевая мотивы чего-то древнего и спокойного. Но почему мое сердце бушевало, как море?
Спустя целую вечность Чэн Ю тихо спросил:
– Лин, ты плачешь?
Почему я не могу быть такой сильной, как раньше? Где та Лин, которая всегда полагалась только на себя?
– Оставьте меня в покое! – выпалила я, но сразу пожалела об этом.
Чэн Ю медленно отвернулся, ничего не ответив. Должно быть, он снова принялся за рисование. Да-да. Вот он какой – Чэн Ю.
Мне стало ясно, что я оказалась в безвыходной ситуации: я не могла ни уйти, ни остаться. Я вытерла слезы и молча посмотрела вдаль, за пределы школьного двора.
Внезапно передо мной мелькнул лист бумаги. Он выскочил, словно шаловливый ребенок.
Тушью была нарисована простая рожица – похоже на то, как рисуют маленькие дети. Я сразу узнала это выражение лица Чэн Ю.
* * *Рот Чэн Ю был перевернут уголками вниз, словно он плакал. Брови были опущены, на лице блестели капли пота, а изо рта вылетело облачко с подписью: «Прости и спасибо!»
Эта рожица была настолько забавной, что я не смогла сдержать улыбку. Чэн Ю, держащий в руках рисунок, стоял неподвижно у окна. В отражении стекла я видела его улыбающееся лицо. Макушкой я едва доставала до его подбородка.
– Что бы ни случилось, всегда доверяй мне. – Голос Чэн Ю был очень тихим. Я даже не была уверена, слышала ли я это на самом деле.
Мое сердце забилось, как пойманная птица. В воздухе, вместе с запахом туши, разлился аромат цветов, который принес легкий ветерок.
– Я сделаю то, что задумал. Когда будет время, напиши, пожалуйста, отчет обо
